Бамбергский оркестр предложил московской публике качество взамен идеала.
Стабильность — ключевое понятие, которое звучало во всех приветственных словах, произносившихся со сцены. Действительно, уже третий раз, несмотря на все сомнения (мероприятие уж больно затратное), фестиваль квартирует в Колонном зале, в остальное время года для концертов классической музыки закрытом. В третий раз фестиваль проходит в одни и те же сроки, обрамляя таким вот непопсовым способом государственный праздник 12 июня. В третий раз фестивалю оказывает поддержку президент, и от перемены его имени значение этой поддержки не меняется. Стабильность, иначе не скажешь.
Но и к самой оркестровой культуре такая вещь, как стабильность (а заодно — крепкая рука и твердый курс), если вдуматься, тоже очень подходит. Оркестр — это тот случай в искусстве, когда тоталитаризм не подвергается общественному презрению, а традиционность не является ругательным словом. Скорее наоборот.
Представить разные оркестровые традиции (сделав вид, что их можно еще в нашей глобалистской реальности обнаружить) — одна из программных идей фестиваля. Каждый год в Колонный зал приезжает несколько оркестров различной национальной принадлежности. На сей раз это баварцы, шведы и англичане.
Кроме того, в воспитательно-патриотических целях предоставляется возможность показать себя и российской провинции. В этом году — оркестру из Ростова-на-Дону и сборной команде оркестрантов, которую специально подобрали для финального праздничного концерта. Это — еще одна идея, которую можно считать программной.
И третья идея — никаких солистов, только оркестры сами по себе. Вот, в общем-то, и вся концепция, но этого достаточно, чтобы доставить людям удовольствие. Не обязательно первостатейный, а просто грамотный, породистый коллектив с хорошими инструментами и дисциплинированными оркестровыми группами — довольно большая роскошь для наших широт.
Именно такой коллектив — из баварского городка Бамберга — открыл фестиваль. Он не претендует на идеальность, уникальность или эксклюзивность. Но не оставляет никаких сомнений в своей высококачественности.
Бамбергскому симфоническому оркестру недавно исполнилось 60 лет. Это был первый оркестр, сформированный в послевоенной Германии. В его репертуаре, как и в репертуаре руководящего им британского маэстро Джонатана Нотта, важное место занимает новая музыка. Но в Москву (уже во второй раз — несколько лет назад их привозил Гергиев) бамбергцы приехали со старой доброй австро-немецкой классикой.
До антракта они сыграли Вторую симфонию Брамса — очень благодушно, что в целом не противоречило музыке. После антракта была Третья симфония Брукнера в первой авторской редакции, с цитатами из боготворимого композитором Вагнера, впоследствии убранными.
Эта, более «манкая» часть программы была исполнена таким же, почти безукоризненным (несколько ляпов у валторн) звуком. В нем совсем не было чувственности, мистики или других иррациональных вещей, которых, возможно, из-за неосвоенности у нас этого композитора от него как-то принято ждать. Это была жесткая конструкция, которая, как паззл, состояла из бесконечного количества честно выделанных фрагментов, расфасованных по четырем частям симфонии.
Поскольку Брукнер не скупился на нотную бумагу и писал музыку километрами, то паззл казался совершенно бескрайним, каким-то очень успокаивающим и даже сонным. Хотя в вялости маэстро Нотта и его оркестр не упрекнешь. Может, дело в предсказуемости. И — в конечном счете — все в той же стабильности.
Екатерина Бирюкова, openspace.ru
