Интересная серия «Волшебная флейта» (точнее, ее подсерия «В поисках смысла») издательства «Аграф» пополнилась новинкой — книгой Валерия Афанасьева «Что такое музыка?». Автор — пианист и писатель, в равной степени добившийся международного признания в этих двух областях искусства. Не стоит удивляться этому факту: неординарность и талант Валерия Афанасьева столь очевидны, что, думается, его личность окажется притягательной в любых избранных им жанре и роде деятельности. При этом Афанасьев сознательно позиционирует себя за рамками мейнстрима, иногда вовсе отрицая значимость современной культуры, едко замечая: «Олимп стал просто забегаловкой».
Собрание эссе, стихов, фрагментов эпистолярия Афанасьева — плод его философских раздумий о природе музыки, искусства, и в конечном счете — о сокровенных тайнах бытия. Сквозной нитью проходят такие ключевые для эстетики Афанасьева понятия, как тишина, время, пространство. Язык его метафоричен, а мысли высказаны часто через внемузыкальные ассоциации, как, к примеру, в эссе «Музыкальность Бродского», где мы почти физически ощущаем тонкие ароматы вин и острый запах французских сыров, служащих автору для изысканных аналогий.
Литературный стиль автора явно испытал влияние Владимира Набокова, да и судьба их в чем-то схожа: оба покинули Россию, писали на «чужих» языках. Впрочем, Афанасьев признается, что всегда мечтал писать по-французски. Потом стал выпускать романы и стихи на английском языке. Теперь вот (как Набокову!) пришлось переводить их назад, для русского читателя. Тексты в книге сгруппированы в тематические разделы: «Композиторы», «Исполнители», «Друзья» (где привлекает внимание переписка с композитором Владимиром Мартыновым), «Путевые заметки»... Но структура эта — не более чем иллюзия, а заголовок — не более чем отправная точка для путешествия по саду поэтических гармоний, где мысль автора выделывает иногда головокружительные виражи.
Пусть многие суждения Афанасьева парадоксальны, однако они заставляют читателя задуматься и попытаться взглянуть на привычные явления с иной позиции. Вот, к примеру Шуберт, музыке которого автор уделяет особое внимание и в отдельных эссе, и по касательной в разных текстах. Для него «ключиком» к пониманию сущности феномена шубертовского творчества становятся «болезненность» и «отсутствие espressivo», выразительности. «Даже в Раю я почувствую себя несчастным, услышав Квинтет до мажор для струнных Шуберта или его последний квартет. Я чувствовал бы себя еще несчастнее, если б пришлось играть его последние сонаты. Только Красота и Время могут заставить нас почувствовать уродство и смерть — отсутствие espressivo потустороннего мира... Время есть не что иное, как один миг, повторяющийся снова и снова. Никакое произведение искусства не заставляет меня так остро ощутить Время, как творения Шуберта: его „Moments musicaux“ и его последние сонаты для фортепиано — эти музыкальные часы. Любое выражение становится бессмысленным с течением времени. Любое выражение, всякое чувство».
Поразительно эссе «Анатомия музыки», состоящее из одних вопросов, где автор виртуозно «препарирует» этот эфемерный объект: «Почему музыка так воздействует на наши души? Отчего у нас в глазах стоят слезы? Откуда это замирание „под ложечкой“? Реален ли холодок где-то в области желудка, или все это лишь фокусы богатого воображения? Действие музыки — это только плод воображения? Мишень музыки — это наше воображение или сердца и души? Оказывает ли музыка физическое или лишь психологическое воздействие? Могут ли наши сердца биться в ритме музыки, которую нам случилось услышать?..»
Однако это не «вопросы без ответов». Валерий Афанасьев не бросает читателя на произвол судьбы, и, подобно Вергилию, ведет кругами, задавая ось координат во Времени и Пространстве, в поисках утраченной музыки.
Афанасьев В. «Что такое музыка?» М.: «Аграф». 2007.
Евгения Кривицкая
