Фестиваль «Серебряная лира» в Петербурге
В Петербурге прошел первый Фестиваль камерного исполнительства «Серебряная лира», организованный местным Филармоническим обществом. Афиша его составилась из выступлений камерных оркестров и ансамблей из Чехии, Венгрии, Польши, Мексики, Австрии и России: восемь концертов прошли в Малом и Большом залах филармонии.
Ни для кого не секрет: рафинированный жанр камерной инструментальной музыки ныне находится в плачевном небрежении. И в этом смысле появление на филармонической полянке Питера такого милого и нешумного мероприятия, как «Серебряная лира», — факт, несомненно, позитивный. И многозначительный: он свидетельствует о том, что наше общество потихоньку приходит в себя и, кажется, созревает для восприятия камерной музыки.
Покой и благостность, излучаемые качественной камерной музыкой, вполне ощутили те, кто присутствовал на первом концерте фестиваля в Малом зале филармонии. Выступал Камерный оркестр имени Вацлава Палиха из Праги: коллектив довольно известный, но в последние годы отчасти захиревший из-за того, что его руководитель, внучатый племянник знаменитого дирижера, Ян Палих временами стал оставлять свое детище, исполняя обязательства по зарубежным контрактам. Посему реальное руководство оркестром на питерских гастролях осуществлял Роман Паточка — солист и первая скрипка.
Надо заметить, программу чехи выбрали самую демократическую. Сначала — «Маленькая ночная серенада» Моцарта, сыгранная, можно сказать, идеально. Голосоведение умиляло чистотой интонации и изящным рельефом мелодических линий, звуковой облик сочинения представал в абсолютно каноническом по фразировке варианте. Мягкое, деликатное звучание струнных радовало внутренней интеллигентностью и простотой. За сим сыграли «Цыганские напевы» Сарасате; Ян Паточка блеснул в сольной партии певучим и нежным тоном скрипки, однако четкого взаимодействия с оркестром не получилось.
Во втором отделении Паточка обратился к сухощаво-моторному Концерту для скрипки Баха. Талантливый, молодой, тонко чувствующий музыкант с отличной выучкой, он, однако, опять не справился с управлением оркестром: внимание его раздваивалось, от этого страдали и качество исполнения сольной партии, и качество оркестровой игры. Зато «Серенада для струнного оркестра» Дворжака прозвучала безукоризненно и притом задушевно.
Следующий концерт фестиваля оказался не менее примечательным. Венгерский струнный квартет со звучным названием «Аккорд» играл опусы Гайдна, Лигети и Чайковского, демонстрируя резковатое, пожалуй, не слишком пластичное, зато предельно выпуклое по тембральному окрасу, насыщенное звучание.
Бойко пролетела фуга в финале гайдновского квартета. Гулкие резонансы и фирменный лихорадочный «пилеж» в первой части Квартета № 1 Лигети предварила раздумчивая, восходящая хроматическая гамма, которую интонировали, вступая поочередно, три инструмента из четырех. Отрешенно-потусторонний голос скрипки транслировал смутное, полуоформленное чувство тревоги и ожидания: эдакий музыкальный саспенс.
Призрачные трели — будто в полумраке скользят неясные тени — определили звуковой абрис второй части; нарочито-примитивные «ум-ца-ца» аккомпанемента указали на неожиданно пародийную жанровую подкладку, задав тон третьей части. Агрессивные варваризмы, остинатные басы и беспрестанные смены фактур и типов изложения — привет от «Весны священной»! — царили в Presto. Жужжание скрипок в узком диапазоне и бесконечные опевания звуков, составленные в мелкоячеистые «фигуры вращения» — в Andante tranquillo. Квартет Лигети раскрывал исключительное богатство инструментального стиля и ритмическую изобретательность автора. Пожалуй, это было одно из самых запоминающихся и интересных сочинений на фестивале.
За восемь дней, что длился фестиваль, прозвучало столько камерных сочинений, что в иные годы хватило бы на целый сезон. Ансамбль «Мадригал» привез программу «Музыка королевских дворов Европы», составленную из мадригалов и ричеркаров Лассо, Пёрселла, Джезуальдо ди Венозы, Рамо и Жанекена. Питерский ансамбль «Musica da Camera» исполнил мистическую пьесу Игоря Друха «Таинство Крещения», дополнив ее «Гадким утенком» Прокофьева в первом отделении и оттенив витальными «Canto Popolare» — народными шотландскими, датскими и русскими песнями в обработке Гайдна и самого Друха, присовокупив к тому оригинальное сочинение Равеля «Мадагаскарские песни».
Питерский композитор и пианист Анатолий Затин, ныне житель Мексики, вместе с партнершей Владой Васильевой составили фортепианный дуэт «Duo Petroff» и сыграли «Танцы Средиземноморья» Казадезюса, «Линдараху» Дебюсси, «Три чешских танца» Мартину и Сонату Пуленка для фортепиано в 4 руки — то есть сочинения, которые в Питере не услышишь годами и десятилетиями.
Заключил фестиваль «Маленький музыкальный кошмар в Большом зале филармонии», в котором знаменитый дуэт Игудесман и Джу («Igudesman&Joo;») всячески развлекал публику непритязательными музыкальными шутками, гэгами, клоунадой и прочими затейливыми кунштюками. С легкостью переходя от одной узнаваемой цитаты к другой, соединяя несоединимое, смешивая в невообразимом коктейле жанры, стили и эпохи, фолк, джаз и классику, скрипач Алексей Игудесман (родом из Петербурга) и кореец Ричард Юнг-ки Джу, родившийся в Англии, резвились на запретной территории высокого искусства: пели, плясали, заикались, задирали друг друга — словом, комиковали как могли. Каждая улыбка, мимическая гримаса, жест послушно улавливались видеокамерами и укрупнялись на огромном экране, нависшем во всю ширь сцены Большого зала филармонии — дабы ни грана драгоценного (и дорогостоящего) шутовства не пропало втуне.
Музыкальная эксцентрика — жанр, безумно популярный, как на просторах «одноэтажной Америки», так и в Европе. Подобными штучками не гнушаются и крупные лондонские оркестры, для которых специально пишутся пространные оркестровые попурри из обрывков популярной классики. Два, несомненно, одаренных музыканта, получивших классическое образование в школе Иегуди Менухина, в Венской консерватории и Манхэттенской школе музыки, нашли свое призвание как раз на территории музыкальной клоунады. К их дуэту частенько присоединяются такие авторитеты, как Гидон Кремер, Эммануэль Акс, Миша Майский и Юлиан Рахлин. Иногда ведь так хочется подурачиться, забыть про серьезные материи и погрузиться в стихию озорства и непритязательного юмора. При этом оставаясь профессионалами экстра-класса: Игудесман и Джу — как раз из таких.
