С 8 по 22 октября в Москве прошел четвертый фестиваль средневековой музыки Musica Mensurata. Три темы, затрагивающие различные стороны французской музыкальной жизни XIV века, раскрылись на трёх концертах, прозвучавших в залах Кафедрального собора Петра и Павла и КЦ «Покровские ворота» в исполнении участников Ensemble Labyrinthus.
Концерты у Musica Mensurata всегда очень интригующие, за каждым из них таится своя история. В прошлом году зрители следили за судьбами Святой Хильдегарды Бингенской, Абеляра и Элоизы — личностей XII века. На этот раз события перенеслись на два века позже, во времена великого голода и великой чумы. Казалось бы, скорбными должны стать их отзвуки, но на деле два концерта оказались посвящены танцу и преимущественно светским жанрам («Танцевальная музыка в церкви» и «Бал объятых пламенем»), а заключительный продемонстрировал духовную сторону Европы XIV века («Турнейская месса»).
Танец в церкви — традиция, пережившая свой расцвет в XII-XIV веках.
Ее основу составляли круговые танцы и торжественные шествия, обслуживающие рождественский и пасхальный богослужебные циклы. Точных записей движений не сохранилось, остались только описания и воспоминания современников. Но музыкантов это не остановило: они воссоздали и шествия, и хороводы прямо во время своего исполнения. Движение вплеталось в одноголосные рондели и кантилены, многоголосные полифонические версы и кондукты, и конечно — в инструментальные композиции, звучащие между вокальных, как своеобразные интермедии.
Бал объятых пламенем — история о горящем короле Карле VI — послужил темой второго концерта. Здесь уже никто не танцевал, несмотря на светскую музыку. Этот вечер по своей композиции очень сильно походил на первый: так же вокальные и инструментальные номера сменяли друг друга, так же полифония чередовалась с монодией. Но уже пели о любви — высокой куртуазной или низменной плотской. Любовные мотеты, рондо и баллады, не фигурировавшие в предыдущий вечер, вместе со светскими танцами создали гораздо более легкое настроение.
Третий концерт — снова XIV век, но на этот раз царство «учёной полифонии». Исключительно вокальное многоголосие, почти без сопровождения, погрузило в мир духовной музыки.
Большую часть времени заняло исполнение Турнейской мессы — первого полного собрания частей богослужения.
Принадлежащие разным стилям и авторам номера, тем не менее, сведены в единое целое. Музыковедам совсем недавно удалось восстановить две дополнительные части — Kyrie II и Sanctus II, присутствовавшие в рукописи, но ранее не исполнявшиеся. Поэтому в своем полном виде месса исполнена в России впервые. В оставшееся время прозвучали мотеты Филиппа де Витри и некого Мастера королевских мотетов, которому также приписывается авторство большей части Турнейской мессы.
В мотетах проявилась одна из интереснейших особенностей музыки того времени — политекст. Несколько мелодий, несколько текстов сведены воедино. Здесь нижний голос может медленно и величественно выводить хорал, строго славить Господа, средний петь совершенно иную мелодию с каким-нибудь латинским текстом, а верхний — пошловатую песенку о любви на местном наречии.
Перед каждым концертом руководитель фестиваля Данил Рябчиков зачитывал развернутое вступительное слово, где погружал зрителей в мир средневековых событий. История, жанры, особенности исполнения — все это рассказывал он зрителям, не позволяя потеряться в слишком далекой реальности.
Ensemble Labyrinthus под его руководством сумел подарить жизнь старинным произведениям.
Женские голоса (Анастасия Бондарева, Екатерина Либерова, Ирина Дуброва) могли звучать в унисон, или сплетаться в сложную многоголосную фактуру. Если им аккомпанировали, то исключительно на реконструкциях старинных инструментов, дальних родственников гитары и скрипки: цитоли (Данил Рябчиков), виелы (Александр Горбунов, Дарья Маглеваная) и гиттерна (Александр Горбунов, Кристина Фиш).
Инструментальные композиции, звучащие на первых двух концертах, нельзя назвать средневековой музыкой в полном смысле слова. Сочинения Рябчикова и Горбунова были написаны на основе традиционной средневековой формы, одинаковой у единичных композиций, дошедших до нашего времени.
Аутентистам не остаётся иного выбора, кроме как реконструировать то, что звучало, но не записывалось.
А вот что точно фиксировалось, так это партия голоса вместе со словами: эти записи вполне поддаются расшифровке. Впрочем, неподготовленному музыканту прочитать с листа и спеть ее будет почти невозможно, так как ноты выписываются без штилей и других указаний длительности.
Творческое дело Данила Рябчикова в масштабах России значит очень многое. В стране, где не только средневековое, но и барочное аутентичное исполнение еще не прижилось, возможность услышать максимально приближенное к истине звучание, а не толкиенистическую подделку, открывает перед зрителями совершенно новые возможности. И это, в том числе, возможность убедиться, что старинная музыка может оказаться современной, если ее заново открыть.
Фото: Денис Рылов
