George Enescu
«Я без колебаний помещаю его в самый первый ряд композиторов нашей эпохи... Это относится не только к композиторскому творчеству, но и ко всем многочисленным аспектам музыкальной деятельности гениального художника — скрипача, дирижера, пианиста... Среди тех музыкантов, которых я знаю. Энеску был наиболее многогранным, достигшим в своих творениях высокого совершенства. Его человеческое достоинство, его скромность и моральная сила вызывали во мне восхищение...» В этих словах П. Казальса дан точный портрет Дж. Энеску — замечательного музыканта, классика румынской композиторской школы.
Энеску родился и провел первые 7 лет жизни в сельской местности на севере Молдовы. В сознание впечатлительного ребенка навсегда вошли картины родной природы и крестьянской жизни, сельские праздники с песнямв и плясками, звучания дойн, баллад, народных инструментальных наигрышей. Уже тогда были заложены первоначальные основы того национального мироощущения, которое станет определяющим для всей его творческой натуры и деятельности.
Энеску получил образование в двух старейших европейских консерваториях — Венской, где в 1888-93 гг. обучался как скрипач, и Парижской — здесь в 1894-99 гг. он совершенствуется в классе известного скрипача и педагога М. Марсика и обучается композиции у двух крупных мастеров — Ж. Массне, затем Г. Форе.
Блестящая и многосторонняя одаренность юного румына, окончившего обе консерватории с высшими знаками отличия (в Вене — медаль, в Париже — Гран при), неизменно отмечалась его педагогами. «Ваш сын принесет огромную славу и Вам, и нашему искусству, и своей родине», — писал Масоне отцу четырнадцатилетнего Джордже. «Трудолюбив, рассудителен. Исключительно ярко одарен», — слова Форе.
Путь концертирующего скрипача Энеску начал с 9 лет, когда впервые выступил в благотворительном концерте на родине; тогда же появился к первый отклик: газетная статья «Румынский Моцарт». Дебют Энеску-композитора состоялся в Париже: в 1898 г. знаменитый Э. Колонн продирижировал его первым опусом — «Румынской поэмой». Светлая, юношески романтическая Поэма принесла автору и огромный успех у искушенной публика, и признание в прессе, а главное — в среде взыскательных коллег.
Вскоре после этого юный автор представляет «Поэму» под собственным управлением в бухарестском зале Атенеум, который станет затем свидетелем многих его триумфов. То был его дебют дирижера, а также и первое знакомство соотечественников с Энеску-композитором.
Хотя жизнь концертирующего музыканта заставляла Энеску часто и подолгу находиться за пределами родной страны, он сделал удивительно много для румынской музыкальной культуры. Энеску был среди инициаторов а организаторов многих важнейших в национальном масштабе дел, таких, как открытие в Бухаресте постоянного оперного театра, основание Общества румынских композиторов (1920) — он стал его первым президентом; Энеску создал в Яссах симфонический оркестр, на базе которого затем возникла филармония.
Предметом его особенно горячих забот было процветание национальной композиторской школы. В 1913-46 гг. он регулярно отчислял из своих концертных гонораров средства для премирования молодых композиторов, не было в стране талантливого композитора, который не стал бы лауреатом этой премии. Энеску поддерживал музыкантов и материально, и морально, и творчески. В годы обеих войн он не выезжал за пределы страны, говоря: «пока моя родина страдает, я не могу с ней расстаться». Своим искусством музыкант нес утешение страдающему народу, играя в госпиталях и в фонд помощи сиротам, помогая артистам, оказавшимся в нужде.
Благороднейшая сторона деятельности Энеску — музыкальное просветительство. Прославленный исполнитель, которого наперебой звали крупнейшие концертные залы мира, он многократно объезжал всю Румынию с концертами, выступал в городах и местечках, неся высокое искусство людям, которые нередко были лишены его. В Бухаресте Энеску выступал с крупными концертными циклами, он впервые в Румынии исполнил многие классические и современные произведения (Девятая симфония Л. Бетховена, Седьмая симфония Д. Шостаковича, Концерт для скрипки с оркестром А. Хачатуряна).
Энеску был художником-гуманистом, его взгляды носили демократический характер. Он осуждал тиранию и войны, стоял на последовательной антифашистской позиции. Он не поставил свое искусство на службу монархической диктатуре в Румынии, отказался от гастролей в Германии и Италии во времена фашизма. В 1944 г. Энеску стал одним из основателей и вице-президентом Общества румыно-советской дружбы. В 1946 г. он приезжал на гастроли в Москву и выступал в пяти концертах как скрипач, пианист, дирижер, композитор, отдавая дань признательности народу-победителю.
Если слава Энеску-исполнителя была всемирной, то его композиторское творчество при жизни не нашло должного понимания. При том, что его музыку высоко ценили профессионалы, она сравнительно редко звучала для широкой публики. Только после смерти музыканта по достоинству было оценено его огромное значение как классика и главы национальной композиторской школы. В творчестве Энеску главное место занимают 2 ведущие линии: тема родины и философская антитеза «человек и рок». Картины природы, сельского быта, праздничного веселья со стихийными плясками, раздумья о судьбах народных — все это с любовью и мастерством воплощено в сочинениях композитора: «Румынская поэма» (1897). 2 Румынские рапсодии (1901); Вторая (1899) и Третья (1926) сонаты для скрипки и фортепиано (Третья, одно из самых известных произведений музыканта, имеет подзаголовок «в румынском народном характере»), «Сельская сюита» для оркестра (1938), сюита для скрипки и фортепиано «Впечатления детства» (1940) и др.
Конфликт человека со злыми силами — как внешними, так и скрытыми в самой его натуре — особенно волнует композитора в средние в поздние годы. Этой теме посвящены Вторая (1914) и Третья (1918) симфонии, квартеты (Второй фортепианный — 1944, Второй струнный — 1951), симфоническая поэма с хором «Зов моря» (1951), лебединая песня Энеску — Камерная симфония (1954). Наиболее глубоко и многогранно эта тема раскрыта в опере «Эдип». Музыкальную трагедию (на либр., созданное по мифам и трагедиям Софокла) композитор считал «делом своей жизни», он писал ее в течение нескольких десятилетий (партитура завершена в 1931 г., но в клавире опера была написана в 1923 г.). Здесь утверждается идея непримиримого сопротивления человека злым силам, его победы над роком. Эдип предстает отважным и благородным героем, тираноборцем. Поставленная впервые в Париже в 1936 г. опера имела огромный успех; однако на родине автора она впервые была поставлена только в 1958 г. «Эдип» признан лучшей румынской оперой и вошел в европейскую оперную классику XX в.
Воплощение антитезы «человек и рок», нередко было подсказано конкретными событиями румынской действительности. Так, грандиозная Третья симфония с хором (1918) написана под непосредственным впечатлением трагедии народа в первой мировой войне; в ней отражены образы нашествия, сопротивления, а финал ее звучит как ода миру.
Специфику стиля Энеску составляет синтез народно-национального начала с традициями близкого ему романтизма (особенно сильно сказалось воздействие Р. Вагнера, И. Брамса, С. Франка) и с достижениями французского импрессионизма, с которым он сроднился за долгие годы жизни во Франции (он называл эту страну своей второй родиной). Олицетворением национального для него прежде всего был румынский фольклор, который Энеску глубоко и всесторонне знал, высоко ценил и любил, считая его основой всего профессионального творчества: «Наш фольклор не просто прекрасен. Он — кладезь народной мудрости».
В народном музыкальном мышлении коренятся все основы стиля Энеску — мелодика, метроритмические структуры, особенности ладового склада, формообразование.
«Его замечательное творчество всеми своими корнями уходит в народную музыку», — эти слова Д. Шостаковича выражают суть искусства выдающегося румынского музыканта.
Р. Лейтес
Есть личности, про которые нельзя сказать «он скрипач», или «он пианист», их искусство как бы поднимается «над» инструментом, с помощью которого они выражают свое отношение к миру, мысли и переживания; есть личности, которым вообще тесно в рамках одной музыкальной профессии. К числу таких принадлежал Джордже Энеску, великий румынский скрипач, композитор, дирижер, пианист. Скрипка была одной из его главных профессий в музыке, но еще более его привлекало фортепиано, композиция, дирижирование. И то, что Энеску-скрипач заслонил Энеску-пианиста, композитора, дирижера, быть может, величайшая несправедливость по отношению к этому разносторонне одаренному музыканту. «Он был таким великолепным пианистом, что я даже завидовал ему», — признается Артур Рубинштейн. Как дирижер Энеску выступал во всех столицах мира и должен быть причислен к крупнейшим мастерам современности.
Если Энеску дирижеру и пианисту все же отдавали должное, то его творчество оценивалось крайне скромно, и это было его трагедией, наложившей печать скорби и неудовлетворенности на всю его жизнь.
Энеску — гордость музыкальной культуры Румынии, художник, кровно связанный всем своим искусством с родной страной; вместе с тем, по масштабам деятельности и вкладу, который он внес в мировую музыку, его значение выходит далеко за национальные границы.
Как скрипач Энеску был неподражаем. В его игре приемы одной из самых утонченных европейских скрипичных школ — французской школы — соединялись с приемами румынского народного «лаутарского» исполнительства, впитанными еще с детства. В результате этого синтеза создался неповторимый, оригинальный стиль, отличавший Энеску от всех других скрипачей. Энеску был поэтом скрипки, художником с богатейшей фантазией и воображением. Он не играл, а творил на эстраде, создавал своего рода поэтические импровизации. Ни одно исполнение не было похоже на другое, полнейшая техническая свобода позволяла ему изменять во время игры даже технические приемы. Его игра походила на взволнованную речь с богатейшими эмоциональными оттенками. Касаясь его стиля, Ойстрах писал: «У Энеску-скрипача была одна важная особенность — это исключительная выразительность артикуляции смычка, к которой нелегко примениться. Речевая декламационная выразительность была присуща каждой ноте, каждой группе нот (это свойственно и игре Менухина, ученика Энеску).
Энеску был во всем творцом, даже в скрипичной технологии, которая носила у него новаторский характер. И если Ойстрах упоминает о выразительной артикуляции смычка, как о новой манере штриховой техники Энеску, то Джордже Манолиу указывает, что таким же новаторством отличались и его аппликатурные принципы. «Энеску,— пишет Манолиу, — ликвидирует позиционную аппликатуру и, широчайшим образом используя приемы расширения, избегает тем самым ненужного глиссандирования». Энеску добивался исключительной рельефности мелодической линии, притом, что каждая фраза сохраняла свое динамическое напряжение.
Делая музыку почти разговорной, он развил собственную манеру распределения смычка: обширные легато — по свидетельству Манолиу — Энеску либо делил на более мелкие, либо выделял в них отдельные ноты, сохраняя при этом общую нюансировку. «Этот простой отбор, кажущийся безобидным, придавал смычку свежее дыхание, фраза получала подъем, ясную жизнь». Многое из того, что было выработано Энеску и через него самого и через его ученика Менухина, вошло в мировую скрипичную практику XX века.
Родился Энеску 19 августа 1881 года в селении Ливень — Вырнав в Молдавии. Теперь это село называется Джордже Энеску.
Отец будущего скрипача, Костаке Энеску, был учителем, затем управляющим помещичьего имения. В его роду было много священников и он сам учился в семинарии. Мать, Мария Энеску, урожденная Космович, также происходила из среды духовенства. Родители отличались религиозностью. Мать была женщиной исключительной доброты и окружила сына атмосферой безмерного обожания. Ребенок рос в тепличной обстановке патриархального дома.
В Румынии скрипка — любимейший инструмент народа. Отец владел ею, впрочем в весьма скромных масштабах, играя в свободное от служебных обязанностей время. Маленький Джордже любил слушать отца, но особенно поразил его воображение цыганский оркестр, который он услыхал, когда ему было 3 года. Музыкальность мальчика заставила родителей отвезти его в Яссы к Кауделле, ученику Вьетана. Энеску описывает этот визит в юмористических тонах.
«— Итак, малыш, ты хочешь мне что-нибудь сыграть?
— Сыграйте раньше сами, чтобы я увидел, умеете ли вы играть!
Отец поспешил извиниться перед Кауделлой. Скрипач был явно раздосадован.
— Какой невоспитанный мальчуган! Увы, я настаивал.
— Ах так? Тогда уйдем отсюда, папа!»
Начатки нотной грамоты мальчику преподал один инженер, живший по соседству, и когда в доме появилось пианино, Джордже принялся сочинять пьески. Он увлекался одновременно игрой на скрипке и фортепиано, и когда в 7-летнем созрасте его вновь привезли к Кауделле, тот посоветовал родителям отправиться в Вену. Слишком явными были незаурядные способности мальчика.
В Вену Джордже приехал с матерью в 1889 году. В то время музыкальная Вена считалась «вторым Парижем». Во главе консерватории стоял крупный скрипач Йозеф Гельмесбергер (старший), еще был жив Брамс, которому в «Воспоминаниях» Энеску посвящены очень теплые строки; в опере дирижировал Ганс Рихтер. Энеску был принят в подготовительную группу консерватории по классу скрипки. Йозеф Гельмесбергер (младший) взял его к себе. Он был третьим дирижером оперы и руководил известным Квартетом Гельмесбергера, заменив в нем своего отца, Йозефа Гельмесбергера (старшего). В классе Гельмесбергера Энеску провел 6 лет и по его же совету в 1894 году перехал в Париж. Вена дала ему начатки широкой образованности. Здесь он изучал языки, увлекался историей музыки и композицией не меньше, чем скрипкой.
Шумный Париж, кипевший многообразнейшими событиями музыкальной жизни, поразил юного музыканта. Массне, Сен-Санс, д'Энди, Форе, Дебюсси, Равель, Поль Дюка, Роже-Дюка — вот имена, которыми блистала столица Франции. Энеску был представлен Массне, весьма сочувственно отнесшемуся к его композиторским опытам. Французский композитор оказал на Энеску большое влияние. «В соприкосновении с лирическим дарованием Массне тоньше становился и его лиризм». По композиции им руководил прекрасный педагог Жедальж, но одновременно он посещал и класс Массне, а после ухода Массне в отставку — Габриэля Форе. Он занимался вместе с такими известными впоследствии композиторами, как Флоран Шмитт, Шарль Кеклен, встречался с Роже Дюка, Морисом Равелем.
Появление Энеску в консерватории не прошло незамеченным. Корто рассказывает, что уже при первом знакомстве Энеску поразил всех одинаково прекрасным исполнением Концерта Брамса на скрипке и бетховенской «Авроры» на фортепиано. Необычайная универсальность его музыкально-исполнительских данных сразу же стала очевидной.
О занятиях по скрипке в классе Марсика Энеску рассказывал мало, признаваясь, что они меньше запечатлелись в памяти: «Он научил меня лучше играть на скрипке, помог усвоить стиль исполнения некоторых произведений, но я не совсем оправдал его надежды, в том смысле, что прошло довольно много времени, прежде чем я смог завоевать первый приз». Эта награда была присуждена Энеску в 1899 году.
Париж «заметил» Энеску-композитора. В 1898 году знаменитый французский дирижер Эдуард Колонн включает в одну из своих программ его «Румынскую поэму». Энеску было всего 17 лет! С Колонном его познакомила талантливая румынская пианистка Елена Бабеску, содействовавшая юному скрипачу в завоевании признания в Париже.
Исполнение «Румынской поэмы» прошло с большим успехом. Успех окрылил Энеску, он погрузился в творчество, сочиняя множество пьес в различных жанрах (песни, сонаты для фортепиано и скрипки, струнный октет и др.). Увы! Высоко оценив «Румынскую поэму», последующие сочинения парижская критика встретила весьма сдержанно.
В 1901—1902 годах он написал две «Румынские рапсодии» — самые популярные произведения его творческого наследия. На молодого композитора оказывают влияния многие из модных в то время течений, подчас различных и контрастных. Из Вены он вывез любовь к Вагнеру и уважение к Брамсу; в Париже его пленила лирика Массне, отвечавшая его природным склонностям; он не остался равнодушным к тонкому искусству Дебюсси, красочности палитры Равеля: «Так, в моей Второй сюите для фортепиано, сочиненной в 1903 году, есть Павана и Бурре, написанные в старом французском стиле, по колориту напоминающие Дебюсси. Что же касается Токкаты, предшествующей этим двум пьесам, то ее вторая тема воспроизводит в зеркальном отражении ритмический мотив Токкаты из «Могилы Куперена».
В «Воспоминаниях» Энеску признается, что всегда чувствовал себя не столько скрипачом, сколько композитором. «Скрипка — прекрасный инструмент, согласен,— пишет, он,— но меня она не могла удовлетворить полностью». Фортепиано и композиторское творчество привлекали его гораздо больше, чем скрипка. То, что он стал скрипачом, произошло не по его собственному выбору — так сложились обстоятельства, «случай и воля отца». Энеску указывает и на бедность скрипичной литературы, где наряду с шедеврами Баха, Бетховена, Моцарта, Шумана, Франка, Форе имеется еще и «скучная» музыка Роде, Виотти и Крейцера: «нельзя любить одновременно музыку и эту музыку».
Получение в 1899 году первой премии выдвинуло Энеску в число лучших скрипачей Парижа. Румынские артисты 24 марта устраивают концерт, сбор с которого предназначается на покупку скрипки юному артисту. В результате Энеску получает великолепный инструмент работы Страдивариуса.
В 90-е годы возникает дружба с Альфредом Корто и Жаком Тибо. С обоими молодой румын часто выступает на концертах. В последующее 10-летие, открывшее новый, XX век, Энеску уже признанное светило Парижа. Колонн посвящает ему концерт (1901); Энеску выступает с Сен-Сансом и Казальсом и избирается членом Французского общества музыкантов; в 1902 году основывает трио с Альфредом Казеллой (фортепиано) и Луи Фурнье (виолончель), а в 1904 — квартет с Фрицем Шнейдером, Анри Казадезюсом и Луи Фурнье. Его неоднократно приглашают в члены жюри Парижской консерватории, он ведет интенсивную концертную деятельность. Перечислить в кратком биографическом очерке все художественные события этого периода невозможно. Отметим лишь первое исполнение 1 декабря 1907 года только что обнаруженного Седьмого концерта Моцарта.
В 1907 году он едет с концертами в Шотландию, а в 1909 — в Россию. Незадолго до его русских гастролей умерла мать, смерть которой он тяжело пережил.
В России он выступает как скрипач и дирижер в концертах А. Зилоти. Он знакомит русскую публику с Седьмым концертом Моцарта, дирижирует Бранденбургским концертом № 4 И.-С. Баха. «Молодой скрипач (ученик Марсика),— отзывалась русская пресса,— показал себя одаренным, серьезным и законченным артистом, не остановившимся на внешних приманках эффектной виртуозности, но ищущим душу искусства и постигающим ее. Прелестный, ласковый, вкрадчивый тон его инструмента прекрасно отвечал характеру музыки моцартовского концерта».
Последующие предвоенные годы Энеску проводит в поездках по Европе, но в основном живет либо в Париже, либо в Румынии. Париж остается его второй родиной. Здесь его окружают друзья. Среди французских музыкантов он особенно близок с Тибо, Корто, Казальсом, Изаи. Его добрый открытый нрав и поистине универсальная музыкальность привлекают к нему сердца.
О его доброте, отзывчивости сохранились даже анекдоты. В Париже один посредственный скрипач уговорил Энеску проаккомпанировать ему на концерте, чтобы привлечь публику. Энеску не смог отказать и попросил Корто переворачивать ему ноты. На другой день одна из парижских газет с чисто французским остроумием писала: «Любопытный концерт состоялся вчера. Тот, кто должен был играть на скрипке, играл почему-то на рояле; тот, кто должен был играть на рояле — переворачивал ноты, а тот, кто должен был переворачивать ноты — играл на скрипке...»
Удивительна любовь Энеску к родине. В 1913 году он предоставляет свои средства на учреждение Национальной премии его имени.
В годы первой мировой войны он продолжает концертировать во Франции, США, подолгу живет в Румынии, где принимает активное участие в благотворительных концертах в пользу раненых и беженцев. В 1914 году он дирижирует в Румынии Девятой симфонией Бетховена в пользу жертв войны. Его гуманистическому мировоззрению война кажется чудовищной, он воспринимает ее как вызов цивилизации, как разрушение основ культуры. Как бы демонстрируя великие достижения мировой культуры, дает в Бухаресте в сезон 1915/16 года цикл из 16 исторических концертов. В 1917 году едет снова в Россию на концерты, сбор с которых поступает в фонд Красного Креста. Во всей его деятельности сказывается горячая патриотическая настроенность. В 1918 году он основывает в Яссах симфонический оркестр.
Первая мировая война и последующая инфляция разорили Энеску. В течение 20—30-х годов он колесит по всему миру, добывая средства к существованию. «Достигшее полной зрелости искусство скрипача покоряет слушателей Старого и Нового Света своей одухотворенностью, за которой скрывается безупречная техника, глубина мысли и высокая музыкальная культура. Великие музыканты современности восторгаются Энеску и рады выступить вместе с ним». Джордже Бэлан перечисляет наиболее выдающиеся выступления скрипача: 30 мая 1927 года — исполнение Сонаты Равеля вместе с автором; 4 июня 1933 года — с Карлом Флешем и Жаком Тибо Концерта для трех скрипок Вивальди; выступление в ансамбле с Альфредом Корто — исполнение сонат И.-С. Баха для скрипки и клавира в июне 1936 года в Страсбурге на празднествах, посвященных Баху; совместное выступление с Пабло Казальсом в двойном Концерте Брамса в Бухаресте в декабре 1937 года.
В 30-е годы Энеску высоко ценится и как дирижер. Именно он заменил А. Тосканини в 1937 году на посту дирижера симфонического оркестра Нью-Йорка.
Энеску был не только музыкантом-поэтом. Он был и глубоким мыслителем. Глубина понимания им своего искусства таковы, что его приглашают читать лекции об интерпретации классических и современных произведений в консерваторию Парижа и в Гарвардский университет в Нью-Йорке. «Объяснения Энеску не были простыми техническими пояснениями, — пишет Дани Бруншвиг, — ...а охватывали большие музыкальные понятия и вели нас к пониманию великих философских концепций, к светлому идеалу красоты. Часто нам было трудно следовать за Энеску по этому пути, о котором он говорил так красиво, возвышенно и благородно,— мы ведь были, в большинстве своем, лишь скрипачами и только скрипачами».
Скитальческая жизнь тяготит Энеску, но он не может от нее отказаться, ибо часто на собственные средства должен продвигать свои сочинения. Его лучшее творение — опера «Эдип», над которой он работал в течение 25 лет жизни, так и не увидела бы света, если бы автор не вложил 50 000 франков на ее постановку. Замысел оперы родился в 1910 году, под впечатлением игры знаменитого трагика Муне Сюлли в роли царя Эдипа, поставлена же опера была в Париже 10 марта 1936 года.
Но и это монументальнейшее произведение не утвердило славы Энеску-композитора, хотя его «Эдипа» многие из музыкальных деятелей оценивали необычайно высоко. Так, Онеггер считал его одним из величайших созданий лирической музыки всех времен.
С горечью пишет Энеску своему другу в Румынию в 1938 году: «При всем том, что я автор многих произведений, и что я сам себя считаю в первую очередь композитором, публика упорно продолжает видеть во мне лишь виртуоза. Но это меня не волнует, так как я хорошо знаю жизнь. Я продолжают упрямо шагать из города в город с котомкой за плечами, чтобы собрать необходимые средства, которые обеспечат мне независимость».
Печально сложилась и личная жизнь артиста. Его любовь к княгине Марии Контакузино поэтично описана в книге Джордже Бэлана. Они полюбили друг друга еще в молодые годы, но Мария до 1937 года отказывалась стать его женой. Слишком различны были их натуры. Мария была блестящей светской женщиной, утонченно образованной и оригинальной. «Ее дом, где много музицировали и читали литературные новинки, был одним из излюбленных мест встреч бухарестской интеллигенции». Стремление к независимости, боязнь, что «страстная, всеподавляющая деспотическая любовь гениального человека» ограничит ее свободу, заставляли ее в течение 15 лет противиться браку. Она была права — брак не принес счастья. Ее склонности к пышной, яркой жизни вступали в противоречие со скромными требованиями и склонностями Энеску. К тому же они соединились в ту пору, когда Мария тяжко заболела. В течение многих лет Энеску самоотверженно ухаживал за больной женой. Утешение было только в музыке, и в ней он замкнулся.
Таким его и застала вторая мировая война. Энеску в это время был в Румынии. В течение всех гнетущих лет, пока она длилась, он стойко выдерживал позицию самоизоляции от окружающей его, глубоко враждебной по своей сущности фашистской действительности. Друг Тибо и Казальса, духовный воспитанник французской культуры, он был непримиримо чужд германскому национализму, а его высокий гуманизм решительно противился варварской идеологии фашизма. Он нигде публично не выказывал своего враждебного отношения к гитлеровскому режиму, однако ни разу не согласился поехать с концертами в Германию и его молчание «было не менее красноречивым, чем пылкий протест Бартока, который заявил, что не позволит присвоить свое имя какой-либо улице в Будапеште, пока в этом городе имеются улицы и площади, носящие имя Гитлера и Муссолини».
Когда началась война, Энеску организовал Квартет, в котором кроме него приняли участие К. Бобеску, А. Рядулеску, Т. Лупу, и исполнил с этим ансамблем в 1942 году весь цикл бетховенских квартетов. «Во время войны он демонстративно подчеркивал значение творчества композитора, воспевавшего братство народов».
Его моральное одиночество окончилось вместе с освобождением Румынии от фашистской диктатуры. Он, не скрывая, выказывает горячую симпатию к Советскому Союзу. 15 октября 1944 года дирижирует концертом в честь воинов Советской Армии, в декабре в Атенеуме — девятью симфониями Бетховена. В 1945 году у Энеску завязываются дружеские связи с советскими музыкантами — Давидом Ойстрахом, Квартетом имени Вильома, приезжавшим в Румынию на гастроли. С этим замечательным ансамблем Энеску исполнил Фортепианный квартет до минор Форе, Квинтет Шумана и Секстет Шоссона. С Квартетом имени Вильома он музицировал на дому. «Это были восхитительные мгновения,— рассказывает первый скрипач квартета М. Симкин. — Мы играли с маэстро Фортепианный квартет и Квинтет Брамса»... Энеску дирижировал концертами, в которых Оборин и Ойстрах исполняли скрипичный и фортепианный концерты Чайковского. В 1945 году маститого музыканта посещают все советские исполнители, прибывающие в Румынию,— Даниил Шафран, Юрий Брюшков, Марина Козолупова. Изучая симфонии, концерты советских композиторов, Энеску открывает для себя целый новый мир.
1 апреля 1945 года он дирижирует в Бухаресте Седьмой симфонией Шостаковича. В 1946 году он едет в Москву, выступает как скрипач, дирижер и пианист. Он дирижировал Пятой симфонией Бетховена, Четвертой Чайковского; с Давидом Ойстрахом сыграл Концерт для двух скрипок Баха и с ним же исполнил партию фортепиано в Сонате до минор Грига. «Восторженные слушатели долго не отпускали их с эстрады. Энеску спросил тогда Ойстраха: «Что мы сыграем на бис?» — «Часть из сонаты Моцарта», — ответил Ойстрах. «Никто не подумал, что мы исполнили ее вместе впервые в жизни, без всякой репетиции!»
В мае 1946 года он встречает, впервые после долгой разлуки, вызванной войной, своего любимца — Иегуди Менухина, приехавшего в Бухарест. Они выступают вместе в цикле камерных и симфонических концертов и в Энеску словно вливаются новые силы, утраченные в период тяжелых переживаний войны.
Почет, глубочайшее преклонение сограждан окружают Энеску. И все же 10 сентября 1946 года, в возрасте 65 лет, он вновь покидает Румынию, чтобы истратить остаток сил в бесконечных странствиях по миру. Триумфально проходят гастроли старого маэстро. На баховском фестивале в Страсбурге в 1947 году он исполняет с Менухиным двойной Концерт Баха, дирижирует оркестрами Нью-Йорка, Лондона, Парижа. Однако летом 1950 года он ощутил первые признаки серьезного сердечного заболевания. С тех пор все меньше ему удается выступать. Он интенсивно сочиняет, но, как всегда, его композиции не дают заработка. Когда ему предлагают вернуться на родину — он медлит. Жизнь за границей не позволяла правильно понять происходившие в Румынии изменения. Так продолжалось до тех пор, пока болезнь окончательно не приковала Энеску к постели.
Тяжело больной артист получил в ноябре 1953 года письмо от Петру Гроза, тогдашнего главы румынского правительства, призывающее его вернуться: «Ваше сердце в первую очередь нуждается в том тепле, с которым вас ожидает народ, румынский народ, которому вы служили с такой преданностью в течение всей вашей жизни, пронеся далеко за рубежи родины славу его творческого таланта. Народ вас ценит и любит. Он надеется, что вы вернетесь к нему и тогда он сумеет озарить вас тем радостным светом всенародной любви, которая одна лишь может принести успокоение своим великим сынам. Нет ничего равносильного такому апофеозу».
Увы! Вернуться Энеску не суждено было. 15 июня 1954 года наступил паралич левой половины тела. В таком состоянии его застал Иегуди Менухин. «Воспоминания об этой встрече никогда не оставят меня. В последний раз я видел маэстро в конце 1954 года в его квартире на улице Клиши в Париже. Он лежал в постели слабый, но очень спокойный. Один лишь взгляд говорил, что его ум продолжает жить с присущей ему силой и энергией. Я смотрел на его сильные руки, которые создали так много прекрасного, а сейчас были бессильны, и содрогнулся...» Прощаясь с Менухиным, как прощаются с жизнью, Энеску подарил ему свою скрипку Санта Серафима и просил взять все его скрипки на хранение.
Энеску умер в ночь с 3 на 4 мая 1955 года. «Если учесть уверенность Энеску в том, что «молодость не показатель возраста, а состояние души», то Энеску умер молодым. Он оставался и в 74 года верен своим высоким этическим и артистическим идеалам, благодаря чему сохранил нетронутой молодость духа. Годы избороздили морщинами его лицо, но его душа, полная вечных поисков прекрасного, не поддалась силе времени. Смерть его наступила не как завершение естественного заката, а как удар молнии, свалившей гордый дуб. Так ушел от нас Джордже Энеску. Его земные останки были похоронены на кладбище Пер Лашез...»
Л. Раабен
