40 лет назад, 23 августа 1979 года, во время гастролей Большого Театра в Нью-Йорке артист балета Александр Годунов попросил в США политическое убежище, отказавшись возвращаться в СССР. Его жену, балерину Людмилу Власову, спешно доставили в советское посольство и собирались отправить домой первым же рейсом. Разразился международный скандал, в который оказались вовлечены даже лидеры стран. Годунов год пытался безуспешно воссоединиться с женой. Эта пара стала известна как Ромео и Джульетта Холодной войны.
Внезапное решение
Накануне Годунов танцевал в балете Прокофьева "Ромео и Джульетта" вместе со своей женой и подругой, еще одной легендой богемной Москвы Людмилой Власовой, и ничто не предвещало такого резкого решения.
Жене Александр сказал, что пойдет купить подарки маме — и уже не вернулся. Людмила Власова по сей день считает, что его напоили и подставили. Все может быть. Александр в полной мере болел "звездной болезнью, отличался конфликтным характером и переменчивым нравом". Так что вполне могли подставить, скомпрометировать, лишить возможности выбора. Но достоверно мы никогда уже об этом не узнаем. Большинства свидетелей той истории — и поэта Иосифа Бродского, в чьей квартире Александр провел первые дни после побега, и самого Годунова давно уже нет в живых...
В любом случае он стал третьим советским звездным танцовщиком после Барышникова и Нуреева, который "выбрал свободу" на американский манер. В обстоятельствах Холодной войны каждый такой "побег" становился серьезным ударом по имиджу советского государства. Однако люди, отвечавшие у нас тогда за культурную политику, плохо умели держать удар. Они часто перестраховывались там, где это было не нужно, мало кому доверяли, а сама эта обстановка — подозрений и недоверия — до такой степени надоедала тем, кто призван был прославлять советское искусство, что они порой были готовы бежать от нее куда угодно.
В случае же с Годуновым товарищи перестраховщики, опекавшие Большой в Штатах, сумели раздуть этот частный, в принципе, эпизод, до события почти мирового масштаба, о котором несколько недель писала вся западная пресса.
Дело в том, что почти сразу же, как стало известно о побеге Годунова, жену его Людмилу Власову вывели из гостиницы фактически через черный ход и доставили на территорию советского посольства. Решено было отправить ее в Москву первым же рейсом "Аэрофлота". Понятно, что комитетчики, опекавшие артистов, опасались, что она тоже останется в Америке. Но сделано все было на редкость грубо и вульгарно.
Годунов тут же патетически заявил, что его насильно разлучают с возлюбленной. Американская пресса, для которой практически из ничего возник прекрасный новостной повод, смаковала эту историю на все лады. Годунова и Власову, которые только что танцевали в одноименном балете, назвали ни много ни мало "Ромео и Джульеттой Холодной войны". Эффектная формула добавила масла в огонь, и история разлетелась по всему миру.
Раздутая история любви
Советский самолет задержали на три дня. Он так и стоял в аэропорту вместе с плененной балериной. Американцы никак не хотели верить, что Власова улетает в Москву по доброй воле. В дело вмешались лидеры Советского Союза и США. Генсек Брежнев и президент Картер долго говорили по телефону. Картер, рассказывают, даже пустил слезу, когда произносил свою знаменитую фразу:
Дело здесь не в политике, дело в любви.
Но кто знает, много ли понимают в любви президенты. В конечном счете удалось найти вполне остроумное решение: дипломаты договорились подогнать к самолету специальную кабинку, которая бы считалась нейтральной территорией и куда могла бы выйти Людмила Власова без сопровождающих, чтоб объявить представителям Госдепа свое свободное решение. Американцы ей говорили:
Вы можете сделать два шага и оказаться рядом с супругом.
Но она выбрала не мужа, а свой дом, театр и страну. Жалела ли когда-нибудь о принятом решении? Утверждает, что ни разу не пожалела, хотя многие подруги смотрели на нее как на сумасшедшую.
Удивительно, но и тогда, и много лет спустя, уже в нашем столетии, Людмила Власова признавалась, что никто на нее специально не давил — каждый шаг там, в Америке, стал ее личным выбором. Она сама не захотела продолжать гастроли и тут же, узнав о поступке мужа, попросилась в Москву к маме. Единственное, что советский консул, прощаясь, почему-то сказал ей:
Спасибо!
Видимо, за то, что не подвела. В результате всей этой истории американцы вынуждены были Власовой поверить и выпустить самолет. Так СССР взял маленький, но реванш за Годунова. Правда, беглый танцовщик некоторое время еще пытался вернуть жену, а в Нью-Йорке продолжались демонстрации под лозунгом: "Свободу Людмиле Власовой!". Но, как часто бывает, прошло несколько месяцев, история Ромео и Джульетты Холодной войны постепенно сошла на нет и забылась. Через два года пара заочно развелась. Как-то даже скучно...
А ведь начиналась эта love story по всем хрестоматийным законам той бурной и противоречивой эпохи. Двадцатилетний красавчик почти из ниоткуда отбил свою будущую жену у одного из ведущих артистов и балетмейстеров Большого Станислава Власова. У Людмилы, в девичестве Марковой, так и осталась его фамилия.
Красавицы и красавцы 70-х
Сегодня нам трудно даже представить себе, какое место занимали и как жили знаменитости из числа советской артистической богемы в 60–70-е годы. Если к таланту в придачу шла яркая внешность — а Годунов и Власова были на редкость хороши собой — артисты становились настоящей и чуть ли не единственной излюбленной элитой не избалованной светской хроникой огромной страны. А кем еще, собственно, было восторгаться, кого любить? Не одинаковых же людей в пиджаках с официальных портретов.
Тем более балет, Большой театр, всегда оставался предметом особой национальной гордости. Конечно, никакой индустрии звезд, подобной Голливуду, в Советском Союзе не было и быть не могло, но красавцы и красавицы эпохи все равно были у всех на виду. Об их жизни складывали легенды, легко мешая правду с вымыслом. Сделать это было тем более просто, так как жизнь эта — в непрерывной череде творчества, любовных приключений и романтических историй, гастролей, проблем "выездной-невыездной", заграничных шмоток и шальных, совершенно невозможных для рядового советского человека денег — была подобна жизни на другой планете. Они были по-настоящему ослепительны и, конечно же, западные и нынешние наши звезды не могут даже мечтать о подобной славе, никем и ничем не подогреваемой, кроме ролей и спектаклей, рассказов и пересудов, редких фотографий и не менее редких картинок на экранах весьма сдержанного советского ТВ.
Блестящая карьера Годунова
Как и Михаил Барышников, Александр Годунов вырос и закончил хореографическое училище в Риге. Мать Лидия Николаевна воспитывала сына одна. Отец ушел из семьи, когда Саше было три года.
В конце 50-х годов в столице Латвии была одна из лучших в стране хореографических школ. Со своим педагогом Юрисом Капралисом Годунов дружил всю жизнь. Удивительным образом их не разлучила даже эмиграция Александра.
После училища молодого и подающего блестящие надежды танцовщика распределили в Латвийский театр оперы и балета. Юноша, однако, мечтал танцевать в Москве. И он практически сбежал в столицу, работал в "Молодом балете" у Асафа Мессерера и Александра Руденко, а в 1971 году дебютировал на сцене Большого.
Его первым спектаклем стало "Лебединое озеро", но в принципе для Годунова роль не имела принципиального значения. Он был так хорош и так талантлив в свои 22 года, что публика просто сходила с ума от его образа. Одна из его педагогов вспоминала:
У Саши была великолепная техника и феноменальная пластика. Но в принципе он мог ничего специально не делать на сцене. Просто выйти и двигаться. Этого было достаточно.
Тогда же, в свои первые дни в Большом, Годунов встретил Людмилу Власову. Роман у них вспыхнул с первого взгляда и первых слов. Власова была на несколько лет старше, к тому же замужем. Первое время любовники встречались тайно, ездили по подмосковным дачам друзей и подруг, искали пустые квартиры. Но в конце концов все открылось. Людмила уходила от мужа и снова возвращалась к нему. Годунов отчаянно ревновал. Власов, который был старше Люды на десять лет, некоторое время ждал, что роман у его жены кончится сам собой. Но роман не кончился. И в конце концов любовный треугольник разомкнулся, Власов дал развод. А вскоре сыграли и новую свадьбу.
Сперва Годунов и Власова ютились в однокомнатной квартире на юго-западе. Но потом, на одном из приемов, тогдашняя министр культуры и еще одна легенда эпохи Екатерина Фурцева прознала про стесненное положение пары и распорядилась, как она сама выразилась, "выделить ребятам достойную квартиру". Одного ее слова было достаточно, чтобы танцовщики буквально в течение нескольких дней получили ключи от роскошной "трешки" в самом центре, на улице Неждановой.
В Большом Годунов, всегда отличавшийся прямотой и крутым нравом, сразу же попал в центр скандала между враждовавшими друг с другом Майей Плисецкой и главным балетмейстером театра Юрием Григоровичем. Плисецкая хотела с ним танцевать, Григорович не давал ведущих партий. К тому же некоторое время Александра не выпускали за границу. Вероятно, комитетчики, опекавшие театр, предчувствовали что-то недоброе от новой молодой звезды. Ясно было, что этот парень в принципе может выкинуть все что угодно, и приручить его будет очень и очень сложно.
Все изменилось в одночасье, когда Григорович решил поставить сложнейший балет Прокофьева "Иван Грозный". Для партии Грозного других кандидатов просто не нашлось. В 70-х Годунов станцевал в Большом множество ведущих партий. Он был Принцем в "Лебедином озере" Чайковского, Вронским в "Анне Карениной" Родиона Щедрина, Хозе в "Кармен-сюите", Спартаком в "Спартаке" Арама Хачатуряна, Паганини в "Паганини" Сергея Рахманинова, Тибальдом в "Ромео и Джульетте" Сергея Прокофьева и др.
Постепенно Александра и Людмилу начали выпускать за границу. На людях они были просто неразлучны. Вся театральная Москва любовалась парой, они стали вхожи в лучшие дома столицы, танцевали на всех закрытых приемах. Людмила Власова вспоминала, что все сбылось. "Он в моде, в славе, принят и обласкан". И вдруг – побег.
Из балета в кино
В Америке карьера Годунова постепенно пошла на спад. Пару лет он танцевал в Американском театре балета Михаила Барышникова, но с Барышниковым быстро разругался вдрызг — соперничество казалось обоим невыносимым. Потом основал собственную труппу, гастролировал в Америках, в Европе, в Японии и даже в Австралии. Но по сравнению с Большим все это выглядело совсем-совсем иначе...
В конце концов в 1985 году Александр закончил с балетом и с головой ушел в кино. Он снялся в фильмах "Свидетель", "Долговая яма", "Зона", "Крепкий орешек". В принципе стал средним голливудским актером, даже чуть востребованней среднего...
В середине 80-х годов ушла из балета и Людмила Власова. Она начала ставить танцы на льду в фигурном катании и как хореограф подготовила несколько пар — чемпионов мира и Европы.
Смерть
В эмиграции Годунов несколько лет провел со знаменитой британской актрисой Жаклин Биссет, звездой "Бездны" и "Казино Рояль", которую в свое время Newsweek назвал "красивейшей женщиной всех времен и народов". Но последние годы жил один. Как многие, сильно пил.
18 мая 1995 года Александр неожиданно перестал отвечать на звонки друзей. Такого за ним обычно не водилось. Друзья забеспокоились. Медсестра, посланная к нему домой, нашла его мертвым. По заключению врачей, бывший знаменитый танцовщик умер от гепатита, вызванного хроническим алкоголизмом. Его биограф Эвелин Шривер писала:
У него не было СПИДа, он не совершал самоубийства. Это время было одним из счастливейших периодов в его жизни.
В последней фразе, по крайней мере, можно усомниться. Но, как бы то ни было, за несколько месяцев до смерти Александр прилетел в Ригу и впервые после отъезда в Америку встретился с матерью, братом и племянниками. Об этой встрече говорят разное, возможно, она была далека от идиллии, но так или иначе состоялась.
Прах Александра Годунова развеян над Тихим океаном. В Лос-Анджелесе, на его мемориале, начертана эпитафия: "Его будущее осталось в прошлом".
Еще один памятник Годунову стоит в Москве, на Введенском кладбище. Надпись на нем гласит: "Ты всегда с нами!" И все же думается, что образ Александра Годунова целиком остался в давно отошедшей эпохе, о которой сегодня мы можем вспоминать со странной смесью ностальгии и изумления. Совсем другие выборы, совсем другие характеры, совсем другие судьбы...
Андрей Полонский, ruposters.ru
