13 мая 2014 года на сцене Московского Камерного музыкального театра им. Б. А. Покровского с успехом прошла премьера комической оперы «Четыре самодура» (композитор Эрманно Вольф-Феррари, либретто Л. Суганы и Дж. Пиццолато по комедии Карло Гольдони «Самодуры»).
В отличие от предыдущей постановки этой оперы на языке оригинала (премьера состоялась 20 апреля 2003 года), нынешняя версия исполняется на русском языке (перевод Екатерины Поспеловой). Режиссер-постановщик и хореограф Михаил Кисляров и дирижер-постановщик новой редакции Владимир Агронский представили нам
превосходный спектакль, приятнейший на слух и не лишенный пищи для ума.
Комической опере «Четыре самодура» в этом году исполнилось 110 лет. Первое представление состоялось в Германии в 1904 году, и затем она успешно прошествовала по разным странам Европы, включая Россию. Автор музыки — композитор Эрманно Вольф-Феррари (сын немецкого художника и итальянки) объединил в своем творчестве достижения итальянской и австрийско-немецкой оперы XVIII-XIX веков, по-своему переосмыслив и раскрасив чисто музыкальные приемы под современные ему задачи сценического представления.
В результате на примере «Четырех самодуров» мы видим, как может рождаться уникальная оперная конструкция: вроде это и опера-буфф, как мы привыкли ее себе представлять, но тот уровень тщательности, с которой композитор мелодически прописал и оркестровал ее музыкальное содержимое (два с половиной часа чистого звучания, крайне разнообразного и красочного), заставляет воспринимать это как развлечение гораздо более высокого порядка, чем просто комическая безделушка.
К сожалению, автору выпало жить и творить в неоднозначное время.
Суетливый двадцатый век уже наступил, цена времени зрителя резко подскочила вверх. Искусство начало поляризоваться на популярное (облегченное, незамысловатое, специально упрощенное для восприятия массовым потребителем) и элитарное (для очень хорошо подготовленных ценителей, профессионалов, а также эстетствующих снобов). Старой доброй опере на пятки наступала уже не только оперетта, но и кинематограф, и совсем легкие музыкальные жанры. Получившие более-менее достойное признание при жизни композитора, оперы Вольфа-Феррари довольно быстро стали жертвами переменчивой моды и в активно повторяемый репертуар ведущих мировых сцен сегодня не входят, хотя время от времени исполняются.
Думаем, что общая концепция Театра Покровского — постараться дать старт, вдохнуть жизнь в редко звучащие или новые, только написанные произведения — скорее всего, успешно будет работать и на русской версии «Четырех самодуров», поскольку это материал для слуха поклонников музыкального театра самый что ни на есть благодатный. Да и понятность слов комедии, переведенной теперь на русский язык, тоже сыграет свою роль.
Сюжет пьесы Гольдони, великого комедиографа, и оперы Вольфа-Феррари, последнего рыцаря оперы-буфф, формально привязан к быту венецианских купцов XVIII века.
Но на самом деле он бессмертен и очень актуален для современной России — о «войне полов», вечном споре мужчин и женщин за право принимать решения.
Жены и дети трех «самодуров» стонут под гнетом отцов семейств, и только вмешательство супруги четвертого — бойкой синьоры Феличе, разрешает конфликт к всеобщей радости. Ну и конечно, какая итальянская комедия без забавных скупых богачей, расточительных модниц, отчаянных кавалеров-волокит, романтических юных влюбленных, карнавальных масок, веселых розыгрышей и темпераментных семейных скандалов — всё это присутствует, причем оформленное не в скрипучие клавесинно-речитативные выбросы, а пропетое в красивых мелодиях и оркестрово раскрашенное на импрессионистский манер.
Вневременная актуальность сюжета, к счастью, не спровоцировала постановочную команду на эксперименты с «радикальным осовремениванием».
Режиссерский подход оказался самым что ни на есть традиционным, но скучным от этого спектакль не стал,
в нем очень много движения, динамизма, но какого-то очень здорового, экологичного. Даже сцены мрачного единения и взаимопонимания между скупцами-самодурами сопровождает полет бабочек с блестящими крыльями.
Всё буквально заряжено активностью и позитивом. Тому способствуют яркие солнечно-желтые краски в сценографии (художник-постановщик Сергей Бархин) и изысканные, стилизованные под условную старину платья (художник по костюмам Татьяна Бархина).
Не уступала и вокальная сторона проекта.
Центром интриги, не только в силу главенствующего положения в пьесе, но и по качеству проделанной работы стал бас Герман Юкавский (Лунардо). Партия технически очень трудная, с огромным размахом диапазона, даже просто спеть ее — уже задача, а еще и изобразить грозного, но одновременно по-своему заботливого и несчастного старика — задача в квадрате. Юкавский заслуженно собрал наибольшие аплодисменты зрителей, вероятно, за счет того, что смог не только выставить на посмешище, но в чем-то и понять своего героя.
Из исполнительниц женских партий так однозначно отдать кому-то пальму первенства уже невозможно. По-своему хороши были и Екатерина Ферзба (Лючетта), и Ирина Курманова (Феличе). У Екатерины Ферзба партия дочери главного героя не превратилась в роль пустовато-бессловесной возлюбленной-куколки, как по либретто, у нее скорее вышел эдакий «бесенок в юбке», а сочетание очень звонкого и подвижного голоса с полным отсутствием страха выглядеть или звучать некрасиво (нашим сопрано, увы, чаще все же свойственного) — залог ее успеха в комических операх.
Ирина Курманова, напротив, подошла к делу серьезно и основательно,
покорила красивым звукоизвлечением на длинных нотах, тщательным пропеванием своей партии, да и внешне получившийся образ хитрой красотки, то манипулирующей, то в открытую доминирующей над своим супругом — был весьма эффектен.
Александра Мартынова (Марина) построила образ гламурной примы (привычно ожидаемый от оперной сцены, и уже тем самым милый зрительскому сердцу), хотя вокал ее звучал несколько инструментально. И, наконец, единственная меццо — изящная Мария Патрушева (Маргарита) хорошо потрудилась над органичностью сценического движения, да и партия у нее была непростая и с точки зрения диапазона, и по участию в ансамблях.
Достойно прозвучали опытные бас-баритон Алексей Мочалов (Маурицио) и баритон Алексей Морозов (Симон).
Впрочем, кроме, пожалуй, романтической партии тенора Филипетто (Захар Ковалев), обо всех остальных можно сказать, что это только мы знаем об их вокальной специализации, а буквально из музыки этого вовсе не следует. Что мужские, что женские партии в этой опере написаны достаточно широко по охвату диапазона, так что их принадлежность, например, меццо-сопрано или басу весьма условная, да и технических сложностей в них немало.
К сожалению, в отличие от справившихся вокалистов, немножко подмазали по технической части некоторые артисты-инструменталисты, но спишем это на фактор премьерного волнения, поскольку, в целом,
оркестр звучал очень добротно и проработанно, в меру мягко, под акустику камерного театра, в меру красочно.
Что же еще можно добавить о спектакле? Наверное, это одна из немногих сегодняшних театральных постановок, на которую смело можно брать с собой пожилых родителей, детей-подростков, а также лиц, страдающих депрессией, повышенной скупостью и ипохондрией. Ну а здоровому зрителю порция позитива и изысканного удовольствия, такого редкого в наше время, тем более не повредит.
Автор фото — Василиса Феник
