«Тангейзер» Конвичного не сходит с дрезденской афиши 15 лет
В столице Саксонии закончился ее самый представительный форум — Дрезденский фестиваль, который вырос из маленького, известного еще с гэдээровских времен музыкального праздника на Эльбе. В этом году смотр продолжительностью девятнадцать дней проходил в тридцать четвертый раз.
Это поразительно, но расширение тематических границ фестиваля — от классической музыки до актуального искусства — произошло, когда несколько лет назад его возглавил известный виолончелист Ян Фоглер, гордость немецкой музыкальной школы. Чтобы развивать подопечные ему форумы (кроме Дрезденского, музыкант руководит вторым важным саксонским фестивалем — Моритцбургским), а вместе с ними и культуру региона вообще, Фоглер вместе с семьей переселился из Берлина в Дрезден, ничуть не смущаясь жить в среде «осси», наоборот, радуясь и гордясь своей восточной родиной.
После того как ЮНЕСКО из-за строительства Вальдшлесхенбрюке исключило Дрезден и замковую долину Эльбы из числа охраняемых объектов, город считает фестиваль своим главным мостом в мир и козырем в борьбе за звание культурной столицы Германии. При этом важнейшим партнером феста выступают Земперовская Опера с ее знаменитым коллективом — Саксонской государственной капеллой (ее руководителем с сезона 2012/13 года станет экс-шеф Мюнхенских филармоников Кристиан Тилеман), музейный комплекс «Альбертинум» — он же Глиптотека, Галерея новых мастеров и самый большой в Дрездене выставочный зал, а также Фрауэнкирхе, Кройцкирхе, барочный Дворец-руина в Большом парке, Стеклянная мануфактура «Фольксваген» (фестиваль претендует только на скромную Оранжерею, чтобы проводить там концерты, а вообще-то в этом авангардном стеклянном строении проектируют и собирают элитные экземпляры «фолькса» вроде «Фаэтона», и поход в такой своеобразный театр ради музыки привлекателен для автолюбителей, которые могут в антракте побродить по многоэтажной выставке машин легендарной марки).
Вниманию читателей предлагаем рецензию на рожденного в Дрездене «Тангейзера» в культовой постановке Петера Конвичного.
* * *
Земперовская Опера даже в глухие времена ГДР была очень креативным оперным домом, разнообразие репертуара которого поражало воображение. Но последние двадцать лет, когда появилась возможность приглашать певцов и режиссеров со всего мира, театр зажил еще более активной художественной жизнью.
В афише крепко держатся постановки Петера Конвичного, который перестал быть вечным фрилансером и с 2008 года трудится на постоянной основе в соседнем Лейпциге. В 1997 году он поставил в Дрездене «Тангейзера», а в 2000-м — ту самую скандальную «Королеву чардаша» с судебными разбирательствами в качестве финала истории. Ее играют редко — щадят зрителей, так как мало кто даже из самых продвинутых слушателей без возмущения выдерживает оперетту, разыгранную в окопе Первой мировой. Да и после суда, который пережил за «Сильву» Конвичный, некоторые нелицеприятные сцены ему пришлось купировать. Другое дело — «Тангейзер». С Вагнером у знаменитого режиссера совсем другие отношения. Он хорошо помнил, что Земперовская Опера — родина «Тангейзера».
Хотя мысль об опере на сюжет средневековой литературы о рыцаре Тангейзере зародилась у Вагнера во время пребывания в Париже осенью 1841 года, окончательный план сложился в его голове по возвращении на родину, в июне — июле следующего года; тогда же появились первые музыкальные наброски. Опера была завершена весной 1845 года. В том же году, 19 октября, в Дрездене под управлением Вагнера состоялась премьера. Опера пользовалась большим успехом, но, несмотря на это, композитор на протяжении двух лет дважды перерабатывал финал. Новая редакция (1860 — 1861) была сделана для постановки в Париже. Вагнер расширил первый акт, куда ввел две балетные пантомимы на темы античных мифов, изменил дуэт Тангейзера и Венеры, включающий большую арию героини. Новая премьера, состоявшаяся 13 марта 1861 года, ознаменовалась неслыханным скандалом; парижская редакция «Тангейзера» в театральной практике не закрепилась. Впрочем, дрезденцам, в городе которых, кроме «Тангейзера», прошла также премьера «Летучего голландца», чужих редакций не занимать. Тут верны самой первой.
Конвичный решил вышутить религиозную составляющую спектакля, попробовал поменять кресты на полумесяцы и семисвечники, а всю остальную историю показать такой, какой она могла быть во времена крестовых походов, когда Тангейзер и Вольфрам фон Эшенбах, соперники в литературе и в жизни (за любовь Елизаветы), писали свои амбициозные поэмы.
Под звуки увертюры прозрачный занавес с изображением Венериного грота вдруг начинает двоиться, как рельефный календарик, картинка плывет и, наконец, уплывает, открыв реальный грот. В живой ракушке сидят женщины с окрашенной зеленой морилкой кожей и в платьях алого цвета с чудо-прическами на голове, в центре цветника — сама Венера. Посетители грота — тряпочные мужчины, персонажи площадного театра. Как Петрушки, они возникают над коробкой театра — в данном случае над ракушкой Венеры — и сраженные красотой сирен стремглав падают. Внизу дамы безболезненно и бескровно отрывают всем им головы. В страхе за свою жизнь Тангейзер (Йон Фредрик Вест), пресыщенный языческими радостями Венеры (Тичина Вон), спасается из грота бегством. По дороге он натыкается на группу религиозных фанатиков. Разврат в стане язычников лишил Тангейзера ясного представления о природе вещей. Пастушка он принимает за ангела с большими белыми крыльями, а мусульманских паломников и еврейских книжников (характерые персонажи из парижского квартала Марэ) — за ревнителей христианской веры. Узнав, что в Вартбурге произойдет поединок миннезингеров и победителю достанется Елизавета (Камилла Нилунд), Тангейзер спешит вместе с новыми друзьями-христианами, как ему кажется, ко двору тюрингского ландграфа. Веселая компания рыцарей во главе с Эшенбахом и Тангейзером в хвосте вереницы поворачивает алюминиевые кресты так, что они становятся похожими на мечи.
Перед вторым актом снова появляется календарик-трансформер. Венерин грот совсем трудноразличим — картинка отъехала в глубь сцены. Язычество отступает. Каждый новый певец воображает себя по меньшей мере царем Давидом, исполняющим свою Песню Песней. Все по очереди берут в руки лиру, встают в картинную позу. Только Тангейзер выходит петь в той же красной тунике, в которой он жил у Венеры. Вызов сообществу брошен, Елизавета признается ему в любви, но как жениха Тангейзера отстраняют, а как язычника высылают в Рим вымаливать прощение у Папы. Бывшие товарищи превращаются из сладкопевцев в занудных святош. Не сразу замечаешь, что разыгрывалась сцена состязания на перевернутом полумесяце, от которого в небо была проложена лестница. По ней Тангейзер и бежит к Римскому Папе.
Перед третьим актом календарик с гротом превращается в едва различимую точку. Елизавета медленно умирает на руках у Вольфрама (Маркус Буттер — самая яркая звезда в списке штатных вокалистов Земперовской Оперы). Ведь пилигримы из Рима (все те же товарищи смешанного вероисповедания — иудеи из Марэ в типических шляпах и плащах, мусульмане, православные попы с сальными волосами) вернулись без Тангейзера. В финале появляется и он — не прощенный и безнадежный. Обезумевший от горя экс-соперник Вольфрам, также потерявший всякую веру, обнимает его. Но молитвы Елизаветы о прощении Тангейзера были в итоге исполнены: к подружившимся врагам с неба спускается Венера собственной персоной с бутылкой виски в руках.
Дирижировал фестивального «Тангейзера» Ашер Фиш, заменив заболевшего Петера Шнайдера. Молодой маэстро из Израиля справился отменно, но с заточенными под «домашнюю» оперу Вагнера оркестрантами Саксонской капеллы работать было бы легко и не такому профессионалу, как он.
