Bagatelles
Людвига ван Бетховена нередко называют «последним классиком и первым романтиком». Одной из характерных черт романтизма было особое пристрастие к малым формам. Для Бетховена миниатюры не стали «визитной карточкой», и все же внимание им композитор уделил, на протяжении всей жизни – с юности в Бонне до последних лет – создавая багатели.
Слово «багатель» переводится с французского языка как «безделушка», впервые его как название произведения употребил Франсуа Куперен, но у Бетховена оно превратилось в жанровое определение небольшой пьесы, и в таком смысле употребляли его впоследствии другие композиторы – Антонин Дворжак, Анатолий Лядов, Бела Барток, Антон Веберн.
Багатели, созданные Бетховеном, объединены в три сборника. Пьесы, вошедшие в один из них – Opus 33 – композитор создал в 1802 г. Другой – Opus 119 – представляет собою посмертное издание багателей, написанных в разные годы. И, наконец, в Opus 126 вошли шесть пьес, относящиеся к числу последних творений композитора.
Пьесы эти исключительно разнообразны. Например, в Багатели № 1 op. 126 ариозно-песенная природа первой темы сопоставляется с импровизационно-виртуозным средним разделом. Во Второй багатели того же опуса можно наблюдать внутритематический контраст, который присущ бетховенским сонатам и симфониям: два предложения противопоставляются друг другу по фактуре, динамике и ритму. Четвертая багатель – блестящее скерцо, но квартовые ходы придают ему героические черты (что опять же проводит параллель между миниатюрами Бетховена и его монументальными произведениями). Представлена в миниатюрах и пасторальная образная сфера – в частности, в Пятой багатели op. 126.
Но самой известной миниатюрой Бетховена стала Багатель № 25 op. 33, снабженная подзаголовком «К Элизе»: ее хотя бы раз слышали даже далекие от музыки люди, ее исполняют в блюзовых и рок-обработках, цитируют в эстрадных песнях, а преподаватели музыкальных школ нередко обучают юных пианистов основам использования педали на примере этой пьесы. Она была найдена и опубликована по прошествии четырех десятилетий после смерти Бетховена, но факт написания пьесы на одном листке бумаги с набросками к «Эгмонту» позволил датировать ее 1810 г. Но кто же она – Элиза, вдохновившая композитора?
Долгое время среди исследователей господствовало мнение, высказанное в 1923 г. музыковедом Максом Унгером, что название «К Элизе» – результат недоразумения, порожденного неразборчивым почерком композитора: в действительности речь шла не об Элизе, а о Терезе – пианистке Терезе Мальфатти, в которую он был влюблен. Но в 2009 г. немецкий исследователь Клаус Копитц доказал, что женщина с таким именем в окружении композитора была. Элизой близкие называли певицу Элизабет Рёккель, младшую сестру Йозефа Рёккеля – друга Бетховена, первого исполнителя партии Флорестана в его единственной опере «Фиделио». С этим семейством Бетховен познакомился, когда Элизе было всего тринадцать лет – и мог наблюдать, как милая девочка превращается в очаровательную девушку. Сохранились воспоминания Элизы о вечере у гитариста Мауро Джулиани в 1810 г., во время которого Бетховен постоянно подшучивал над нею и даже – «из чистого расположения» – щипал девушку за руку. Очевидно, Бетховен был неравнодушен к Элизабет Рёккель и вполне мог посвятить ей пьесу.
Не все музыковеды разделяют точку зрения Копитца. Канадская исследовательница Рита Стеблин полагает, что пьеса посвящена Элизе Баренсфельд – талантливой ученице Терезы Мальфатти.
Наконец, существует весьма неожиданная гипотеза: бетховенская Элиза – это Елизавета Алексеевна, супруга русского императора Александра I (правда, это не согласуется с предполагаемой датой создания пьесы – встреча композитора с императрицей состоялась во время Венского конгресса в 1814 г.). Таким образом, вопрос об Элизе, которой посвящена знаменитая багатель, остается открытым.
