Вальс белых орхидей открыл балетного Ремарка
Четыре вечера подряд «Балет Москва» показывал премьеру спектакля «Вальс белых орхидей». Хореограф и либреттист Константин Уральский назвал свой балет хореографической новеллой по мотивам произведений Эриха Марии Ремарка.
По сей день вспоминаю те упоительные часы чтения «Трех товарищей», когда книга, спрятанная от зорких глаз учителя, читалась сквозь сгибы парт дореволюционного образца. Эта книга в мягкой белой типовой обложке издательства «Иностранная литература» была одним из первых глотков свободы для моего поколения. В те годы «оттепели», уже ставшей далекой историей, мы мечтали не о подвигах мушкетеров, а о возможности посидеть в кафе, как и уставшие от жизни герои Ремарка, потягивая из бокала напиток, название которого звучало таинственно и романтично — «кальвадос». В довольно быстро нагрянувшие годы застоя мы уже знали, что кальвадос — это дешевая яблочная водка, ни в какое сравнение не идущая с нашим даже самым примитивным самогоном. В общем, гадость.
С годами очарование таинственной недоступностью западного мира ушло — любовь к Ремарку и миру его героев осталась. Гертруда Стайн назвала всех их «потерянным поколением». Мое поколение с «Тремя товарищами» обретало себя. Навсегда запомнилась реплика человека, в пехоте на передовой рядовым прошедшего войну, что «На Западном фронте без перемен» — единственная книга, где война показана без вранья. Ремарк — автор, которого каждое поколение открывает заново, улавливая в его произведениях созвучие с собственными душевными вибрациями.
Свой Ремарк и у Константина Уральского, принадлежащего к поколению «наших детей». Для него Ремарк — это мир вальсирующих белых орхидей: цветов элегантности, пряности, любви и смерти.
Образы его балета: Герой (Айдар Ахметов), Героиня (Марина Александрова), Элегантный (Бахтиер Солиев и Энтони Ходжа), Мим (Алексей Борзов и Кристофер Хатчингс), Друг Героя (Сергей Сатаров), Старик (Александр Галкин) и Орхидеи.
Собственно говоря, они — реминисценции ремарковских персонажей. Они — безымянные персонажи из ремарковского времени между двух войн. С его безудержной карнавальностью мира дешевых кабачков и кабаре, романтическими поисками любви и дружбы, тоской по уходящей, отстраненно аристократической элегантности. Отсутствие строгой сюжетной линии приближает, особенно первый акт, к жанру ревю, тем более что постановщик откровенно не боится прямого цитирования и имитации различных стилей предвоенной эпохи. Как определяет сам Уральский: «Это мое личное восприятие образов и сюжетов Ремарка, обобщенное впечатление от многих его произведений». За два с половиной часа сценического действия перед зрителями калейдоскопом сменяется двадцать одна сцена, и, безусловно, они неравноценны по своим художественным достоинствам и цельности. Удачей хореографа оказываются сцены, не просто иллюстрирующие его мысли о жизни, любви и смерти, а нашедшие проработку действия, пластически его развивающего. Лучшие из них — сцена «Цветение Орхидей», завершающая первый акт, любовные дуэты главных героев и «J’attendrai», лирично-ироничная сцена, исполняемая ансамблем участников.
Айдар Ахметов, как всегда, не только подтвердил свое мастерство балетного танцовщика международного класса, но и создал интересный образ Героя. Безусловно, у него тоже есть «свой Ремарк». Хороший танцовщик и хороший артист, он умеет выстраивать сценическую жизнь своих персонажей. Артист удачно избегает нарочитой балетной красивости, оставаясь в рамках классической пластики. Ахметов способен сегодня станцевать не только Ремарка, но, пожалуй что, и героев Чехова, Набокова... Во всяком случае, было бы интересно увидеть его в современных психологических балетных спектаклях. Менее удачно решен в спектакле образ Элегантного, не избежавшего пресловутой красивости. Кроме того, Бахтиер Солиев несколько формально исполняет хореографию, не внося собственной актерской проработки образа. Тот же упрек можно отнести к Алексею Борзову, танцующему Мима, тогда как Мим в исполнении американского танцовщика Кристофера Хатчингса органично живет в атмосфере спектакля.
Некоторые сцены оставляют впечатление многозначительной затянутости или излишне навязчивого «дефиле» танцовщиц.
Элегантная эпоха «арт-деко» завершилась в Европе поступью фашизма и печами крематориев. Попытки воссоздать ее в общей карнавальности жизни оборачивались фрустрацией и крахом. Для поколения Ремарка 20 — 30-е годы были временем передышки между адским огненным дыханием двух мировых войн. Вообще любое время на нашей планете — это время между катаклизмами, и вспоминаются слова героев Ремарка о том, что, когда все ценности в этой жизни кажутся уже потерянными, самые простые вещи — любовь, дружба — вновь обретают свой сокровенный смысл. Об этом спектакль Константина Уральского. Соавтором спектакля с полным на то основанием можно считать сценографа и художника по костюмам Никиту Ткачука, работа которого по воссозданию противоречивого духа эпохи заслуживает всяческих похвал.
Дж. Лидова
