«Я часто встречаю молодых людей, которые говорят мне, что мои симфонии не являются симфониями», – признавался французский композитор Анри Дютийе. В определенной степени он признавал правоту таких суждений: обе его симфонии – и Первая, и Вторая – сохраняя общие очертания традиционного цикла, весьма далеко отходили от классической симфонии с главенством сонатной формы.
Такие симфонии еще Клод Дебюсси презрительно именовал «учебными застывшими экзерсисами», и в этом Дютийе был с ним согласен: «Когда я произношу слово «симфония», я вижу вытянутые лица», – говорил он, подразумевая, что этот музыкальный термин подсказывает слушателю некую устоявшуюся, предсказуемую и потому не особенно интересную линию музыкального развития. Но если Дебюсси полностью отказался от симфоний, то Дютийе их все-таки создавал – но в его творчестве этот жанр предстал в преображенном виде. Главным источником преображения симфонии ему представлялось возвращение к полифонии, а также в создании сочинений, которые «были бы целостными, едиными, как симфония прошлого, и открытыми, как симфония настоящего».
Такие мысли владели композитором в середине 1960-х гг., когда дирижер Джордж Селл, возглавлявший Кливлендский оркестр, заказал ему симфонию к сорокалетнему юбилею этого исполнительского коллектива. Дютийе с радостью взялся за эту работу – ведь он высоко ценил Кливлендский оркестр, называл его «волшебным» – и произведение представил, только не назвал его Третьей симфонией, как предполагал изначально. Новое симфоническое сочинение Дютийе получило заглавие «Метаболы» (фр. Métaboles). Это слово позаимствовано из арсенала биологической науки, где оно означает превращения веществ, а применительно к музыке – как пояснил композитор – под ним подразумеваются метаморфозы музыкальных идей, их использование в разных аспектах.
Музыкальный язык «Метабол» значительно отличается от предшествующих симфонических сочинений Анри Дютийе. В этом произведении мы не услышим лирического тематизма, напоминающих о творениях Альбера Русселя – на смену ему пришли лаконичные интонации, то концентрирующиеся в виде аккордов, то рассредоточивающиеся в пуантиалистической манере. Эти интонации подвергаются красочному варьированию, в том числе и тембровому, и это тотальное фактурное и тембровое варьирование практически полностью вытесняет традиционные принципы построения музыкальной формы, присущие жанру симфонии.
Тематизм «Метабол» эволюционирует медленно, возникают вариантные повторы интонаций и даже отдельных опорных звуков, музыкальная мысль в каждый из моментов своего развития обрастает многочисленными ассоциациями (и звукоизобразительными, и выразительными). Наиболее близкую литературную аналогию такой музыкальной драматургии можно усмотреть в цикле романов «В поисках утраченного времени» (Дютийе признавал, что это произведение Марселя Пруста оказало влияние на «Метаболы»).
Произведение состоит из пяти частей, каждая из которых наделена собственным программным заглавием: «Колдовское», «Линеарное», «Навязчивое», «Оцепенелое», «Пламенеющее». Во всех пяти частях основой музыкальной формы становятся разнообразные модификации одной исходной темы, опирающейся на тритоновую интонацию (поэтому «Метаболы» называют иногда «метаморфозами тритона») – эту тему можно уподобить клетке, из которой вырастает организм (вновь биологическая ассоциация!), причем к концу каждой из частей это развитие порождает принципиально новый музыкальный образ.
Все части наделены своим особым тембровым колоритом: в «Колдовском» главная роль отводится деревянным духовым, в «Линеарном» – струнным, в «Навязчивом» – медным духовым, в «Оцепенелом» – ударным. И, наконец, в пятой части – «Пламенеющем» – на первый план выходит мощное туттийное звучание всего оркестра.
«Метаболы» постоянно держат слушателя в напряжении благодаря опоре на тритон, но при этом сменяющиеся эмоциональные состояние остаются неопределенными, усиливая ощущение тревожного ожидания.
Тема первой части – «Колдовского» – действительно кажется «магическим заклинанием» – неким импульсом, получаемым извне и порождающим «поток сознания». Последующие две части выглядят как две стороны диалектического единства этого импульса – воспринимаемое («Линеарное») и осознаваемое («Навязчивое»). Кульминацией становится четвертая часть («Оцепенелое»), в своей созерцательности отражающей многообразие изменчивых состояний человеческой души, занятой поиском своей собственной сущности. Заключительная часть – «Пламенеющее» – возвращает к изначальному эмоциональному состоянию, тревожному и беспокойному.
Симфоническое сочинение Анри Дютийе «Метаболы» впервые было исполнено Кливлендским симфоническим оркестром в январе 1965 г., дирижировал Джордж Селл. В последующие годы произведение неоднократно исполнялось в разных странах, в том числе и в Советском Союзе.
