Ze Šumavy, Op. 68, B. 133
Шесть пьес для фортепиано в 4 руки
Как рождается программная музыка? Казалось бы, все просто: композитора увлекает некий образ, который может быть взят из другого вида искусства или непосредственно из окружающей реальности, и представление о нем воплощается в произведении, которое получает соответствующее заглавие. Но, оказывается, не всегда процесс бывает таким простым – речь может идти лишь об общем направлении образности, а конкретизация происходит уже после создания музыки. Именно так произошло с фортепианным циклом Антонина Дворжака «Из Шумавы», известным также под заглавием «Из богемских лесов».
Успех «Славянских танцев» побудил Фрица Зимрока продолжить сотрудничество с Дворжаком. Разумеется, в первую очередь музыкальный издатель был заинтересован в небольших пьесах для фортепиано в четыре руки, подходящих для домашнего музицирования – ведь подобные миниатюры можно было продать в большом количестве, и именно таких сочинений ожидал он от композитора.
Получив от Зимрока в 1883 г. заказ на создание дуэтного фортепианного цикла, Антонин Дворжак решил воплотить в нем образ Шумавы – большого горного хребта, покрытого лесом. Это одно из красивейших мест Чехии, Дворжак любил посещать его вместе с друзьями, одним из которых был композитор Леош Яначек. Шесть пьес, вошедших в цикл, раскрывали разные аспекты того впечатления, которое производила на композитора красота этих мест – к большей образной конкретизации он не стремился. Однако издатель настаивал, чтобы у каждой пьесы было название. Дворжак был в растерянности и поделился своими сомнениями с Марией Червинковой-Ригровой (автором либретто его оперы «Димитрий»), сообщив, что «не склонен исполнять желания» Зимрока и не может придумать «никаких привлекательных названий». Червинкова-Ригрова придумала для пьес те заглавия, под которыми они ныне известны.
Таким образом, в пьесах цикла «Из Шумавы» не следует искать конкретной образности – их программность носит обобщенный характер. Не следуя какому-либо сюжету, музыка передает общее эмоциональное состояние, и если даже появляются намеки на изобразительность, они не играют определяющей роли, внося дополнительные штрихи в настроение пьес.
Цикл «Из Шумавы» отличается удивительной поэтичностью, в нем господствует мечтательно-романтическое настроение. Исключение составляет лишь заключительная пьеса, озаглавленная «Из бурных времен» – в ней возникают образы славного прошлого, борьбы за свободу (мелодия этой пьесы позднее была использована композитором в одной из частей Симфонии № 4). Интимная лирика в этом цикле связывается с пейзажностью – таковы пьесы «Тишина», «У Черного озера», некоторые моменты пьесы «В засаде». Присутствуют в цикле и жанровые зарисовки – «Посиделки», «Ночь на Филиппа и Якуба» (этот праздник Дворжак наблюдал в имении Ригра – молодые крестьяне пели, танцевали и устраивали игры у костров).
Пьесы цикла имеют трехчастную форму. Их музыкальная ткань свидетельствует о прекрасном владении фортепианной фактурой, и все же ощущается, что композитор, создавая эти миниатюры, мыслил категориями оркестра – пьесы являют собою благодатный материал для оркестрового переложения. Дворжак, однако, этого не сделал, лишь одна из пьес – «Тишина» – была переработана им для виолончели и фортепиано, а позднее – для фортепиано с камерным оркестром.
Работа над фортепианным циклом несколько раз прерывалась гастрольными поездками, поэтому создание его растянулось надолго – Дворжак завершил его в 1884 г., и в апреле того года три пьесы цикла «Из Шумавы» впервые прозвучали в Праге в исполнении пианиста Карела Коваровича. Вскоре после этого произведение было издано Зимроком.
