Ранний балет Джона Ноймайера «Сон в летнюю ночь» (1977) продолжает шекспировскую тему, начатую «Ромео и Джульеттой» — первым «полнометражным» произведением гамбургского хореографа. Далее последовали «Отелло», «МОЦАРТ и мотивы из „Как вам это понравится“», «ВИВАЛЬДИ, или „Двенадцатая ночь“», в этом сезоне будет представлена новая версия «Гамлета».
Ноймайер так говорит о своих шекспировских балетах: «Танец переводит Шекспира на оптический язык — но не сами слова, а мир его образов, суть его слов. Мы танцуем, что называется, между строк».
Сон в летнюю ночь — это сон аристократки Ипполиты, переживающей накануне своей свадьбы с герцогом Тезеем. Накануне он игнорировал свою робкую невесту, заигрывал в её присутствии с другими дамами. На сцене — наполеоновская эпоха, костюмы в стиле «ампир».
Ноймайер так раскрывает свой замысел: «В событиях отражается то, что хорошо воспитанная женщина благородного происхождения не может произнести вслух и о чём она даже не может подумать. В нереальной же ситуации у человека больше мужества для того, чтобы выразить вещи эротического или же агрессивного плана: мы видим, как Ипполита в образе Титании противостоит своему партнёру — во сне это Оберон — и с какой прямотой она сражается с ним или ему противоречит».
В балете взаимодействуют три мира: мир аристократов, где все классически двигаются под музыку Мендельсона-Бартольди; мир эльфов и фей (тревожно-звенящая музыка Дьёрдя Лигети) и мир простолюдинов, появление которых сопровождает шарманка (её звучание, включая мелодии из «Травиаты» и «Риголетто», принадлежит к самому замечательному, что есть в этом спектакле). Эти миры метафорически сплетаются во сне Ипполиты.
В первой картине идёт подготовка к свадьбе. Часть сцены скрыта синим занавесом, который затем сорвётся мелкими струящимися волнами, чтобы погрузить нас в сновидческое пространство. На этом отгороженном участке ощущается некоторая скученность действующих лиц — им всем некуда взлететь и негде размахнуться в танце, они и не размахиваются.
Во сне неуверенная в себе Ипполита превращается в сверкающую агрессивной энергией гордую Титанию — эти роли с должным контрастом на представлении 7 ноября исполнила Хелена Буше. Опорой королеве эльфов служат сложные констелляции из серебристо-блестящих эльфов. Образ Титании — один из самых сильных и захватывающих в балете, но кроткая традиционно женственная Ипполита значительно перевешивает по количеству сценического времени.
Оберон (Эдвин Ревазов) — холодная статичная фигура, не лишённая жестокости при всех своих добрых намерениях. Пак — одна из наиболее интересных партий с акробатическими элементами, её блестяще танцует Александр Труш. Только что Пак в балете уже довольно взрослый мужик, и когда Оберон бьёт его в наказание по попке, выглядит это не так смешно, как странно.
Пары, вовлечённые в любовную путаницу — это романтически-стандартные Гермия (Шарлотта Ларцелере) и садовник Лизандр (Алессандро Фрола), а также поданные с юмором Елена, теряющая свои очки (Хью Лин) и несколько карикатурный офицер Деметрий (Феликс Пакет).
Драматургический талант Джона Ноймайера несомненен, однако в этом раннем балете ещё есть драматургические несовершенства, не вполне ясно прочерченные сюжетные линии. Например, не вполне понятна история с ослом (Марк Юбете) — зачем она была, всё-таки, нужна. В балете это проделка Пака ради собственного развлечения. Сюжет забавной пьесы «Пирам и Тисба» не просматривается, если не знать произведения Шекспира. И, самое главное, нет ответа на вопрос, почему Тезей — реалистическая ипостась Оберона — изменил своё отношение к невесте, почему он вдруг заботливо влюбился в неё. Может быть, потому что у Шекспира сдаётся Титания, а Ноймайер в своём балете решил найти более справедливое решение (но не мотивировал его должным образом).
К всеобщей радости «мистерия человеческой любви в тысячах трогательных, эротических или чрезвычайно комических вариантах» заканчивается нарядной торжественной свадьбой, полной улыбок и цветов.
Foto: © Kiran West
