После третьей рюмки он выкрикивал: — Гагарин в космос не летал! А все советские ракеты — это огромные консервные банки, наполненные глиной.
Сергей Довлатов
Для детей моего поколения не было пущего облома, чем фильм «Большое космическое путешествие» (1975). Можно сколько угодно восторгаться гениальной музыкой Алексея Рыбникова и дерзновенными подростками, но всё это — лишь антуражные эффекты. Ибо в финале нас ждал громадный и неумолимый кукиш.
Нет, пионеры, никакого Марса-Космоса — это блеф, игра, симулятор. Постмодернизм, туды его в качель! Форма есть, но содержание — пафосный стёб. Вы — дураки, деточки. Очарованные «Москвой -Кассиопеей» и «Отроками во Вселенной», снятыми в том же 1975 году, мы искренне вопрошали: «Почему?» И что тут крутого, занимательного или хотя бы — смешного?
Это как развернуть фантик и обнаружить вместо «Мишки на Севере» — пустоту. Напомню знаковый фрагмент из другого фильма — вовсе не фантастического — «Серёжа» по знаменитой повести Веры Пановой. Мальчику суют конфетку, а там — ничего. И не столько обиженный, сколько удивлённый ребёнок произносит: «Дядя Петя, ты дурак?» Примерно так же хотелось среагировать на обманку про большое-космическое.
А там? Психологический эксперимент. Проверка на прочность. Но никто и никуда не летел. Авторы не виноваты, разумеется — они считывали настроение толпы. К середине 1970-х общество как-то дружно расхотело в Космос, а физики перестали шутить насчёт яблонь на Марсе и трудностей с хранением тамошних яблок. Он, этот красный и дивный Марс перестал быть возвышенной целью, всё ещё оставаясь плакатной догмой.
Что характерно, пьеса Сергея Михалкова «Первая тройка, или Год 2001-й…», по которой был написан сценарий, не навевала депрессивных мыслей. Там всё на своих местах. И финал — ярко-противоположный: «Советский народ желает счастливого полета школьникам Советского Союза — экипажу космоплана „Пионер-1“, совершающему рейс Земля — Марс. С Новым годом, Вселенная!» Начинают бить кремлевские куранты».
То есть имитация-испытание — это было, но потом ребята всё равно полетели. В кинокартине мы видим лишь тренировку. Модель полёта. Поддельные приключения. Это считывалось, как…финита ля комедия. Когда тройка юных не-космонавтов выползала из…люка, чем-то напоминавщего канализационный, сдавливало ощущение скуки и вселенского обмана. При этом, тщательно изображалась «до-полётная» земная жизнь героев — их увлечения, смыслы, первая любовь, мечты. Зачем вам ещё Космос?
На самом деле, фильм — роскошный. Тонкий. Провидческий, в отличие от полусказочной «Москвы — Кассиопеи». Это как в киноверсии «Приключений Электроника» — никаких научных прорывов. Блондинистый киборг нужен для того, чтобы гладить брюки, чинить игрушечных мартышек и петь голосом Робертино Лоретти. Ну, или воровать картины. Всё — на земле.
Эпоха не требовала планетолётов и марсоходов, точнее — они стали важны только специалистам и отдельным фанатам. Остальным — крепкие обывательские «чудеса» и космические пираты «Гостьи из будущего» пытались сманить Колю Герасимова…автомобилем «Жигули». Поэтому неубедительно прозвучали слова космонавта Алексея Леонова в финале «Большого космического путешествия».
Он говорил, что если мы захотим, то мы полетим в Космос. Если захотим. Но мы не захотели. Шли годы, пронеслась птица-тройка-Перестройка, налетел wind of change, а Виктор Пелевин — ещё молодой и борзый — выдал чудовищную фабулу под названием «Омон Ра», где тоже никто не «бороздил просторы», а все космо-подвиги оказались фикцией.
«Единственным пространством, где летали звездолеты коммунистического будущего — кстати, встречая слово „звездолёт“ в фантастических книгах, которые я очень любил, я почему-то считал, что оно связано с красными звёздами на бортах советской космической техники, — так вот, единственным местом, где они летали, было сознание советского человека…».
Обшарпанный, тупиковый, нищенский мир, где человек не живёт, а выживает — среди помойных запахов и грязных углов. Но главное, что космос — одна видимость. Чёрный юмор, переходящий в открытое глумление. Связь «Омона Ра» с «Большим космическим» не-путешествием уже тогда была очевидной. Эта книга появилась в 1991 году, как символ унижения космической державы.
Вернувшись к фильму, отмечу, что центральным эпизодом «Большого космического путешествия» сделались воспоминания юных героев о зарождении первого чувства, и фоновая песня «Ты мне веришь или нет?» с тех пор живёт отдельно от страшно-пророческой, но милой на вид, киноленты.
Галина Иванкина
Источник: газета «Завтра»
