Andrea Gruber
Звезда Андреа Грубер зажглась не сегодня. Но на последнем фестивале в Арена ди Верона засияла особенным блеском. Американское сопрано имела особый, персональный успех у публики в трудной роли Абигайль в вердиевском Набукко. Критики утверждали, что после Гены Димитровой в этой опере не появлялось сопрано подобной силы, технической оснащенности и выразительности. С Андреа Грубер беседует журналист Джанни Виллани.
Вы американка, но Ваша фамилия говорит о немецком происхождении...
Мой отец - австриец. В 1939-ом году он покинул Австрию и бежал в Соединенные Штаты. Я училась в Манхэттенской Школе в моем родном городе Нью-Йорке. В 24 года дебютировала в "Силе судьбы" в Шотландской Опере*, спела одиннадцать спектаклей. Моя вторая встреча со сценой произошла “дома”, в Метрополитен Опера, где я пела Елизавету в "Доне Карлосе". Эти две оперы, плюс еще "Бал-маскарад", в котором моим партнером был Лучано Паваротти, “катапультировали” меня на сцены самых престижных театров мира: Вена, Лондон, Берлин, Мюнхен, Барселона. В Мет я пела также в "Гибели богов" Вагнера, который записала фирма Deutsche Grammophon. Немецкий репертуар сыграл важную роль в моем росте. Я спела в "Лоэнгрине", "Тангейзере", "Валькирии". В последнее время в мой репертуар вошла роль Хризотемиды в "Электре" Рихарда Штрауса.
А когда вы начали петь в "Набукко"?
В 1999-ом году, в Опере Сан-Франциско. Сегодня я могу утверждать сполной искренностью, что моя карьера начинается. У меня крепкая техника, и я не чувствую неудобств в любой роли. Раньше я была слишком молода и неопытна, особенно в вердиевском репертуаре, который именно теперь начинаю любить. Я многим обязана Рут Фалькон, моему педагогу в течение двенадцати лет. Это потрясающая женщина, с огромной верой в искусства и очень опытная. Она приезжала в Верону послушать меня.
Как подступиться к такой трудной роли, как Абигайль?
Я не хочу показаться высокомерной, но для меня это легкая роль. Подобное утверждение может показаться странным. Я не говорю это для того, чтобы меня сочли великой певицей. Просто моя техника идеальна для этой роли. Я часто пела в "Аиде", "Силе судьбы", "Трубадуре", "Бале-маскараде", но эти оперы не столь просты. Я больше не выступаю ни в "Доне Карлосе", ни в "Симоне Бокканегре". Эти роли для меня - слишком лирические. Порой я обращаюсь к ним, потому что хочу поупражняться или же просто получить удовольствие. Скоро я спою мою первую "Турандот" в Японии. Потом меня ждут дебюты в "Сельской чести", "Девушке с Запада" и "Макбете".
Какие еще оперы привлекают Вас?
Итальянские оперы мне очень нравятся: я нахожу их совершенными, включая веристские. Когда у тебя крепкая техника, пение не представляет опасности; но никогда не следует прибегать к крику. Поэтому очень важно наличие “головы”, и надо думать о следующей роли. Петь - это еще и явление психического порядка. Может быть, через десять лет я смогу петь всех трех вагнеровских Брунгильд и Изольду.
С театральной точки зрения роль Абигайль - тоже не шутка...
Это очень многосторонний персонаж, более интересный, чем принято считать. Это еще незрелая, инфантильная женщина, которая следует собственным капризам и не находит подлинных чувств ни у Измаила, ни у Набукко: первого “уводит” у нее Фенена, а второй делает открытие, что не является ее отцом. Ей ничего не остается, как обратить все силы своей души на завоевание власти. Я всегда считала, что эта роль будет правдивее, если обрисовать ее с большей простотой и человечностью.
Что предлагает Вам следующий фестиваль в Арена ди Верона?
Может быть, "Турандот" и снова "Набукко". Посмотрим. Это огромное пространство заставляет думать об истории Арены, обо всем, что происходило здесь с древности до наших дней. Это действительно интернациональный музыкальный театр. Я встретила здесь коллег, с которыми не встречалась уже много лет: с этой точки зрения Верона еще более интернациональна, чем Нью-Йорк, город, в котором я живу.
Интервью с Андреа Грубер oпубликовано в газете L’Arena.
Перевод с итальянского Ирины Сорокиной.
Примечание:
* Певица родилась в 1965 году. Дебют в Шотландской опере, о
котором она упоминает в интервью, состоялся в 1990 году. В 1993 она
впервые выступила в Венской опере в партии Аиды, в том же сезоне
исполнила Аиду в берлинской Штаатсопер. На сцене Ковент Гардена ее
дебют состоялся в 1996 году все в той же Аиде.
СПРАВКА:
Андреа родилась и росла на Верхнем Вест-сайде, в семье университетских профессоров, преподавателей истории, и посещала престижную частную школу. Андреа проявила себя талантливой (хоть и неорганизованной) флейтисткой, а в 16 лет начала заниматься пением и вскоре была принята в Манхэттенскую школу музыки, а после ее окончания попала в престижную стажерскую программу при Мет. Ее огромный, красивый голос, легкость, с которой ей удавались высокие ноты, актерский темперамент — все это было замечено, и певице предложили первую роль. Сначала маленькую, в вагнеровском "Кольце нибелунга", а потом, в 1990 году, и главную, в опере Верди "Бал-маскарад". Ее партнером был Лучано Паваротти.
Но все это происходило на фоне серьезнейшей наркомании. Голос слабел от наркотиков, она перенапрягала связки, которые воспалялись и опухали. Потом случилось то роковое выступление в "Аиде", когда она просто не смогла взять нужную ноту. Генеральный менеджер Метрополитен-оперы Джозеф Вольпе больше не хочет ее присутствия в театре.
Андреа получала отдельные роли в Европе. В Америке только Опера Сиэтла продолжала в нее верить — за несколько лет она спела там три роли. В 1996 году в Вене она попала в госпиталь — надо было срочно удалить тромб на ноге. За этим последовала реабилитационная клиника в Миннесоте, где началось избавление от наркозависимости.
Но с выздоровлением пришло прибавление в весе. И хотя пела она ничуть не хуже, чем раньше, ее — уже из-за слишком большого веса — не пригласили в Венскую оперу и сняли с выступления на Зальцбургском фестивале. Она не может этого забыть. Но в 1999 году, когда она пела в Сан-Франциско, ее услышал менеджер Метрополитен-оперы, человек с чудесной фамилией Friend ("Друг"), знавший ее еще до увольнения из Мет. Он предложил ей спеть в "Набукко" в 2001 году.
В том же 2001 году певица решилась на байпасс желудка — операцию, которую нынче делает все больше людей, страдающих от ожирения.
Теперь, похудевшая на 140 фунтов, свободная от наркотиков, она снова ходит по коридорам Мет, где у нее ангажементы по крайней мере до 2008 года.
