«Геликон-опера» и «Солисты Москвы»
Театральная составляющая всегда была неотъемлемой частью «Декабрьских вечеров». При жизни Святослава Рихтера в Белом зале Музея имени Пушкина играли «Альберта Херринга» и «Поворот винта» Б.Бриттена, потом был «упоительный Россини». На нынешних «Вечерах» была показана юношеская латинская опера Моцарта «Аполлон и Гиацинт». Компанию ей составили сочинения авторов XX века, продолжающие аполлоническую тему. «Юность Аполлона» Бриттена для фортепиано и струнных и «Аполлон Мусагет» Стравинского — вещь, кстати, тоже театральная, но уже в жанре балета.
«Аполлон и Гиацинт», представленный силами артистов «Геликон-оперы», давно входит в репертуар этого театра. Обыгрывая имена героев — бога Зефира и юноши Гиацинта, сына царя Эбусала, — зрителей по ходу угощают зефиром и дают насладиться ароматом живых гиацинтов (в Пушкинском музее обошлись, правда, лишь цветочками, а зефиром лакомились только участники на сцене). Так или иначе, спектакль этот многократно обкатан и прошел в этот вечер более чем благополучно.
Как известно, сюжет об Аполлоне, влюбленном в юношу Гиацинта, в либретто оперы превратился в запутанную историю о сватовстве богов Аполлона и Зефира к сестре Гиацинта Мелии. В интерпретации режиссера А.Бородовского он еще более преобразился, так как исчезли все речитативы, хоры, выпала парочка второстепенных персонажей. Действие чудесным образом оказалось перенесено в обстановку чеховской усадьбы, и разговорные диалоги (заменившие речитативы) стали произноситься в духе монологов из «Чайки». Вот такие «метаморфозы-отражения».
Хотя в программке были перепутаны фамилии исполнителей и не указано, кто за какое действующее лицо поет, в антракте удалось узнать, что обладательницей теплого, красивого сопрано была Анна Гречишкина. Она отлично спела арию Мелии и выразительно провела дуэтную сцену со своим отцом Эбусалом (Дмитрий Хромов). Хорошо держались и боги, хотя из двух меццо-сопрано — Ольги Резаевой (Зефир) и Веры Егоровой (Аполлон) — я бы предпочла первую с ее насыщенными, богатыми обертонами низами. Наконец, Марина Калинина (Гиацинт) весьма эффектно спела первую арию с виртуозной колоратурой в каденции. Корректен был и инструментальный ансамбль музыкантов «Геликона» под предводительством артистичной Виктории Унгуряну, которая взяла на себя роль чтицы в Прологе. В общем, все действо вполне гармонировало с домашней атмосферой «Вечеров».
Во втором отделении бал правили «Солисты Москвы» с Юрием Башметом на дирижерском подиуме. Незамысловатая вещица Бриттена, которую очень украсило присутствие Николая Луганского в качестве солиста, послужила преамбулой для партитуры Стравинского. По замыслу композитора, это должна была быть «пластическая поэма, воплощенная с помощью средств музыки». Добиться этого далеко не просто, так как, кроме яркого мелодизма в классицистском стиле, здесь есть (как всегда у этого композитора) много непростых фактурных и ритмических моментов. Как раз эта — технологическая — сторона вышла прекрасно. Очень убедительно прозвучали все соло, в частности, развернутая каденция первой скрипки в первой Вариации Аполлона. Но порой стремление музыкантов к гармоническому совершенству, некоторая выравненность звучания заставляли немножко поскучать публику. Были и эпизоды подлинно вдохновенного музицирования, такие, как «Кода» с ее пикантными ритмами. Маэстро Башмет явно наслаждался здесь стихией танца и с удовольствием бисировал этот номер. В целом идея провести аполлоническое начало в музыке на фоне дионисийского буйства картин Пикассо себя оправдала, создав тот самый перекрестный диалог искусств и эпох.
Евгения Кривицкая
