Адела Захария и «Зальцбургская камерата» в «Зарядье»
На «Опералии» 2017 года, которая прошла тогда еще в Астане, ныне переименованной в Нур-Султан в честь первого президента Казахстана, сопрано из Румынии Адела Захария (Adela Zaharia) завоевала I премию и приз «Сарсуэла». В финале под оркестр, которым, как всегда, дирижировал сам Пласидо Доминго, певица спела большую сцену сумасшествия Лючии из «Лючии ди Ламмермур» Доницетти. Это ее выступление, о котором можно было судить по прямой интернет-трансляции, априори заинтриговало. Белькантовая «хватка» и техническая оснащенность, владение тонкими штрихами звуковедения и довольно точное, грамотное интонирование в сочетании с необычайно красивым по тембру, переливчато-хрустальным звучанием в арсенале певицы, несомненно, были. Однако в верхнем регистре голос всё же звучал чуть открыто и резковато, словно выпадая из явно умело выстроенной конструкции вокального кристалла на его мелких, едва заметных «песчинках»…
Любой певческий голос всегда надо слушать вживую – только так и можно составить реальное о нём представление. Так, Аделу Захария мы ждали в «Зарядье» еще в прошлом сезоне, но тогда концерт отменился, и вот в начале сезона нынешнего, 25 сентября, певица, наконец, к нам приехала. Правда, на сей раз мы услышали ее не в репертуаре бельканто, а в вокальной классике Моцарта – в трех концертных ариях и в одной оперной, что, как говорится, тоже неплохо. Конечно, певица пела в этот приезд не так уж и много, ведь это был всё же не классический вечер-сборник арий из опер, не оркестровый рецитал певицы, а концерт знаменитой «Зальцбургской камераты», с которой певица выступила как солистка.
Невокальная программа вечера сама по себе предстала довольно весомой и значимой. В первом отделении прозвучала Серенада № 6 ре мажор («Ночная серенада», 1776, KV 239), а во втором – Серенада № 7 ре мажор («Хаффнер», 1776, KV 250 / 248b). Первое из исполненных произведений – прелестно-компактный трехчастный опус, собранный по форме и компоновке музыкально ярко, сочно и празднично: его восприятие оказалось необычайно легким и музыкально целостным. Второе, длительностью порядка 55 минут (!), в составе которого восемь частей, целостностью формы вряд ли отличалось, ведь принцип компоновки этой серенады – фактически сюитный. При этом красотой и виртуозностью музыкального языка без малого почти на час оно захватило решительно и бесповоротно!
Обиходное название «Хаффнер-серенада» связано с тем, что написана она по заказу Зигмунда Хаффнера-младшего, современника и друга Моцарта, которому потребовалась музыка для торжеств по случаю свадьбы его сестры Марии Элизабет Хаффнер. Серенаду впервые исполнили 21 июля 1776 года в день свадьбы. Есть сведения, что в придачу к Серенаде Моцарт написал и Марш ре мажор (KV 249), который должен был ее предварять и завершать. Вторая, третья и четвертая части включают в себя блистательные скрипичные соло, и нынешний концертмейстер оркестра, скрипач Григорий Асс, исполнил их просто изумительно – технично, свободно, изящно и музыкально эффектно. Camerata Salzburg – безусловный «законодатель моды и стиля» исполнения музыки Моцарта, а «Хаффнер-серенада» – гость на отечественных концертных площадках далеко ведь не частый. Так что на этом концерте московские меломаны смогли «убить сразу двух зайцев» – вкусить явно не заигранной музыки и получить эталон ее исполнения.
С 2016 года «Зальцбургская камерата» существует без постоянного художественного руководителя. При необходимости оркестр может играть под управлением приглашенных дирижеров, но зачастую, как и на этот раз, прекрасно обходится и без оных, опираясь при исполнении на своего концертмейстера. Григорий Асс родился в Москве и по окончании МССМШ (колледжа) имени Гнесиных иммигрировал в Израиль, где продолжил обучение в Школе музыки Бухмана-Меты Университета Тель-Авива, а затем прошел полный курс Консерватории Новой Англии в Бостоне (США). Сегодня, похоже, ни один брендовый музыкальный коллектив за рубежом без выходцев из нашей страны не обходится, и это уже мировая тенденция, которая, как бы кто к этому ни относился, вызывает чувство законной гордости за родное отечество!..
Но вернемся к Аделе Захария. Что мы знаем о ней, кроме ее «двойной» победы на «Опералии» в 2017 году? Не так уж и много, ибо карьера исполнительницы находится пока в стадии становления, однако кое-что из аннотации программы обсуждаемого московского концерта почерпнуть можно. Певица родилась в румынском городе Араде. Музыкальную академию имени Георге Димы окончила в Клуже-Напóке. Прослушивание в Берлинской «Комише Опер» сразу же принесло ей двухлетний ангажемент в программе для молодых артистов, который и стал началом ее профессиональной деятельности.
С сезона 2015/2016 Адела Захария – артистка труппы Немецкой оперы на Рейне в Дюссельдорфе, но при этом ведет и активную концертную деятельность, исполняя весьма широкий и разнообразный репертуар. Партии лирического сопрано в операх Доницетти и Верди соседствуют в творчестве певицы с партиями в произведениях Рихарда Штрауса и Бриттена, Прокофьева и Оффенбаха. Она принимала участие в исполнении кантаты Орфа «Кармина Бурана», «Реквиема» Моцарта, «Мессии» Генделя, «Страстей по Матфею» Баха, оратории «Рай и Пери» Шумана, «Немецкого реквиема» Брамса и Девятой симфонии Бетховена. Она пела на оперных сценах Лос-Анджелеса, Барселоны, Шанхая, Праги и Гвадалахары, выступала в Японии и на Фестивале имени Джордже Энеску в Бухаресте.
Так что творческий задел певицы – уже довольно солидный, и собственное ощущение музыки Моцарта – стилистически строгое и хрустально-прозрачное, технически свободное и артистически светлое, лирически тонкое и драматически выразительное – она вынесла на суд московской публики во всеоружии эмоциональной одухотворенности и восторженного обаяния артистизма. Тремя концертными ариями для сопрано с оркестром в исполнении певицы стали «Ah se in ciel, benigne stelle» (1788, KV 538), «Alma grande e nobil core» (1789, KV 578) и «Bella mia fiamma, addio!» (1787, KV 528), а единственной оперной арией – ария Донны Анны «Or sai chi l’onore» из первого акта «Дон Жуана» (1787, KV 527).
Концертные итальянские арии Моцарта – это, как правило, всегда море страданий по поводу неразделенной любви или измены, «высокой трагедии» или предательства. Либо же это, напротив, прилив радости, вызванный широким спектром чувств и переживаний, среди которых любовь, понятно, всегда на первом месте. Конечно, нарисованная схема чересчур прямолинейна и однозначна, но в большинстве случаев она не подводит. В первых из двух названных арий мы как раз и находим любовные страдания, естественно, облаченные в поэтически-возвышенную форму. Обе – одночастные вокальные «экзерсисы», выписанные для солистки в типично инструментальной манере звуковедения. Обе арии изобилуют головокружительными колоратурными пассажами, требуя большой подвижности голоса, и со всем этим никаких проблем у певицы нет. Обе арии написаны в довольно энергичном темпе, и обе, «бесконечно» повторяя один и тот же текст с различными вариациями, в исполнении Аделы Захария рождают в душе восторг кристально чистой гармонии…
Если текст первой арии с равным успехом можно адресовать как героине, так и герою, то вторая ария однозначно позиционируется как монолог героини. Напротив, ария «Bella mia fiamma, addio!» поется от лица героя в его предсмертный час, хотя причина, по которой он умирает (или должен умереть), из его слов не ясна. При этом герой прощается со своей пассией, освобождая ее от всех обетов и клятв. Именно так всё и выглядит, если исходить только из текста и не вдаваться в его происхождение. Между тем, слова заимствованы из театрального действа (festa teatrale) Никколó Йоммелли «Умиротворенная Церера» («Cerere placata», Неаполь, 1772) на либретто Микеле Сарконе. А раз так, то герой – Титан, смертный любовник богини Прозерпины, чья мать Церера решила, что эта пара должна расстаться, а Титан – умереть. Вот он и оплакивает горькую судьбу, утешая свою любимую Прозерпину, ибо расстается с ней навсегда. При этом к чувству героической стойкости Титана примешивается глубокое чувство боли и страдания от его безысходного положения. И это душевное состояние героя музыкально глубоко, с большим чувственным пафосом оживает в богатой палитре насыщенных оттенков великолепной музыки Моцарта!
В структуре этой «арии бедствия» можно выделить вступление-речитатив, центральное cantabile и финальную стретту, но, оставаясь в оковах старой музыкальной формы, своей выразительной реалистичностью этот опус заведомо опережает привычный стиль эпохи, в которую жил и творил Моцарт. В «арии Титана», ловко примеривая на себя амплуа героя-травести, певица захватывает сильными, но при этом теплыми и нежными трагическими красками, окутывая слух аурой безутешной печали в эстетике lamento: такова вокальная ткань ее изумительной интерпретации! А об известной первой арии Донны Анны ничего более, как то, что она была сделана поистине мастерски, говорить и вовсе не надо!
Фото предоставлены отделом по связям с общественностью Зала «Зарядье»
Записаться на бесплатный вебинар онлайн школы вокала «Серебряный микрофон» можно здесь: https://ms-voice.ru.
