Кристина Шефер в Зальцбурге
Продолжая историю про Моцартвохе-2011, нельзя не рассказать про необычный утренний концерт, лидерматине, который устроила на этом зимнем фестивале в честь дня рождения Моцарта Кристина Шефер вместе со своим аккомпаниатором Эриком Шнайдером.
Немецкие певицы — это особая каста внутри мира вокалистов. В отличие от своих средиземноморских коллег (итальянок, испанок, гречанок), которые больше всего на свете любят блистать в операх композиторов бельканто, перевоплощаться в героинь Пуччини и Верди, немецкие дивы имеют совершенно иные музыкальные предпочтения и расставляют в своей карьере другие приоритеты.
Взять, например, Вальтрауд Майер — для нее во главе вокальной пирамиды стоят Рихард Вагнер и Рихард Штраус. Много лет подряд великая примадонна не хотела никого пускать на эту вершину, то есть подниматься молодым она позволяла, но без того, чтобы те закрепили за собой звание вагнеровских певиц. Пускала она их туда по одной простой причине: петь Вагнера без заместителей не получается. Поэтому даже в вагнеровской житнице — Байройте — у непобедимой Вальтрауд подрастали соперницы. Свои позиции в операх Бетховена, Берга и, в общем, Штрауса она потихоньку сдает. С Бергом ее обогнали Шефер и Ангела Деноке, со Штраусом — тоже Деноке, которая начала свое восхождение через исполнение сложных концертных программ с заумным репертуаром и через Яначека, то есть через чешский язык. Моцарта делят между собой Доротея Рёшманн и снова Шефер, при этом первая не стремится ни к Бергу, ни к Вагнеру. Певицы много спорят друг с другом, но их доводы исключительно культурные, выраженные вокальными достижениями.
В настоящий момент пустует место универсальной певицы на немецкоязычной территории. Не такой певицы, которая поет все подряд от Верди до Вилла-Лобоса, но нашедшей золотую середину между трудным и очень трудным, между оперой и концертом, между немецким языком и итальянским. Спев грандиозный лидерматине на зальцбургской Моцартвохе, Кристина Шефер уверенно занимает это пустующее место. Она делает это сознательно, потому что чувствует, что ее время наконец-то пришло: олимп распахнул перед Шефер свои врата.
Концерт открывался Моцартом — канцонеттой на слова неизвестного поэта «Ridente la calma» («Веселое затишье»), «Фиалкой» Гете, «К Хлое» на слова Георга Якоби и речитативом и арией Фульвии, сочиненными композитором специально для графини Марии Йозефы Паумгартен на слова из либретто Пьетро Метастазио к опере «Эций». Кто сегодня в состоянии петь и играть эти раритеты, непопулярные и вообще малоизвестные, если бы не Шефер с ее желанием нетрадиционно поздравить ценителей музыки с днем рождения зальцбургского гения. Изумительное начало первого отделения ее «проавстрийского» концерта.
После Моцарта она без перерыва принялась за Веберна — исполнила его знаменитые Пять песен на слова Штефана Георге, немецкоязычного поэта-символиста, которого жадно переводили на русский Сергей Радлов, Валерий Брюсов и Вячеслав Иванов. Поразительно, с какой легкостью Кристине удался переход от лучезарной многословной поэтики Моцарта к лаконичной атональной культуре Веберна. Про певицу нельзя сказать, что сложное получается у нее лучше и что она работает в объяснительной манере, то есть интонационно проясняет скрытые смыслы и трактует символы. Скорее, она совсем уходит от каких-либо разъяснений, не дает ключей, а простоватому смыслу сообщает дополнительную тайну.
Шефер очень нравится «ландшафтное» пение. Но ее голос не путешествует вместе с пылким лирическим героем, не слушает его излияний, зато внимает каждому вздоху природы, так изощренно описанному в стихах, на которые Альбан Берг положил свои Семь ранних песен. Музыкой своего коронного композитора Кристина Шефер завершала первое отделение. Шестнадцать песен из абсолютно разного музыкального ряда, из разных эпох и стилей, объединенные в невиданную доселе антологию.
Дальше было еще интересней. Пробравшись через забытого Моцарта и тернии нововенцев, Шефер обратилась к прямолинейной, казалось бы, австрийской романтике Шуберта. Музыку этого композитора она поет нечасто, за ней не числятся диски с эталонным исполнением шубертовских вокальных циклов вроде «Зимнего пути» или «Лебединой песни». А раз нет своей традиции в том, что поют все, Шефер держится своей линии — извлечь из сундука то, что никто не поет, и сделать из него шедевр. Например, все знают шубертовскую «Аве, Мария», но мало кто задумывается, что «Гимн Богородице» — это одна из «Песен Элен», героини поэмы Вальтера Скотта «Дева озера». Шефер исполнила три, включая «Гимн Богородице», песни из этого мини-цикла (всего их Шуберт, вдохновленный поэмой Скотта, сочинил в количестве семи). Самой неожиданной у задумчивой по природе Шефер получилась первая бравая песня — «Воин, отдохни! Война закончилась». За «Песнями Элен» последовали еще четыре длинные песни с грустной «Песней Дельфина» во главе.
Когда же двухчасовой концерт подошел к концу и зачарованные зрители не решались аплодировать, опасаясь, как бы хрупкая Шефер не вздумала петь еще что-то сложное на бис, отдохнувшая одну минуту певица аккуратно кивнула Эрику Шнайдеру в знак продолжения. Пианист заиграл что-то очень мелодичное, Шефер настраивалась петь, когда открылась дверь в правую кулису, оттуда донесся протяжный звук, затем показался кларнет, а вскоре и играющий на нем музыкант — известный баварский кларнетист Йорг Видманн собственной персоной. Все вместе они исполнили последний раритет этого лидерматине — опус Шуберта «Пастух на скале». Явно довольная собой Шефер, чья фамилия по-немецки значит «пастух», после столь тяжелого вокального путешествия по горам и долам Австрии, расслабилась и пошутила на тему своей фамилии. Шутка и игра в слова обошлись ей дорого — дополнительными пятнадцатью минутами напряженного пения. Напряженным оно было в силу непривычного соседства с кларнетом. Но тому, кто претендует на место королевы, все нипочем.
Александра Германова
