Kaludi Kaludov
С творчеством тенора Калуди Калудова я познакомился впервые по записи оперы Пуччини «Манон Леско».
Сегодня хотелось бы посвятить несколько строк этому прекрасному певцу, успешно выступающему на многих европейских сценах. Известность Калудова, на мой взгляд, не вполне соответствует качеству голоса этого артиста. А жаль! Ибо его голос обладает рядом несомненных достоинств, не меньших, чем у многих более «раскрученных» коллег-теноров. Такое часто встречается в современном мире оперного «бизнеса». На всех «углах» слышны имена Аланьи или Куры, восторги по поводу Галузина или Ларина. Но почему-то мало кто обсуждает, к примеру, качества таких ярких теноров, как Вильям Маттеуцци или Роберт Гамбилл (можно назвать и еще ряд имен).
В голосе Калудова удачно сочетаются лед и пламень, техничность и масштабность, а достаточная мощь не затемняет светло-серебристого оттенка тембра. Манера звукоизвлечения у певца сфокусированная и в то же время не сухая.
Дебютировав в Софии в 1978 году он в дальнейшем выступал на ведущих мировых сценах, в том числе в Вене, Милане, Берлине, Чикаго и др. Лучше всего ему удаются вердиевские и пуччиниевские партии (Ричард в «Бале-маскараде», Аттила, Эрнани, Альваро в «Силе судьбы», Дон Карлос, Радамес, Де Грие, Каварадосси, Пинкертон и т. д.), хотя репертуар его гораздо шире (он пел и в «Евгении Онегине», и в «Борисе Годунове», и в «Летучем голландце»). В 1997 году мне удалось услышать его на фестивале в Савонлинне в партии Туридду. Можно было (по аналогии с «Манон Леско») предположить, что это именно его роль, но действительность превзошла ожидания. Находящийся в прекрасной форме артист пел вдохновенно, с той необходимой мерой экспрессии, которая так нужна в этой партии, чтобы трагедийность не перерастала в фарс.
Прошло уже около десяти лет, как я впервые услышал запись «Манон Леско» с Калудовым и Гаучи. Но до сих пор память хранит то неотразимое впечатление, которое она на меня произвела.
Е. Цодоков
