Итоги Девятого конкурса Образцовой
Последняя неделя августа выдалась необычайно ласковой и тёплой в обеих российских столицах, и именно в эту благодатную пору в Петербурге в девятый раз проходил Международный конкурс молодых оперных певцов Елены Образцовой.
За 14 лет своего существования (конкурс проводится раз в два года, но в 2005-07 гг. он проходил ежегодно) этот смотр вокальной молодёжи получил признание и завоевал авторитет. Магическое имя нашей выдающейся соотечественницы Елены Образцовой, которое без преувеличения знают во всем мире, было тем магнитом, который с самого начала существования конкурса привлекал к нему внимание молодых певцов.
Благодаря своему огромному авторитету Елене Васильевне каждый раз удавалось собирать более чем представительный состав жюри, его украшали такие громкие имена как Ф. Барбьери, Р. Скотто, И. Котрубас, Г. Туччи, Дж. Сазерленд, Дж. Арагал, Т. Берганса, К. Людвиг, П. Дворский и др. Не каждый отечественный музыкальный конкурс, да и не каждый конкурс за рубежом может похвастаться таким составом «судей».
Нынешних конкурсантов также оценивало очень серьёзное жюри, в котором собрались представители элиты оперно-музыкального мира – Р. Бонинг, Е. Мартон, Х. Понс, Б. Пратико, В. Терранова, М. Касрашвили, Т. Синявская, Л. Гергиева, и с этой точки зрения девятый конкурс был столь же впечатляющ, как и восемь предыдущих. А вот заявок в этом году было подано значительно меньше, чем ожидалось и чем обычно поступает на этот конкурс — всего чуть более ста, в то время как, например, на первом конкурсе в 1999 г. их было 350. Чем объяснить такую ситуацию?
Жюри на конкурсе по-прежнему представительное, в него помимо выдающихся музыкантов входят критики и продюсеры, люди, не последние в оперном мире, могущие весьма поспособствовать карьере понравившегося вокалиста. Прежним остался и призовой фонд, у конкурса хватает спонсоров и партнёров, изрядно одаривающих финалистов, то есть даже тех, кто не удостаивается премий, а довольствуется званием дипломанта. Вниманием публики конкурсанты не обделены: Образцову, землячку, любят в северной столице, любят её начинания, дела и инициативы, на всех прослушиваниях один из лучших залов Петербурга, блистательный Большой филармонический, был полон заинтересованной публики, следившей за участниками на протяжении всех трех туров и чутко реагировавшей на их успехи и неудачи.
Говорят, что конкурсов, особенно вокальных конкурсов сегодня в мире слишком много, внимание потенциальных участников распылено – возможно, именно этим и объясняется некоторое снижение интереса, проявившееся в этом году и к состязанию Образцовой, чего определённо жаль: петербургский форум весьма авторитетен, его хозяйка печётся о судьбах наиболее талантливых участников и много позже после окончания конкурса, влияние людей, заседающих в жюри, в оперном мире велико… Полагаю, что те из молодых, кто не оценил по достоинству возможности показаться на петербургском смотре Образцовой, здорово просчитались, тем более, что его статус («конкурс молодых оперных певцов») налагает более жёсткие ограничения по возрасту участников – в отличие от большинства вокальных конкурсов, где возрастной потолок установлен в 35 лет, здесь планка более жёсткая – всего 30, то есть у любого молодого вокалиста шансов «приехать в следующий раз» по отношению именно к этому конкурсу намного меньше.
Немного статистики. Было подано 108 заявок, среди которых наблюдался резкий гендерный (30 юношей и 78 девушек) и голосовой (66 сопрано) перекос. То, что конкурс проводился в России, естественным образом отразилось на составе участников – нашу страну представляли 83 вокалиста (причём всего восемь теноров конкурса – все из России). Второй по количеству конкурсантов с отрывом на порядок шла Украина (8 человек), из Грузии и Белоруссии было три и две заявки соответственно, остальные страны были представлены всего одним участником – Австралия, Армения, Болгария, Великобритания, Германия, Казахстан, Латвия, Молдавия, Норвегия, США, Узбекистан, Черногория. Но эту картину не назовёшь какой-то особой: примерно такой же расклад наблюдается на всех конкурсах, проводящихся на территории бывшего СССР, единственно удивило полное отсутствие представителей многочисленной армии восточноазиатских певцов (Китай, обе Кореи, Монголия, Вьетнам, Япония), коих теперь много практически на любом конкурсе по всему миру.
Второй тур был полностью посвящён камерной программе, каждый из участников должен был исполнить произведение из песенного и романсового творчества русских, французских, немецких или испанских композиторов-классиков и продемонстрировать таким образом свою жанровую и стилистическую универсальность, но основа конкурса – конечно же оперная музыка, поскольку именно арии из опер исполнялись как на первом туре, так и в финале конкурса. Непосредственно перед началом заключительного состязания жюри приняло решение, что финалисты будут петь по одной арии (вместо планировавшихся двух), что, несомненно, придало состязанию динамизма, но и усложнило его, поскольку всё, на что способен, молодой певец должен был продемонстрировать сразу в одном произведении.
В финал вышло десять вокалистов: три сопрано, три тенора, два баса и по одному меццо-сопрано и баритону, при этом восемь из десяти были россиянами, оставшиеся двое представляли Грузию и Австралию. Справедливость итогового решения жюри, по мнению автора этих строк, не вызывает никаких сомнений. Высшей награды конкурса – гран-при – в этот раз не был удостоен никто: и действительно, экстраординарного, поражающего и бередящего душу пения в последний августовский день в Большом зале Петербургской филармонии мы не услышали. Кто-то был хуже, кто-то лучше, кто-то сильно лучше, но так, чтобы по-настоящему поразить и удивить – таких певцов среди молодёжи этого года не оказалось.
Первую премию получила сопрано из Австралии Элеонор Лайонс – певица с ярким голосом, может быть не сногсшибательного по красоте тембра, но звучным и сильным, гибким и пластичным. Её пение оказалось нюансированным и эмоционально наполненным, а в звуке чувствовался характер – характер победительницы. Если Лайонс не очаровала сразу и абсолютно, то, по крайней мере, она смотрелась, пожалуй, самой профессиональной из выступавших, уже не школьницей, но сложившейся артисткой. Австралийка исполнила арию Джульетты из «Ромео и Джульетты» Гуно – не наипопулярнейший вальс с блистательной колоратурой, а напряжённый драматический монолог, который, похоже, больше подходит её крепкому, с металлическим отливом лирическому сопрано, и получила, пожалуй, самые горячие овации зала за весь памятный вечер.
Её соперница сопрано из Омска Екатерина Морозова была удостоена лишь третьей премии, хотя она произвела немалое впечатление на зал своей смелостью и изрядным мастерством. Юная сибирячка рискнула исполнить не что-нибудь, а голосоломную каватину Семирамиды из одноимённой оперы Россини, и в целом вышла победительницей из этой рискованной схватки, продемонстрировав хорошее владение колоратурой, широкий диапазон и в целом пение очень энергичное, эмоциональное.
Между двумя дамами — кавалер: петербургский бас Юрий Власов получил вторую премию, спев «наше национальное всё» — залихватскую песню Варлаама из «Бориса Годунова». Голос русского певца ровный и звучный, в его исполнении сложного не столько даже вокально, сколько эмоционально номера присутствовал изрядный кураж, умение передать характер персонажа, продемонстрировать национальные черты героя — удаль и бесшабашность.
Из остальных финалистов немного жаль не получивших никаких премий двух певцов. Прежде всего, это юный Игорь Морозов (один из самых молодых вокалистов, принимавших участие в нынешнем конкурсе), пленивший проникновенным и очень красивым по звуку исполнением предсмертной арии Ленского — несмотря на молодость в этом пении было и профессионально сделанные нюансы, хорошее легато и самое главное — осмысленность в передаче эмоций героя. Второй обойдённый фортуной фигурант — грузинский баритон Алуда Тодуа, отчаянно поливавший зал ярким и красивым звуком в искромётной каватине Фигаро из «Севильского цирюльника»: звука этого местами было многовато, но темпераментное и виртуозное пение грузина в целом оставило немалое впечатление. Морозов и Тодуа всё же были отмечены: первый Дмитрием Бертманом, специальная награда от которого предлагает дебют на сцене московской «Геликон-оперы», второй — японцами, подарившими молодому певцу возможность сольного концерта в Токио.
Прочие участники финала доставили гораздо меньше эмоций публике и демонстрировали большее количество технических несовершенств. Тем не менее, двое из них также получили поощрительные награды от спонсоров и партнёров конкурса — это московский тенор Александр Мурашов и петербургское меццо Александра Чухина. Третий тур шёл в сопровождении оркестра Государственного Эрмитажа под управлением нынешнего главного дирижёра петербургского Михайловского театра Михаила Татарникова, который выказывал в целом неплохой уровень сопровождения и внимание к молодым и по большей части ещё малоопытным вокалистам.
