Басни Ивана Андреевича Крылова хорошо известны всем нашим соотечественником с детства: «Ворона и лисица», «Стрекоза и муравей», «Волк и ягненок» – эти и другие стихотворения заучивают наизусть в школе и даже в детском саду. И уже неважно, что некоторые сюжетные мотивы были позаимствованы у Лафонтена и Эзопа – под пером Крылова они стали неотъемлемой частью русской литературы. И, разумеется, мимо творений великого русского баснописца не могли пройти отечественные композиторы – к творчеству Крылова обращались Владимир Ребиков, Дмитрий Шостакович. Послужили они источником вдохновения и для Александра Гречанинова.
К творчеству баснописца Гречанинов обращался дважды, и каждый раз это становилось началом нового направления творческого пути. Первым музыкальным воплощением этих стихов стало для композитора создание вокального цикла для голоса и фортепиано «Четыре басни Ивана Крылова». Созданный в 1903 г., он положил начало юмористической линии в камерно-вокальном творчестве композитора. Одна из басен, избранных Гречаниновым для цикла – «Музыканты» – казалась особенно актуальной с профессиональной точки зрения, другие же – «Обед у медведя», «Крестьянин и овца», «Орел и пчела» – обличают распространенные человеческие пороки.
В большинстве случаев (за исключением «Музыкантов») героями басен являются животные, и это могло бы подтолкнуть композитора к звукоподражанию, но Гречанинов счастливо избежал этого соблазна, ограничившись отдельными характерными деталями (например, в романсе «Обед у медведя» диалог Волка и Лисы разворачивается на фоне грузной остинатной ритмической фигуры в басу, живописующей «медвежий» танец).
Композитор сохранил аллегоричность текста Крылова, наделив персонажей-зверей человеческими вокальными интонациями – и с этой точки зрения «Басни» можно считать продолжением традиций сатирических романсов русских композиторов XIX столетия (Даргомыжского, Мусоргского). В вокальной партии преобладает напевный речитатив с относительно простым ритмом, а интонации чутко следуют за «изгибами» текста, при этом композитор иногда использует прием обобщения через жанр – например, в романсе «Крестьянин и овца» Лиса (судья) охарактеризована горделивым ритмом полонеза, в сравнении с которым кажутся особенно жалобными и вкрадчивыми фразы кроткой Овцы.
По прошествии двух лет после создания вокального цикла – в 1905 г. – Александр Тихонович вновь обратился к творчеству великого баснописца, и на этот раз творения Крылова были воплощены им в форме вокальных ансамблей. «Две басни Ивана Крылова для смешанного квартета a cappella» созданы на тексты басен, принадлежащих к числу наиболее известных творений поэта, цитаты из которых превратились в крылатые фразы. Композитор бережно сохраняет особенности поэтического слова, давая им адекватное интонационное воплощение. Оба номера двухчастного цикла имеют тематическое обрамление, придающее им черты репризности, но в целом их форма тяготеет к сквозному развитию, соответствующему излагаемым сюжетам.
Басня «Лягушка и вол» состоит из трех строф: крайние – повествование «от автора», средняя – собственно действие, диалог двух лягушек. Ради стройности формы композитор отказывается от заключительного четверостишия басни, содержащего мораль. В крайних разделах женские голоса в спокойном движении параллельных интервалов (в основном терций и секст) излагают мысль на фоне выдержанной квинтовой педали мужских голосов, гармония довольно проста – так создается фон событий.
Начало действия отмечено сменой фактуры: тяжелые унисоны чередуются с аккордами с пропущенными ступенями, в мелодии появляются широкие скачки – так изображаются усилия лягушки, пытающейся раздуться до размеров вола. В противоположность ее репликам, ответные фразы подружки отмечены простыми тонико-доминантовыми оборотами и узкими интервалами, под конец упорно повторяется одна и та же интонация нисходящей терции на словах «Всё то ж» (второй лягушке определенно надоело отвечать на вопросы подруги). Реприза (вновь «слова от автора») возвращает к повествовательному тону первого раздела. Кульминационный момент («с натуги лопнула») отмечен восходящим скачком на септиму. Таинственный колорит увеличенного трезвучия на последней фразе («и околела») воспринимается как комедийный штрих.
Во второй басне – «Лебедь, щука и рак» – Гречанинов тоже опускает строки, содержащие мораль. В отличие от «Лягушки и вола» здесь нет диалогической сцены, но в форме произведения тоже выделяются повествовательные крайние разделы и действенный средний. Задорная, с танцевальным оттенком мелодия проводится женскими голосами и подхватывается мужскими. В среднем разделе рассогласованность усилий персонажей передана полифонической фактурой. Основная тема раздела наделена чертами русской песни. Реприза расширена за счет небольшого заключения: видоизмененная танцевальная тема последовательно проводится альтом, басом, тенором, сопрано и вновь басом.
Цикл Гречанинова стал поистине достойным музыкальным воплощением творений Крылова. Написанный для вокального ансамбля, он нередко исполняется в хоровом варианте, в том числе в переложении для женского или детского хора.
