Symphony No. 6 (D-dur), Op. 60, B. 112
«Славянский период» – так именуют музыковеды этап творческого пути Антонина Дворжака, пришедшийся на 1870-е гг. Разумеется, и в предшествующие годы национальная природа музыкального языка композитора была очевидна, но именно в это время она проявляется с особой полнотой. Примечательно, что именно на это время приходится наступление композиторской зрелости – ведь полностью раскрыть свой потенциал невозможно, не осознав себя представителем определенного народа.
Идеи, воплотившиеся в творчестве Дворжака славянского периода, были созвучны настроениям современников. Это было нелегкое время для чешского народа – рухнули надежды на добрую волю правительства, на получение равноправия в рамках монархии, но это порождает не отчаяние, а мощный подъем национального сознания, который перекликается с идеей солидарности славянских народов. Эта идея не могла быть чужда Дворжаку – еще в пору обучения в Органной школе в Праге он познакомился с творениями русских и польских композиторов, позднее – в пору работы в капелле Комзака и в оркестре Временного театра – он участвовал в исполнении произведений Станислава Монюшко и Михаила Ивановича Глинки. Немалое влияние оказал на Дворжака Людевит Прохазка – горячий пропагандист славянской музыки. Дворжак охотно посещал устраиваемые Прохазкой музыкальные вечера, где исполнялись произведения не только чешских композиторов, но и представителей других славянских народов. Идеи национального сознания и славянского единства находят выражение в таких произведениях Дворжака, как «Славянские танцы», «Славянские рапсодии», «Чешская сюита», «Букет из чешских народных песен».
После премьеры третьей «Славянской рапсодии» в Вене у композитора завязались дружеские отношения с дирижером Хансом Рихтером, возглавлявшим оркестр Венской филармонии. Дворжак пообещал ему написать симфонию – и обещание сдержал. Так родилась Симфония № 6 ре мажор, знаменующая собою начало зрелого периода в симфоническом творчестве Дворжака.
О том, с каким увлечением работал над нею композитор, свидетельствует то, что сочинение ее заняло менее двух месяцев: «Я напряг все силы, чтобы создать жизнеспособное произведение, которое доставило бы и мне некоторую радость», – говорил Дворжак. Воодушевлению способствовала и поездка в родные места – перед началом работы над произведением Дворжак побывал в Злоницах, воскресив память о традициях народного музицирования.
Шестая симфония – удивительно светлое произведение, в котором отразилась любовь композитора к своему народу, к его музыке. Главная партия первой части – Allegro non tanto – сочетает в себе и песенность, и героический оттенок. В среднем разделе трехчастной главной партии «сталкиваются» двухдольность и трехдольность, что характерно для чешского танца фурианта. Эпической главной партии контрастируют лирические побочная и заключительная партии, имеющие оттенок танцевальности. В разработке темы экспозиции приобретают поистине героическое звучание, драматизируясь, но светлая атмосфера возвращается в репризе. Основные этапы разработочного развития в сжатом виде воспроизводятся в коде.
Лирическая вторая часть – Adagio – изложена в форме рондо. Основная тема-рефрен отмечена мелодическими и гармоническими чертами славянской песенности (гибкая, пластичная мелодия, плагальные обороты, ладовая переменность). В первом эпизоде инструментовка имитирует звучание деревенского оркестра. В противоположность ему, второй эпизод отличается драматизмом.
Третьей части – Scherzo – Дворжак предпослал подзаголовок «Фуриант». Хотя композитор уже использовал этот народный танец в скрипичном концерте, «Чешской сюите», «Славянских танцах», включение его в симфонию было для своего времени новаторским шагом. Основная тема напоминает чешскую танцевальную мелодию «Осы, осы», но отличается более острым ритмом, благодаря которому звучит особенно задорно. Веселой удали крайних разделов противопоставляется пасторальная лирика среднего.
Красочная картина народного гуляния предстает в финале – Allegro con spirito. Главная партия, начинающаяся в нюансе pp и приобретающая все более энергичное и блестящее звучание, напоминает приближающееся праздничное шествие. В шаловливой первой теме побочной партии тембр кларнета напоминает звучание свирели, задорная вторая тема исполнена радости. Заключительная партия напоминает даже не чешские, а русские плясовые мелодии – такие, как «Камаринская». В динамичную и остроумную разработку вторгаются контрастные эпизоды – сумрачный марш, величественный хорал. Реприза начинается проведением главной партии в миноре, но затем восстанавливается праздничная атмосфера, главную роль в которой играют задорные ритмоинтонации заключительной партии.
Шестая симфония, завершенная в 1880 г., привела в восторг Ханса Рихтера. По воспоминаниям Дворжака, дирижер испытывал такое горячее воодушевление, что во время прослушивания целовал композитора после каждой части. Рихтер намеревался стать первым интерпретатором симфонии, наметив премьеру на конец декабря 1880 г. К сожалению, этому плану не суждено было осуществиться: решение о репертуаре принимал не единолично дирижер, а оркестровый комитет, и в нем были люди, настроенные против произведения композитора-чеха. Дворжак был настолько обижен этим, что посвятил произведение не оркестру, как предполагал первоначально, а лично Рихтеру. Первым исполнителем симфонии стал другой дирижер – Адольф Чех, под управлением которого произведение прозвучало в 1880 г. в Праге. Успех был таким грандиозным, что третью часть пришлось исполнить на бис.
Симфоническое творчество Дворжака →
