Среди всех наших недавнишних собратьев по социалистическому лагерю, Чехия особенно привлекательна для туристов — удобно расположенная небольшая страна, органично сочетающая немецкую аккуратность и славянскую меланхолию, имеет живописные природные ландшафты (не зря её нередко сравнивают со Швейцарией) со средневековыми замками на вершинах холмов и многочисленными готическими или барочными церквами в качестве доминант маленьких городков.
Но для туриста, ориентированного на академическую музыку, богемская земля - просто клад. Причём клад ещё мало известный, мало разрекламированный как на Западе, так и у нас в России. Бытует мнение, что наиболее продвинутыми в музыкальном отношении являются немецкоговорящие страны Европы - Германия, Австрия, отчасти Швейцария, где что ни город (пусть самый маленький и заштатный), так обязательно музыкальный центр, со своими театром, консерваторией и оркестром (а то и не одним). По количеству музыкальных театров достойную конкуренцию этим странам составляет и родина оперы Италия, где сохраняется традиция постоянных оперных трупп даже в самой глухой провинции. В России это кажется вообще какой-то фантастикой - у нас не то что небольшие города, но и крупные областные центры с почти миллионным (или даже более того) населением далеко не все обзавелись оперными театрами, а залы даже столичных опер (за исключением, быть может, разве что Большого и Мариинки) нередко имеют проблемы с посещаемостью.
Чехия в этом отношении живёт по среднеевропейским стандартам: "Злата Прага" обладает тремя оперными сценами (оперная труппа Национального театра помимо своего основного здания на берегу Влтавы даёт спектакли также и в Сословном театре - уникальной постройке XVIII века, где в своё время прошли мировые премьеры моцартовских "Дон Жуана" и "Милосердия Тита"; кроме того, в здании бывшего Немецкого театра, переименованного коммунистами в Театр имени Сметаны, выступает образованная в 1992 году Пражская государственная опера), но и в каждом областном центре или мало-мальски значимом городке есть свои оперные труппы - в Брно, Остраве, Оломоуце, Пльзене, Карловых Варах, Либерце и т.д. К сожалению, краткость пребывания в чешских землях не позволила Вашему покорному слуге сделать репрезентативный срез богемской музыкальной жизни, и в своем рассказе я вынужден ограничиться пражскими впечатлениями.
Национальный театр, сообразуясь со своим статусом, основную ставку делает на чешскую музыкальную драму: в его репертуаре весьма широко представлены оперы Сметаны, Дворжака, Яначека и других чешских композиторов. Справедливости ради надо сказать, что в этой области чехам действительно есть чем гордиться, и тот факт, что до сих пор национальные границы перешагнули только некоторые оперы (прежде всего опусы Яначека, а также "Проданная невеста" Сметаны и "Русалка" Дворжака) - скорее упрёк в сторону мировой музыкальной общественности, чьи вкусы никак не могут вырваться за пределы однажды усвоенного списка хитов. На мою долю выпала седьмая опера отца чешской музыки Бедржиха Сметаны "Тайна", совершенно неизвестная как в мире, так и у нас в России. Премьера этого спектакля состоялась относительно недавно - в июне прошлого года и является копродукцией с международным Сметановским фестивалем в Литомышле.
Эта комическая опера была написана уже зрелым мастером в тяжелый для него период - обострения проблем со слухом. Возможно поэтому игровые моменты произведения периодически сменяют приступы откровенной меланхолии и даже тоски. Для работы над "Тайной" Сметана заказал текст своей давней либреттистке Элишке Красногорской, с которой до этого сделал оперу "Поцелуй", а после "Тайны" напишет свой последний опус - оперу "Чёртова стена". Действие "Тайны" разворачивает в маленьком селении близ Бездежского замка, где живут простые богемские крестьяне со своими думами, проблемами, праздниками. Сюжет достаточно запутанный, но главная линия такова - социальное неравенство, бедность одних и спесь других персонажей никак не дают соединиться двум парам влюблённых. В деревушке живут два вечно спорящих и соперничающих меж собой приятеля - Калина и Малина. Первый - беден, второй - богат, причём богат вдвойне - помимо достатка в доме у Малины есть красавица дочь Блаженка и молодая, всё еще привлекательная сестра Роза. И надо ж такому случиться, что Калина много лет влюблен в Розу и та ему отвечает взаимностью, а у Блаженки - первое сильное чувство к сыну Калины Витеку. Калина пытается исправить ситуацию - во что бы то ни стало разбогатеть: ему становится известно, что на территории замка спрятаны сокровища, и он отправляется на их поиски. Туда же устремляется парочка молодых влюблённых - но не за сокровищами, а ради уединения. Совесть и бессонница мучают пана Малину, и он решает также пойти к замку, поговорить по душам со своим старым другом-соперником. В итоге все герои оперы встречаются на территории "зачарованного замка", где радостный пан Калина прилюдно объявляет всем, что он нашел свое сокровище - это его возлюбленная Роза.
Эта прямо скажем не слишком драматургически выгодная и яркая история положена на совершенно изумительную музыку - яркую, полную прекрасных мелодий, с этнографическими хороводами и попевками, с развёрнутыми романтическими ариями, с драматическими кульминациями и лирическими дуэтами. Возможно, "Тайна" и уступает другим творениям Сметаны, но и она обладает прекрасными музыкальными фрагментами. В целом спектакль Национального театра отличался гармонией всех составляющих, что, согласитесь, встречается сегодня не так уж часто. Сценография Даниэля Дворжака чрезвычайно скупа - замок, у подножия которого разворачивается все действие оперы, лишь условно обозначен светящимися неоновыми контурами. В подавляющем большинстве картин сцена совершенно пуста, лишь изредка появляется кое-какой реквизит. Зато одеты герои вполне в соответствии с пожеланиями либреттистки и композитора в костюмы середины 19 века.
Режиссура Иржи Неквасила не блещет оригинальностью находок, но вполне приемлема - главное, не мешает певцам петь. Основная мысль, которую постоянно подчеркивает режиссер - все герои, в общем-то, неплохие люди и не их вина, что обстоятельства до поры до времени складываются не в их пользу и не дают им реализоваться и быть счастливыми. В музыкальном отношении весьма порадовал оркестр театра (дирижер - Збынек Мюллер), особенно аккуратно и бережно отыгравший многочисленные лирические эпизоды партитуры. Состав солистов был ровным и порадовал пусть незвёздным, но вполне качественным вокалом. Это в полной мере относится к обоим баритонам - Зденеку Плеху (Малина) и Мартину Барте (Калина), а также к дамам - сопрано Марии Хаан (Блаженка) и меццо Яне Сыкоровой (Роза). Единственным слабым звеном оказался тенор Томаш Черны (Витек), чей голос плохо обработан, а манера взятия верхних нот напоминает не лучшие годы отечественной эстрады.
Вторая сцена чешской столицы - Пражская государственная опера - театр, ориентированный в большей степени на международный репертуар, преимущественно итальянский: оперы Верди и Пуччини составляют его основу, хотя за 15-летнюю историю труппы было поставлено немало и национальных опер, и произведений современных композиторов. Именно с вердиевским "Риголетто" и пуччиниевской "Тоской" мне довелось повстречаться в бело-золочёно-малиновом, богато декорированном зале бывшей Немецкой оперы. Постановка вечного шедевра Верди весьма традиционна, причем традиционна в худшем понимании этого слова. Роскошные декорации спектакля не могли скрыть той пустоты, которая зияла на сцене - режиссер Карел Ернек не только не предложил никакой сколько-нибудь заслуживающей внимания идеи, но не смог сделать даже более-менее грамотных разводок солистов, которые были предоставлены сами себе и отрабатывали роли согласно собственному пониманию актерских задач. Иногда это получалось относительно неплохо, порой - абсолютно нелепо: например, уходящий во внутренние покои, вожделеющий Джильду Герцог Мантуанский лоб в лоб сталкивается с несчастным горбуном, занятым поисками своей дочери. И подобных "находок" в спектакле - хоть отбавляй.
Образ Джильды, созданный артисткой Анной Тодоровой, вообще вызывает неприязнь - на сцене мы видим не молоденькую, наивную девочку, а видавшую виды матрону; и дело не в том, что актрисе уже давно не двадцать - жесты, позы, манера общения с партнерами говорят скорее о даме полусвета а ля Виолетта Валерии, но никак не о чистом и юном создании. Под стать исполнительской манере было и пение Тодоровой - голос надтреснутый, с заметным сипом, расшатанный на верхах, с какими-то "старушечьими" призвуками с головой выдавал "маму Джильды". В целом музыкальный уровень данного спектакля оказался весьма низким. В первую очередь это касается оркестра (дирижёр - Михаэль Кепрт), который иначе как старой разбитой шарманкой и не назовёшь: всё неритмично, не вместе, фальшиво, никакого баланса между группами и инструментов и пр., словом, картина удручающая. Исполнитель заглавной партии Рихард Хаан очевидно имел когда-то крупный и интересный голос, но сегодня от него остались одни руины: певец постоянно пытался заменить декламацией собственно пение, количество фальши и неоправданных портаменто зашкаливало за все разумные пределы, и если бы не трогательная и искренняя игра, понимание образа, то решение основной роли вполне можно было бы назвать провалом. Из тройки ведущих солистов лишь Лючано Мастро (Герцог) хоть как-то соответствовал представлениям о вердиевском стиле, но и у него - обладателя красивого и звонкого голоса - наблюдались значительные проблемы с легато и дыханием, все было спето преимущественно грубым помолом и достаточно бесчувственно.
Тем еще большим сюрпризом оказалась "Тоска" в исполнении той же труппы. Во-первых, постановка Мартина Отавы куда более осмысленна и продуманна, хотя далеко не все певцы в состоянии донести до публики основные задумки режиссера. Оформление не было лишено оригинальности - декорации всех трех актов выдержаны в косых проекциях, что создавало дополнительный объём и романтическое настроение: особенно эффектно такое решение смотрелось в первом акте, в церкви Сант-Андреа делла Валле. Во-вторых, оркестр под управлением Франтишека Дреся невозможно было узнать - исполнение было вполне профессиональным, эмоциональным и с минимальным количество огрехов: просто не верилось, что накануне мне пришлось слышать тот же самый коллектив. Что касается вокалистов, то бесспорным лидером оказалась главная героиня в исполнении Майды Хунделинг: мощный, полётный голос, уверенное владение им на всем диапазоне, экспрессивная манера пения и игры - словом, всё говорило об артистке незаурядного дарования. Без преувеличения можно сказать, что госпожа Хунделинг демонстрировала вокал и актерское мастерство мирового уровня и тем самым заметно выделялась на фоне прочих исполнителей.
Иржи Сульженко, ветеран пражской сцены, уверенно и эмоционально провел партию злобного барона Скарпиа, однако голос певца, увы, уже далеко не первой свежести. Наиболее проблемным оказался Марио Каварадосси выпускника петербургской консерватории (класс Константина Плужникова) Игоря Яна: помимо вопиющего отсутствия хоть какого-то подобия актерской игры также приходится с сожалением констатировать, что и своим богатым и красивым драматическим тенором певец владеет весьма посредственно - неточная интонация, бесконечные подъезды практически в любую ноту, проблемный, зажатый верх и т.п. - вот краткий список проблем, которые помешали увидеть в указанный вечер на сцене настоящего Каварадосси.
Более того, певец едва дотянул до конца спектакля, поскольку форсированное пение, которого он постоянно придерживается, износило его физические ресурсы уже к финалу второго акта. Несмотря на указанные недостатки "Тоска" в целом оказалась куда более удачным спектаклем и в определенной мере реабилитировала репутацию Госоперы, изрядно "подмоченную" за вечер до того.
