Палеография музыкальная (от греч. palaios — старинный, древний и grapo — пишу) — область исторического музыкознания, специальная муз.-историч. дисциплина. Изучает древние системы записи музыки, закономерности эволюции муз. знаков, модификацию их графич. форм, а также памятники муз. письменности (гл. обр. певческие рукописи культового назначения) с точки зрения нотных систем, времени и места создания, авторства. В сферу П. м. входит изучение водяных знаков бумаги (филиграней), материала и формата муз. рукописей. В совр. исследовательской практике П. м. выполняет также источнико-ведч. функции: выявление, описание и систематизация рукописных муз. памятников, определение их жанровой принадлежности, изучение эволюции самих жанров и т. п. П. м. изучает различные системы муз. записи: буквенные, цифровые, нотолинейные, использующие специальные условные знаки (экфонетические, невматические, знаменные и пр.).
Конечная цель муз.-палеографич. исследования — расшифровка различных систем муз. записи и перевод муз. текста рукописных памятников на совр. линейную нотацию. Поэтому важнейшая практич. задача П. м. — разработка научно обоснованных приёмов и методов для прочтения муз. текстов древних рукописей, раскрытие интонационно-образных особенностей муз. языка разных эпох. В связи с этим П. м. исследует семантику муз. письма, в том числе (в историч. аспекте) проблемы кодирования муз. информации. Перед П. м. стоит также ряд проблем общеисторич. и муз. порядка — генезиса систем муз. записи, их классификации и взаимодействия в процессе эволюции, характера этой эволюции, взаимодействия словесного и муз. текстов, интонационно-образных связей муз. культуры письменной традиции и фольклора, методологии исследования рукописных муз. памятников.
Как специфич. часть П. м. входит в историко-филологич. палеографию, использует её методы исследования рукописного материала. П. м. как науч. дисциплина сформировалась на стыке историч. музыкознания, палеографии и муз. источниковедения, поэтому в П.м. сочетаются методы палеографич., муз.-аналитич. и муз.-историч. исследования, используются теоретич. разработки и приёмы статистики, теории информации и др. наук и дисциплин.
Исследование муз. рукописного материала проходит следующие технологич. стадии:
1) источниковедческую (выявление памятника, его описание и классификация);
2) общепалеографическую (палеографич. исследование рукописи: внешние особенности, датировка, авторство, сохранность, характер письма словесного и муз. текстов, пагинация и т. д.);
3) муз.-палеографическую (особенности соотношения словесного и муз. текстов, классификация системы муз. записи, сравнительный анализ и систематизация графич. комплексов и элементов муз. записи и т. п.). Муз.-палеографич. стадия исследования предусматривает использование сравнительно- историч., муз.-теоретич., математич. и иных методов, круг к-рых расширяется по мере накопления материала и развития самой П. м. как муз.-технологич. дисциплины.
Результаты муз.-палеографич. исследований отражаются в публикациях, включающих факсимильные издания муз. памятников с науч. исследованиями и комментариями, к-рые часто содержат разработку методики расшифровки и переводов муз. текста на линейную нотацию.
В П. м. могут быть выделены рус. певч. палеография, византийская (греч.) муз. палеография, латинская (григорианская) муз. палеография, арм. муз. палеография и др. области. В основе подразделения лежат графич., синтаксич. и иные особенности муз. записи в памятниках разл. регионов. Каждой из исследуемых областей П. м. соответствует круг рукописей, как правило, на определённом языке, имеющий специфич. черты в используемых системах муз. записи. В будущем, при большей специализации и накоплении материала, могут выделиться новые виды П. м.
Как особая наука П. м. начала складываться в 50-х гг. 19 в. Основополагающее значение имели труды франц. учёного Э. А. Кусмакера, к-рый поставил изучение ср.-век. муз. письменности на твёрдую научную почву и опроверг необоснованные гипотезы о происхождении зап.-европ. невм. В дальнейшем большой вклад в изучение и расшифровку невменного письма внесли X. Риман, О. Флейшер, П. Вагнер, в более позднее время — П. Ферретти, Ж. Хандшин, Э. Яммерс и др. В 1889–1950 во Франции под ред. А. Мокро (с 1931 — Ж. Гажара) было выпущено обширное собрание памятников невменного письма с развёрнутым исследоват. комментарием («Paleographie musicale» — «Музыкальная палеография», 19 тт.). Особенности византийской ср.-век. нотации впервые были широко освещены в работах А. Гастуэ и Ж. Б. Тибо на рубеже 19 и 20 вв.; однако решающие успехи достигнуты в этой области в 20-30-х гг. благодаря исследованиям Э. Веллеса, Г. Дж. У. Тильярда и К. Хёга. Им удалось полностью расшифровать средневизантийскую нотацию, что открыло путь и к пониманию памятников палеовизантийской нотации. С 1935 издаётся серия «Monumentae musicae byzantinae» («Памятники византийской музыки»), включающая научно комментированные публикации и исследования специального характера. В совр. научных трудах всё большее признание получает мысль об общности основ визант. и зап.-европ. невменного письма и о возможности создания единой универсальной П. м., охватывающей все виды ср.-век. муз. письменности.
Рус. певческая палеография исследует славяно-русские певческие рукописные памятники 12 — нач. 18 вв. (отдельные рукописи — до 20 в.): Кондакари, Стихирари, Ирмологии, Октоихи и др. В этих рукописях, как правило, используются идеографические (знаменные) системы муз. записи: кондакарная, столповая, путевая и др. Вместе с тем русская певческая палеография рассматривает нотолинейное письмо, имевшее в 17 в. в России специфич. черты (т.н. киевское знамя, особенности к-рого до сих пор полностью не изучены), и знаменно-нотолинейные рукописи кон. 17 — нач. 18 вв. (см. Двоезнаменник), дающие возможность сравнит. анализа двух семантически различных систем кодирования муз. интонации. Начало изучению знаменного письма положили В. М. Ундольский (1846) и И. П. Сахаров (1849). Муз.-палеографич. исследованиями занимались В. Ф. Одоевский и В. В. Стасов. Новым этапом, давшим важные историч. обобщения и науч. систематизацию материала, явились труды Д. В. Разумовского. Значительный вклад в разработку проблематики рус. певческой палеографии внесли С. В. Смоленский, В. M. Металлов, А. В. Преображенский, а в последующее время — В. М. Беляев, М. В. Бражников, Н. Д. Успенский и др. М. В. Бражников сыграл видную роль в разработке науч. основ рус. певческой палеографии. Он создал специальный курс П. м. для студентов-музыковедов, к-рый вёл в Ленинградской консерватории с 1969 до конца жизни (1973). Им было сформулировано самоё понятие рус. певческой палеографии как науч. дисциплины (ранее многие её аспекты рассматривались рус. семейографией или церк.-певческой археологией). На совр. этапе развития этой науки наиболее актуальными стали источниковедческие, методологические и муз.-палеографич. проблемы. Методика описания певческих рукописей в общих чертах разработана (Бражников), но ещё не решены вопросы систематизации и классификации рус. муз. памятников, эволюции певческих жанров; не решена проблема происхождения рус. систем муз. записи как со стороны синтактики, так и со стороны семантики. С проблемой генезиса связаны проблемы кодирования муз. информации в знаменных системах и эволюции самих знаменных систем. Одним из аспектов эволюции стал вопрос историч. периодизации знаменного письма (Бражников предложил палеографич. периодизацию, осн. на изменении графики знамен); разрабатывается классификация знаменных систем.
Одна из главных проблем рус. певческой палеографии — расшифровка знаменного письма беспометного периода (см. Крюки). В научной литературе определились два различных подхода к решению этой задачи. Один из них — путь «от известного к неизвестному», т. е. от позднейших видов крюковой нотации, имеющих относительное звуковысотное значение («пометное» и «признбчное» письмо), к более ранним и до сих пор полностью не расшифрованным. Этот метод был выдвинут Смоленским, позже его отстаивали Металлов, Бражников, а за рубежом — И. Гарднер. Другой путь, по к-рому идёт ряд западных учёных (М. Велимирович, О. Странк, К. Флорос, К. Леви), основывается на сравнении старейших видов знаменного, а также кондакарного письма с палеовизантийской нотацией. Ни один из этих методов в отдельности не может привести к окончат. решению проблемы, и для достижения позитивного, научно мотивированного результата необходимо их взаимодействие.
Арм. муз. палеография изучает древние системы муз. записи в памятниках арм. муз. культуры 5–18 вв. (с 8 в. — хазовая нотация). В новейших исследованиях арм. авторов отмечается, что в Армении была выработана самостоятельная система нотописи, имевшая специфич. нац. черты. Древнеарм. муз. рукописи собраны и изучаются в Гос. хранилище древних рукописей при Совете Министров Арм. ССР (Матенадаране), имеющем мировое значение. В число осн. проблем арм. муз. палеографии входят датировка ранних рукописей, генезис арм. нотописи и поиски прототипов хазовой нотации, расшифровка, изучение взаимосвязей ср.-век. проф. и нар. музыки и т. п.
Развитие муз.-палеографич. проблематики арм. муз. палеографии связано с именами Гр. Гапасакаляна, Е. Тнтесяна, Комитаса. Последний впервые поставил проблемы генезиса и эволюции хазовой нотации, начал науч. муз.-палеографич. изучение памятников арм. муз. культуры; теоретич. проблемы рассматриваются в трудах X. С. Кушнарёва, P. A. Атаяна, Н. К. Тагмизяна.
Литература: Ундольский В., Замечания для истории церковного пения в России, «Чтения в имп. Обществе истории и древностей российских», 1846, No 3; Сахаров И., Исследования о русском церковном песнопении, Журнал Министерства народного просвещения, 1849, ч. 61; Львов А. Ф., О свободном или несимметричном ритме, СПБ, 1858; Разумовский Д. В., О нотных безлинейных рукописях церковного знаменного пения, М., 1863; его же, Материалы для археологического словаря, «Древности. Труды Московского археологического общества», т. 1, М., 1865; Смоленский С. В., Краткое описание древнего (XII–XIII века) знаменного ирмолога…, Казань, 1887; его же, О древнерусских певческих нотациях, СПБ, 1901; его же, О ближайших практических задачах и научных разысканиях в области русской церковно-певческой археологии, СПБ, 1904; его же, Несколько новых данных о так называемом Кондакарном знамени, «РМГ», 1913, No 44–46, 49; Металлов В. М., Азбука крюкового пения, М., 1899; его же, Русская симиография, М., 1912; Преображенский А. В., О сходстве русского музыкального письма с греческим в певческих рукописях XI–XII веков, СПБ, 1909; его же, Греко-русские певческие параллели XII–XIII веков, «De musica», Л., 1926; Бражников М. В., Пути развития и задачи расшифровки знаменного роспева XII—XVII вв., Л. — М., 1949; его же, Новые памятники знаменного распева, Л., 1967; его же, Zur Terminologie der altrussischen Vokalmusik, «Beitrage zur Musikwissenschaft», 1968, Jahrg. 10, H. 3; eго же, Краткие методические указания и схемы по описанию древнерусских певческих рукописей, в кн. : Методическое пособие по описанию славянорусских рукописей для Сводного каталога рукописей, хранящихся в СССР, вып. 1, М., 1973; его же, Памятники знаменного распева, Л., 1974; его же, Федор Крестьянин — русский распевщик XVI в., в кн.: Крестьянин Ф., Стихиры, М., 1974; его же, Русская певческая палеография и её актуальные задачи, «СМ», 1975, No 4; его же, Статьи о древнерусской музыке, Л., 1975; Атаян Р. A., Вопросы изучения и расшифровки армянской хазовой нотации, Ер., 1954; Беляев В. М., Древнерусская музыкальная письменность, М., 1962; Успенский Н. Д., Древнерусское певческое искусство, М., 1965, 1971; Tahmizian N., Les anciens manuscrits musicaux armйniens et les questions relatives a leur dérchiffrement, «Revue des Etudes Armeniennes», P., 1970, t. VII; его же, Zwierki muzyki ormianskiej i bizantyjskiej we wczesnym sredniowieczu, «Musyka», 1977, No 1, с 3–12; Apоян Н. О., О теории средневековой невменной нотации на основе армянских хазов, Ер., 1972; его же, Расшифровка невменной нотации на основе армянских хазов, Ер., 1973; Келдыш Ю. В., К проблеме происхождения знаменного распева, «Musica antiqua», Bydgoszcz, 1975; Hикишов Г. A., Сравнительная палеография кондакарного письма XI—XIV вв., там же; Fleicher О., Neumen-Studien, TI 1–3, Lpz. — В., 1895–1904; Wagner P., Einfuhrung in die gregorianischen Melodien, Bd 2, Neumenkunde, Palдographie des liturgischen Gesanges, Lpz., 1905, 1912; Thibaut P., Origine byzantine de la notation neumatique de l’érglise latine, P., 1907; Wellesz E., Studien zur Palaographie der byzantinischen Musik, «ZfMw», 1929–1930, Jahrg. 12, H. 7; eго жe, A history of byzantine music and hymnographiy, Oxf., 1949, 1961; Tillyar d H. J. W., Handbook of the middle bizantine musical notation, Cph., 1935; его же, The stages of the early bytantines musical notation, «Byzantinische Zeitschrift», 1952, H. 1; Коsсhmieder E., Die altesten Novgoroder Hirmologien-Fragmente, Lfg. 1–3, Munch., 1952–58; его же, Zur Herkunft der slavlschen Krjuki notation, «Festschrift fur Dmytro Cyzevskyj zum 60. Geburtstag, В., 1954; Hцeg C., The oldest slavonic tradition of byzantine music, «Proceeding of the British Academy», v. 39, 1953; Palikarova-Verdeil R., La musique byzantine chez les slaves (Bulgares et Russes) aux IX-e et X-e siércles, Cph., 1953; Gardner J., Einiges uber die Orthographie der altrussischen Neumen vor der Reform 1668, «Welt der Slaven», 1960, No 2; его же, Zum Problem des Tonleiter-Aufbaus im altrussischen Neumengesang, в сб.: Musik des Ostens, (Bd) 2, Kassel, 1963; Velimirovic M., Byzantines elements in early slavic chant, Cph. 1960; Arro E., Hauptprobleme der osteuropaischen Musikgeschichte, в сб.: Musik des Ostens, (Bd) 1, Kassel, 1962; Ein handschriftlicher Lehrbuch der altrussischen Neumenschrift, hrsg. von J. v. Gardner und E. Koschmieder, Tl 1–3, Mьnch., 1963–72; Floros C., Die Entzifferung der Kondakarien-Notation, в сб.: Musik des Ostens, (Bd) 3–4, Kassel, 1965?67; его же, Universale Neumenkunde, Bd 1–3, Kassel, 1970; Smolenskij S. v. , Palaographischer Atlas der altrussischen linienlosen Gesangsnotation, Munch., 1976.
Г. А. Никишов
Источник: Музыкальная энциклопедия, 1973—1982 гг.
