«Семь последних слов Христа» для виолончели, баяна и камерного струнного оркестра — сочинение Софии Губайдулиной (1982).
История повторяется, но каждый раз на новом витке – это известное утверждение в полной мере применимо к истории музыки. Например, можно усмотреть некоторое сходство между композиторами эпохи барокко и нашими современниками – и у тех, и у других встречается библейская тематика, и у тех, и у других инструментальные составы в камерной музыке могут быть весьма разнообразными. Выбирая инструментальный состав, композиторы прошлого использовали «то, что под рукой» – для современного композитора выбор инструментов в большей степени определяется художественным замыслом, и потому состав может оказаться не вполне обычным и даже неожиданным. София Губайдулина в своем камерном сочинении «Семь последних слов Христа», созданном в 1982 г., соединила камерный оркестр, состоящий из пятнадцати струнных инструментов, солирующую виолончель и баян.
Это произведение, названное при первой публикации «Партитой», Губайдулина посвятила виолончелисту Владимиру Константиновичу Тонха и баянисту Фридриху Робертовичу Липсу, которые стали не только заказчиками и первыми интерпретаторами сочинения – София Асгатовна рассматривала их как «сотворцов». Именно Тонха подал ей идею, исполнив в переложении для виолончели с камерным оркестром «Семь слов Спасителя на Кресте» Йозефа Гайдна. Однако Гайдн был не единственным композитором прошлого, обращавшимся к этому библейскому мотиву – последним словам Спасителя перед смертью. Для Губайдулиной ориентиром послужила оратория немецкого композитора Генриха Шютца, творившего в XVII столетии (в произведении даже цитируется небольшой фрагмент из оратории Шютца).
Три составляющих музыкальной ткани произведения – струнные, солирующая виолончель и баян – приобретают значение христианских символов, соответствующих ликам Св. Троицы: баян символизирует Бога-Отца, виолончель – Бога-Сына, пятнадцать струнных – Бога-Духа Святого. Символическое значение приобретают и звуковысотные системы – диатоника, с которой связываются образы небесного просветления, звучит только у пятнадцати струнных, хроматика, олицетворяющая земные страдания – у баяна и солирующей виолончели. Но эти сферы никогда не вступают между собою в конфликт – они существуют параллельно, но в некоторых моментах сходятся в унисонно-октавном изложении.
Инструменты интерпретируются своеобразно. Источником творческого замысла для Губайдулиной послужили произведения ораториального жанра, и звучание струнных сближается с хором – инструменты звучат преимущественно в диапазоне, соответствующем возможностям человеческих голосов, лишь иногда «взлетая в небесную высь» флажолетов.
Семь частей произведения соответствуют семи фразам, произнесенным Иисусом Христом на кресте, по свидетельству евангелистов. Часть первая – начинается с мотива, интонационно связанного с цитатой из оратории Шютца, и приобретающего значение «мотива распятия», его проводят виолончель и баян. Появляется здесь и «мотив креста», и сама фраза из оратории с сохранением гармонизации Шютца. В звучании солирующих инструментов возникают стонущие интонации. Образам земного страдания противопоставляется диатоническое, но не лишенное диссонансов звучание струнных, воплощающее понятие небесного утешения, спасения.
В последующих частях драматургическая линия, связанная с «мотивом распятия», «мотивом креста» и цитатой из Шютца, крепнет и развивается в непрерывном нарастании. К ней примыкает скорбный мотив, символизирующий Бога-Отца – в «интонациях вздоха» Он предстает как живая личность, способная к скорби.
В развитии «мотива распятия» ведущая роль принадлежит виолончели, поочередно обыгрываются все четыре струны – от верхней до самой низкой. Используется особый прием, который изобрел Тонха: во время тремолирования виолончелист прикасается пальцем к струне, создавая впечатление «мерцания» звука. Необычный прием использован и в партии баяна – глиссандирование в сочетании с длящимся звуком.
Не менее оригинально представлен момент смерти Спасителя в кульминации, приходящейся на завершение шестой части: виолончелист предельно громко играет на открытой четвертой струне (то есть на нижней границе диапазона своего инструмента) у самой подставки, а затем уводит смычок за нее (предел земного существования достигнут). В заключительной части «действие» происходит уже «на Небесах». Неземным сиянием сверкает трезвучие, исполняемое виолончелью пиццикато на флажолетах. Композитор делает вывод, соответствующий библейским словам: «Претерпевший до конца спасется».
Для Софьи Губайдулиной создание подобного произведения – выражение ее жизненной позиции: «Я религиозный православный человек и религию понимаю буквально, как re-ligo, восстановление связи между жизнью и высотой идеальных установок, – утверждает композитор. – Помимо духовного восстановления нет никакой более серьезной причины для сочинения музыки».
