Мюзикл Александра Журбина «Мышеловка» по пьесе Агаты Кристи был с успехом исполнен 11 октября 2013 года в Театральном зале Московского международного дома музыки. Режиссер постановки Ирина Хуциева привлекла к исполнению мюзикла артистов своего Камерного молодежного театра и других театральных коллективов.
Композитор Александр Журбин, создавший рекордное количество русскоязычных мюзиклов, в качестве литературной первоосновы для них нередко выбирал материал классиков различных стран и эпох. Однако выбор детективной пьесы Агаты Кристи «Мышеловка» – спектакля-долгожителя лондонской сцены, высоко оцененного самой королевой Елизаветой – обязывал ко многому.
Ведь это классический английский детектив, с группой случайных, малознакомых между собой людей, запертых в отрезанном от внешнего мира доме и подозреваемых в таинственном преступлении,
с психологическими противостояниями, скелетами в шкафу, планами мщения, любовными тайнами и благородством истинных леди и джентльменов.
А еще в нем непременно должна быть песенка-считалочка, которой следует преступник – фирменный знак королевы детектива. «Три веселых мышки», по легкомыслию угодившие в мышеловку – вот та схема, по которой безжалостный убийца преследует и загоняет в ловушку своих жертв, замешанных в давней семейной трагедии.
Много лет назад дети из неблагополучной семьи были отданы на усыновление, в результате чего один из детей погиб, его брат и сестра оказались на много лет разлучены...
Вся эта жанровая атрибутика детектива, как оказалось, вполне удачно может быть соединена с музыкой.
Автору мюзикла удалось снабдить каждый персонаж ёмкой музыкальной характеристикой и тонко отразить в музыке смену настроений героев.
Наименее удачной, как ни парадоксально, оказалась центральная считалочка про трех веселых мышек – она не особенно запомнилась, несмотря на многократные повторения по ходу спектакля, хотя должна была бы навязнуть в зубах. А вот песни, арии и ансамбли героев, с приятными мелодиями и чистыми эмоциями выстроили очень достойную музыкальную линию.
Формат «камерного мюзикла», как охарактеризовали его сами создатели, не в первый раз использовался Александром Журбиным (кстати, в «Мышеловке» он не только композитор, но и продюсер). Например, один из интересных предыдущих аналогичных опытов – его мюзикл «Губы» по Набокову, поставленный Сергеем Прохановым в «Театре Луны» с Анастасией Стоцкой и Евгением Герчаковым.
Камерность мюзикла позволяет не просто обойтись меньшим постановочным бюджетом, но и внести больше психологизма, достоверности, живого контакта со зрителем.
Ни хора, ни танцевальной труппы здесь не задействуется. Писать и играть такой мюзикл, наверное, труднее – здесь всё как на ладони, здесь меньше условности, здесь любая фальшь сразу почувствуется зрителем, здесь нельзя спрятаться за пышными костюмами и декорациями (вся обстановка – ультраконсервативная гостиная в стиле 50-х годов XX века). Однако если все задуманное получается удачно, то это огромный плюс в актив и авторов, и актеров.
Ну а минусом камерного формата является, отсутствие живого оркестра и пение под минусовые фонограммы.
Один из спонсоров нынешней постановки – фирма-производитель микрофонов, поэтому по части качества и баланса звука проблем и претензий не было вообще, но, тем не менее, за то, что звук «живой» только наполовину, было все же немного обидно.
В то же время, если нет ограничений по оркестру, композитор получает дополнительную свободу – может задумать в балладах героев-англичан звуки волынки и отзвуки кельтских напевов, а герою-итальянцу добавить бубнов и скрипок, вовсю использовать имитации старинных и этнических инструментов, не говоря уже про немузыкальные сэмплы с завыванием ветра и таинственными шорохами – а для атмосферы детектива это важно!
Отрадно, что автору удалось избежать и другого явления, с которым мы нередко сталкиваемся при прослушивании российских мюзиклов – когда зритель скорее играет в передачу «Угадай мелодию» и вспоминает, что на что похоже, чем слушает новое произведение. «Мышеловке» в этом плане повезло, и
хотя мелодии были довольно простыми, понятными и гармоничными, слушались они вполне свежо.
Может, и была пара очень воздушных намеков на классику мюзикла, но это было скорее обозначение жанра, нежели цитирование. В общем, в части музыки к данному музыкальному продукту претензий нет, это безусловная авторская удача.
Определенные недостатки, к сожалению, приходится констатировать у либретто (автор либретто Ольга Иванова, стихи Лилит Гулакян). Как и практически во всех русских текстах мюзиклов, наблюдалась определенная неуклюжесть рифмы (например, «Призраки прошлого, призраки прошлого, вот вы явились и все опошлили!» или «Что ты, что ты, Молли, обманула что ли?», причем это всё не в смешных сценках, а в самых что ни на есть драматических молологах).
Подобный, увы, стойкий недостаток – даже не вина каких-то конкретных поэтов, а системное свойство русского языка. Русские слова длинные, неритмичные, коротких одно- или двухсложных слов мало, уложить длинную словесную фразу, необходимую для передачи смысла, в короткую ограниченную музыкальную фразу – задача, практически нерешаемая. Поэтому русский текст никогда не будет равноценной заменой английскому или итальянскому.
Однако в данном конкретном мюзикле заминки на почве несовпадения задачи достижения поэтического качества и передачи смысла случались не так уж и часто (и что удивительно, в основном на ровном месте – в песнях-ариях, а более сложная задача – уложить в музыку диалоги и ансамбли, передающие, собственно, детективную сторону сюжета – получилась хорошо!).
Основная проблема тут была другая. Действие в детективах Агаты Кристи строится на показе нескольких в равной степени значимых и подозрительных персонажей, на этом и строится его волнующая тайна.
Вывести на сцену восемь одинаково хорошо поющих и танцующих героев в музыкальном спектакле — задача практически невыполнимая.
Мудрые итальянцы, формируя оперный жанр, не просто так ввели деление на первые роли, вторые роли, вспомогательных персонажей. Когда объем материала пропорционален значимости персонажа, тогда логичным образом более мастеровитый артист получает много арий, более трудных и важных, а тот, кто послабее, получает материал попроще вокально и поменьше объемом, а значит, имеет возможность, даже при своих ограниченных вокальных возможностях, получше его подготовить. Либреттисты «Мышеловки», однако, этим правилом пренебрегли ради сохранения детективной компоненты.
Зритель, как следствие, был вынужден в равных количествах слушать и фальшивое пение вспомогательных персонажей, и отточенное — условно «главных».
Журбин во вступительном слове перед спектаклем вообще сказал, что «в мюзикле нет главных героев, главный герой – это сам мюзикл». С ним сложно не согласиться, однако поименный разбор полетов и актерских работ мы все же себе позволим.
Как мы уже сказали, в спектакль собрали артистов разных театров, преимущественно драматических, поэтому на общем фоне выгодно выделялся артист театра «Московская оперетта» Константин Ужва (майор Мэткаф), своим бархатистым низким голосом покоривший женскую часть аудитории. К сожалению, сказать, что попадание в драматический образ было точным, нельзя – майор из него получился несерьезный и даже излишне подозрительный.
Из прекрасных дам вокальным открытием вечера стала Татьяна Кулакова (мисс Кейсуэлл),
ее искусство пения отчасти родственно и академическому пению меццо-сопрано, и эстрадному вокалу, а именно такое объединение и нужно для мюзиклов. При этом и серьезная драматическая игра в роли роковой «эмансипе» с незажившими детскими душевными травмами – это тоже нерядовая работа. Только не совсем стандартной внешностью молодой актрисы можно объяснить, почему она – до сих пор не суперзвезда.
Игорь Оробей (сержант Троттер) внешне совсем не похож на полицейского.
Как с самого начала реагировать, почему гламурный красавец с шевелюрой до плеч служит в полиции, совершенно непонятно – как на театральную условность или все же как на сюжетный намек? Зато вокально он оказался очень даже на своем месте. В другом составе эту роль играл и пел победитель одного из первых русских вокальных телепроектов Алексей Гоман, безусловно, неординарный эстрадный вокалист, что само по себе задавало определенный стандарт исполнения, который успешно смог поддержать и Оробей.
Сказать при этом, что он смог очертить какой-то выпуклый драматический образ, вряд ли возможно – несчастный красавчик, безусловно, вызывает слезы зрительниц, но это особых актерских усилий не требует, да и текст «не сразу вспомнить» ему тоже случалось (впрочем, как в большинстве антрепризных постановок, здесь этим грешили многие актеры).
Нина Хуциева и Антон Качурин (супруги Рэлстон), напротив, в вокальной части были крайне неубедительны.
Безусловно, у артистов есть свои достоинства: Нина Хуциева обладает нежной и трогательной внешностью и может за счет актерского мастерства превратить вспомогательного персонажа Кристи в трепетную Деллу из новеллы «Дары волхвов» О'Генри, а Антон Качурин на порядок лучше других подготовлен в части пластики и хореографии. Но в мюзикле нужно все-таки петь, а учитывая «равность» персонажей здесь – петь много и не самого легкого материала.
Теперь что касается комических персонажей. Игорь Ванюшкин (Кристофер Рен) был справедливо вознагражден аплодисментами за то, как мужественно он боролся с несовпадением авторского музыкального материала с природным диапазоном своего голоса (удавалось это когда-то лучше, когда-то хуже). Не самый удачный выход был в этот вечер и у Михаила Фоменко (мистер Паравичини) – помимо вокального брака, трудности были и с артистическим воплощением комического героя. Его «итальянец» разговаривал с местечковым еврейским акцентом, и при том, что постановщики, очевидно, держали в памяти блестящую роль Александра Ширвиндта в «Моя профессия – сеньор из общества», получался почему-то исключительно Буба Касторский, прямиком из Одессы заруливший в заснеженный английский коттедж в песочном костюме-двойке.
А вот «комическая старуха» миссис Бойл в исполнении Марины Диановой, напротив, получилась смешной и запоминающейся.
Показалось, правда, что актриса временами копирует движения Людмилы Гурченко, но учитывая, что самой Диановой нет еще и 30 лет, и она в условиях нынешней-то повальной геронтофобии не побоялась взяться за роль дамы в возрасте, опираться на достойные образцы советской актерской и эстрадной школы – совсем не зазорно. Дианова, которая должна была сформировать «несимпатичный» персонаж, в итоге покорила зал не только мастерством, но и трудолюбием, активностью на сцене (большинство «положительных» героев, увы, предпочитали просто петь стоя лицом к залу).
Вот, собственно, и еще один минус каста: все актеры примерно одного возраста, тогда как в завязке сюжета Агаты Кристи кое-что построено на возрастной принадлежности героев,
и именно разницу поколений стоило обозначить более отчетливо. Не думаю, что опытные московские артисты не умеют играть мюзиклы, их вполне можно было привлечь к постановке.
Ну а в чем разгадка детектива и кто на самом деле оказался убийцей, мы вам в рецензии не расскажем – ведь на лондонском спектакле (драматическом) зрителей просят сохранить это в тайне, а полноценная московская премьера мюзикла в театре так еще до сих пор и не состоялась (несмотря на то, что антрепризные постановки с успехом уже прошли на разных площадках Москвы в 2010 и 2012 годах, а кроме того мюзикл ставился в Новосибирске, Сыктывкаре, Одессе).
Можем только пожелать авторам найти для своего детища стационарную театральную сцену в столице и поставить спектакль с живым инструментальным сопровождением и более опытными вокалистами.
