В случае этой актрисы никому и в голову не приходит задаться вопросом: почему именно эта девушка из провинциального Харькова взяла и стала кинозвездой на территории одной шестой части мира? Достаточно мысленно представить Наталью Фатееву со времен ее дебютов вплоть до нынешнего дня: еще до своего появления на экране эта женщина безупречной, но небанальной красоты заключила тот самый союз с камерой, что сулит любовь зрителей и долгую экранную судьбу.
От природы (и, разумеется, вгиковских педагогов) она получила поразительный «серебристый» тембр голоса. А еще — поразительной прозрачности ярко-голубые глаза, такие, что всю свою жизнь приходилось уверять таксистов, что глаза настоящие. В ее звездные годы люди скорее предполагали, что пленку обрабатывают некими особыми методами, поэтому в нашем кино есть такие голубоглазые девушки, нежели могли додуматься до того, что в природе существуют такие красавицы, как Фатеева. Но долголетие этой любви и неизменное восхищение Фатеевой объясняются, конечно, не тем, что глаза — самые голубые, улыбка — ослепительная или соперниц было мало. На самом деле все намного сложнее и одновременно проще.
Холодноватая красота и ее редкий в наших широтах тип не сулили ей большого выбора ролей. В кинематографической среде считалось, что у нее европейский тип внешности, хотя точнее было бы сказать — современный и... буржуазный. Последнее определение не стоит считать комплиментом или антикомплиментом, но, безусловно, эта женщина в несколько большей мере была украшением реальности, чем предполагал статус благополучной советской гражданки — даже на экране. У нее была, конечно, одна пронзительно-лиричная, очень «шестидесятническая» роль — Люся из знаменитой ленты Фрунзе Довлатяна «Здравствуй, это я!». Но Фатеева была слишком хороша для историй про «трудное женское счастье», когда после редких романтических порывов драматургии и нечастых по определению культовых фильмов наступала повседневность: в советском варианте она не предполагала сколько-нибудь внятной жанровой интерпретации.
Естественно, она играла образцово-показательных советских фемин, хотя, по идее, могла бы стать звездой не одного десятка историй про отношения современного мужчины и женщины, особенно повзрослев... Впрочем, спокойно и непринужденно рассказывать про свою сложную, но никак не в советском понимании личную жизнь она начнет позже, показав себя человеком щепетильным, деликатным и... очень ироничным. А в своих самых известных ролях сумела блестяще выйти из запутанной ситуации с собственным амплуа — раз красивая, уверенная в себе и «правильная», то непременно скучная. Но скучные, одиозные, «положительные» героини советского кино — не ее крест.
Свои лучшие роли она окрашивает такой неподражаемой, воистину спасительной для своих героинь иронией (не путать с комедийными интонациями), что только диву даешься. Она часто играет романтическую увлеченность через мягкую улыбку-усмешку над этой увлеченностью. Как изящно она справилась с ролью восторженной дочки археолога, принявшей банду рецидивистов, засевшую на фамильной даче, за... коллег отца, вернувшихся из очередной экспедиции («Джентльмены удачи»)! А кто, кроме Фатеевой, смог бы сыграть в «Три плюс два» — фильме про курортный роман хрупкой укротительницы хищников из семейства кошачьих, звезды цирковых арен, и застенчивого ветеринара, страшно закомплексованного по причине своей «собачьей» специализации!
Это сейчас про «Три плюс два» пишут в телепрограммах — «романтическая комедия». Увы, такого жанра у нас официально не было. В биографии Фатеевой романтических комедий, да и просто светлых, оптимистичных мелодрам могло бы быть множество, но все свелось к остроумным эпизодам. Вспомните директрису из «Розыгрыша», пытавшуюся понять, чем же современная молодежь занимается на свадьбах: «Мне много лет, я была только на трех свадьбах — ничего интересного... Нет, я была еще на собственной свадьбе!» А она же — в «Человеке с бульвара Капуцинов» в роли предводительницы апачей!
И разумеется, роскошная роль модельера Ирины Соболевской, подаренная ей судьбой и мудрым режиссером Говорухиным в телесериале «Место встречи изменить нельзя». Именно ироничная и взвешенная интонация актрисы помогла ей тонко и точно расставить все акценты в истории героини, отнюдь не простой, но именно что советской труженицы индустрии красоты. Но было ли нам жалко Соболевскую? Да это последнее, что мог испытать зритель!
Про таких теперь говорят — позитивный человек. Казалось бы, рассказ о Фатеевой просто обязан превратиться в список ее упущенных возможностей. Не состоялся очень красивый фильм Рустама Хамдамова «Анна Карамазофф», где Фатеева, судя по фотографиям, была невероятна, эффектна, не похожа на себя привычную, сдержанно-элегантную. Спустя десятилетия только осознали, сколь серьезны были намерения иностранных продюсеров попробовать запустить ее карьеру на международный уровень (милые нашему сердцу румынские «Песни моря» здесь не в счет): запретили само собой, но в то время мало кто был достаточно компетентен, чтобы понять, какие возможности актриса упускает...
Наталья Николаевна многое «отрицательное» сумела переплавить себе в плюс. Она была такой всегда: помнится, выходили уникальные по своим временам, сенсационные даже интервью с Фатеевой... про здоровый образ жизни, отказ от остродефицитных продуктов в пользу вареного риса и это совсем особое счастье — быть здоровой и красивой. В перестроечные годы она тактично, но властно закрыла тему своих звездных романов и браков, рассказав вроде бы все, что интересовало публику, но так, что и намека на сожаления или оправдания не было ни в одном тексте. Она раз за разом позволяла себе делать серьезные высказывания по общественным и политическим вопросам — и каждый раз делала это достойно. Почему-то именно слово «плюс» из названия самого знаменитого ее фильма кажется главным в ее судьбе: Наталья Фатеева — актриса и человек, безусловно, близкий к позитивным энергиям бытия. Быть может — как никто другой в нашем кино.
Матвей Самохин
