В Москве на сцене Большого зала консерватории выступили пермский оркестр MusicAeterna и дирижер Теодор Курентзис, творчество которого всегда вызывает как минимум любопытство: чем на этот раз удивит маэстро?
Московские меломаны хранят теплые воспоминания о предновогоднем концерте пермских гостей с музыкой «Золушки» Прокофьева. На этот раз публике предлагалась новая программа, представленная на двух ночных концертах.
Первый концерт (20 марта) прошел под знаком Моцарта и Бетховена. Маэстро Курентзис уже не раз исполнял и записывал музыку Вольфганга Амадея (а в июле этого года она заявлена на Зальцбургском фестивале), но Людвиг ван — своего рода terra incognita.
25-я симфония Моцарта предстала как смелый вызов, дерзновенный порыв семнадцатилетнего композитора, а энергично-напористые унисоны струнных уже в самом начале словно символизировали стремительный ход эпохи «бури и натиска». И если медленная часть и менуэт позволили музыкантам «поманерничать», то финал был исполнен почти в духе Шуберта, где оркестр словно намеренно подчеркивал песенность начальной лейтинтонации.
Прозвучавший следом моцартовский Концерт для скрипки с оркестром № 4 (ре мажор) был исполнен в виртуозно-театральной манере. Солировал Дмитрий Синьковский, который будто импровизировал на сцене, добавляя каденции собственного сочинения. А на финальном «бисе» он и вовсе превратился в контратенора, глубоко и проникновенно исполнив арию Бертарида из оперы «Роделинда» Генделя, таким образом перебросив «мостик» к следующему, барочному концерту.
Знаменитая тема «Героической» симфонии Бетховена прозвучала уже в тот момент, когда начался новый день. Траурный марш, сменивший ликующее tutti, Курентзис трактовал как музыкальную исповедь, словно призывая слушателя заглянуть внутрь себя, а стремительное скерцо — как perpetuum mobile, вихрь эпизодов из жизни. По-настоящему героически выглядела последняя часть симфонии. После пятиминутных оваций MusicAeterna преподнесла сюрприз публике в виде увертюры к «Свадьбе Фигаро», исполненной в головокружительном темпе.
На втором вечере, имеющим подзаголовок «Рамо. Звук света», к оркестру присоединилась солистка Пермского театра оперы и балеты Надежда Кучер (сопрано). Это была ночь, полная сюрпризов, в том числе и визуальных: сцена то погружалась во мрак, то озарялась огоньками, напоминающими пламя свечи, то сияла в темной подсветке. Арии из опер сменяли инструментальные сочинения; торжественные увертюры — камерные пьесы; проникновенный голос певицы — остроумная звукоподражательная миниатюра под названием «Курица».
Четкость артикулирования, выразительные соло, певучее legato, и, безусловно, общий эмоциональный настрой подтвердили и на этом концерте высокий исполнительский класс MusicAeterna. Курентзис заставил своих подопечных играть эту музыку так, будто Рамо жил в XX веке. В инструментальных фрагментах струнные почти переходили на приемы sul tasto и ricochet, а ударные нередко оказывались на первом плане. Лирические арии вызывали ассоциации с медленными частями симфоний Малера.
Каждое отделение завершал небольшой перформанс. В первом из них оркестр продолжил воспроизводить рондо и контрданс из оперы «Бореады»… в холле партера Большого зала — отозвавшаяся на звуки снаружи публика закружилась в этом магическом танце, который возглавлял сам дирижер.
Второе «шоу» произошло в самом конце, когда на часах было уже полвторого ночи: певица встала за дирижерский пульт, а Курентзис, перебросив через плечо барабан, медленно ходил с ним под музыку «Танца дикарей» из оперы «Галантные Индии». Восторженные зрители аплодировали и притоптывали в такт, как на рок-концерте. Не верилось, что это ритуальное действо когда-нибудь закончится, и не хотелось, чтобы высокая фигура греческого маэстро скрылась за кулисами…
Автор фото — Антон Завьялов
