Der Doppelgänger, D. 957
Последний сборник шубертовских песен был составлен и издан друзьями композитора после его смерти. Полагая, что найденные в наследии Шуберта песни были написаны им незадолго до смерти, друзья назвали этот сборник «Лебединой песней». Туда вошли семь песен на слова Рельштаба, из которых самую широкую популярность приобрели «Вечерняя серенада» и «Приют»; шесть песен на слова Гейне: «Атлас», «Ее портрет», «Рыбачка», «Город», «У моря», «Двойник» и одна песня на слова Зейдля — «Голубиная почта».
Песни на слова Генриха Гейне — вершина эволюции шубертовской вокальной лирики и во многом отправной момент последующего развития песенно-романсного жанра.
Тематика и музыкальные образы, композиционные принципы, средства выразительности, известные по лучшим песням «Зимнего пути», кристаллизуются в песнях на слова Гейне. Это уже свободно построенные драматические вокальные миниатюры, сквозное развитие которых сосредоточено на углубленной передаче психологического состояния.
Каждая из шести гейновских песен — несравненное художественное произведение, ярко индивидуальное и интересное многими подробностями. Но «Двойник» — одно из последних вокальных сочинений Шуберта — обобщает его искания в области новых вокальных жанров.
«Двойник» подобен драматическому монологу, в котором тоска одиночества, доходящая до отчаяния, выражена с беспримерным трагизмом. Предельная скупость, аскетическая строгость выразительных средств находятся как бы в обратно пропорциональном отношении к силе выражаемых ими чувств. Здесь уже полный отказ от любимых и часто употребляемых изобразительных приемов в сопровождении, преобладание напряженных декламационных интонаций над лирической распевностью.
В «Двойнике» в высшей степени тонко и необычно модифицируются элементы старинной пассакалии или чаконы. Свойственный этому жанру постоянный бас (basso ostinato) и варьируемая мелодия сочетаются с ясной расчлененностью фраз, предложений, периодов. В результате возникает ощущение непрерывного сквозного развития при простоте формы, близкой песенному сложению.
С самого начала, со вступительной фразы фортепиано, за сопровождением закрепляется глухой тембр низких регистров инструмента, выдержанные в долгих длительностях «стоячие аккорды»:
Многократные повторы (каждое предложение начинается с воспроизведения фразы вступления) нагнетают скованное страхом чувство. Видимую статичность, неподвижность аккордовой фактуры восполняет гармоническая насыщенность, а краткие внутритональные сдвиги, динамические взрывы, альтерация доминантовой гармонии резкостью красок еще сильнее сгущают мрачный колорит.
На фоне этого сопровождения настороженно, с затаенным волнением звучат приглушенные, часто обрывающиеся паузами фразы вокальной партии:
Декламационный строй интонаций, естественный для психологической углубленности этого произведения, способствует исключительно напряженной экспрессии.
Исходная ритмоинтонация (речитирование на квинте лада) служит опорой для последующего опевания и вариантного обогащения мелодии. Начиная с третьего предложения (с такта 25) интенсивное интонационное развитие ведет к первой кульминационной вершине. В сопровождении момент кульминации выделен сильнейшим динамическим акцентом, необычным и сложным для времени Шуберта гармоническим оборотом: мажорное трезвучие III ступени сменяется альтерированной доминантовой гармонией:
В последнем построении (с такта 43) драматическое развитие вступает в завершающую фазу. Нарушается структурная замкнутость постоянного четырехтактного оборота. Каждый медленно ползущий по полутонам аккорд наделяется особой весомостью, значительностью. Вместе с тем они объединяются общим движением к dis-moll. Это смелое вторжение в чуждую тональную сферу вскрывает всю дисгармонию душевного состояния человека.
Вокальная мелодия начинается с самого строгого, наименее распевного из вариантов мелодического зерна песни. Тесно сопряженные ходы в узком диапазоне своей речитативностью контрастируют горестной ламентации завершающей фразы:
Новые гармонические краски фортепианного заключения углубляют гнетущую тишину наступившего безмолвия. Вторая низкая ступень минора, плагальность каданса с разрешением в мажорное трезвучие сильнее заставляют почувствовать безмерность человеческого горя:
В. Галацкая
