Премьера «Тома Сойера»
Не часто случается, чтобы балетная премьера в Уфимском театре оперы и балета доставила столько откровенного удовольствия. Чтобы взрослым не приходилось шипеть на вертлявых детей в темноте партера, терпеливо дожидаясь конца действия. Нет! «Том Сойер» Рината Абушахманова, молодого хореографа-дебютанта, поставившего свою балетную комедию на музыку известного московского композитора Павла Овсянникова, вызвал не только бурю положительных эмоций, но и заставил вдруг понять, чего нам так не хватало до сих пор в родном балете. Не хватало выдумки, новизны, юной задиристости, свежих идей и чувства юмора. И счастливого выдоха: ну наконец-то они сделали это — со вкусом и без претензий.
Здесь, конечно, можно было бы развить тему детского спектакля — увы, прописавшего на своей территории либо махровую небрежность (для детей и так сойдет!), либо уныло-старомодный сборник штампов. И вот сюрприз — нечто абсолютно свободное как от первого, так и от второго.
«Том Сойер» — веселый балетный мюзикл, нашпигованный фокстротами, чарльстонами, регтаймами, вальсочками и лирической мелодикой в духе entertainment cinema. Непритязательная партитура Овсянникова отлично передает дух неувядающе веселой истории о хулиганистом подростке, рассказанной американским классиком. И глядя на то, как резвятся герои Марка Твена под эту музыку, мы то и дело ловим себя на ощущении полной естественности происходящего.
Массовые и групповые танцы не переходят в дивертисмент, часто возникающий по принципу: а вот тут можно потанцевать подольше и покрасивее. А пантомима не вызывает раздражения прямолинейно-натужным переводом с языка слов на язык жестов. Напротив, танцы полны почти говорящей выразительности, а событийные сценки выстроены с тонким чувством ритма и музыкальной фразы.
Проще говоря, танцы у Абушахманова — красноречивы, а пантомима — танцевальна. Не считая лишь чрезмерно декоративной и сладостно-лиричной сцены в пещере с танцующими сталактитами, балетмейстеру удается избежать длиннот, сохраняя хороший темпоритм спектакля. Пластически индивидуальны и колоритны персонажи — Том и Бекки, тетушка Полли, бандит-индеец Джо, учитель... Артисты явно истосковались по игровой стихии и отрываются на все сто, не боясь изменить привычному амплуа, даже если для этого им приходится хором произносить латинский текст урока богословия.
Сам автор музыки стоял за пультом во второй премьерный день. А потом мы беседовали с ним о первой постановке «Тома Сойера», состоявшейся в Кремлевском балете десять лет назад. Ее осуществил небезызвестный уфимским зрителям Андрей Петров. Знакомиться с записью этого спектакля Ринат отказался сразу и категорически, чтобы чужие картинки не мешали рождению собственных. Мало того, по согласованию с композитором он купировал изрядное количество страниц кремлевской партитуры и предложил досочинить новые. Теперь, сравнивая уфимского «Тома» с московским, Овсянников констатирует, что новый вариант короче старого ровно вдвое, динамичнее и живее.
Сценическому остроумию Абушахманов как будто учился у мастеров телеводевиля в стиле «Соломенной шляпки» или «Небесных ласточек». Каждая мизансцена содержит в себе россыпь прелестных деталей, подобных одновременному укусу яблока Томом и Бекки, имитирующему поцелуй, или «вариациям» на кошачью тему в первом акте. Молодая художница Фания Низамова (в ее активе — балеты «Тайна золотого ключика», «Белоснежка и семь гномов») идеально вписалась в постановочный ансамбль, раскрасив сцену так простодушно и безудержно, как будто это ей, а не Тому с друзьями, тетушка Полли поручила привести в чувство поблекший забор. Эдакий американский бэби-стайл с пароходами, котами, воздушными шарами и пафосными портретами президентов в качестве фона для школьных проказ...
Новому балету наперебой прочат светлое будущее. Похоже, этот яркий продукт в праздничной упаковке не залежится на родном театральном прилавке. Хорошо бы.
Лилия Латыпова
Фото Сергея Гутника
