В череде предновогодних, новогодних и рождественских московских концертов и спектаклей немного затерялось одно любопытное событие — в Зеркальном фойе театра «Новая опера» состоялся концерт камерной музыки, программа которого включала романсы и песни русских композиторов.
Помимо того, что тем вечером выступили замечательные певцы «Новой оперы», очень хорошо знакомые публике Москвы и других городов нашей страны, данное событие стало знаменательным по той причине, что воскресило давнюю традицию театра, заложенную ещё его основателем — Евгением Колобовым. По инициативе и при личном участии Колобова проводился когда-то первый концерт в Зеркальном фойе, и вот теперь новый директор театра Дмитрий Сибирцев решил эту традицию возродить, что и было сделано с громадным успехом.
Программа концерта была довольно масштабной.
В первом отделении выступали тенор Алексей Татаринцев («Я помню чудное мгновенье» и «Бедный певец» Глинки), бас Олег Диденко («Сомнение» и «Ночной смотр» Глинки), сопрано Галина Королёва (рахманиновские «Здесь хорошо», «Не пой красавица, при мне» и «Сирень»), тенор Александр Богданов («Как мне больно» и «Я опять одинок» Рахманинова), сопрано Елена Терентьева («Скажи, о чем в тени ветвей» и «Колыбельная песня» Чайковского), баритон Василий Ладюк, ( «То было раннею весной» и «Соловей» Чайковского) и бас Александр Киселёв («Всю землю тьмой заволокло» и «Как яблочко румян» Свиридова).
Во втором отделении выступили те же певцы в другом порядке и с другими произведениями: Олег Диденко спел «Старого капрала» Даргомыжского, «Блоху» Мусоргского и «Песню пьяных» Хренникова, Галина Королёва — «Ты лети, мой сон, лети» Василенко, «Фонтану Бахчисарайского дворца» Власова, Алексей Татаринцев — «Не ветер вея с высоты», «Звонче жаворонка пенье» Римского-Корсакова и «В крови горит огонь желанья» Глинки, Елена Терентьева — «Пленившись розой, соловей...», «Редеет облаков летучая гряда...» и «На холмах Грузии» Римского-Корсакова, Василий Ладюк — рахманиновские «О нет, молю, не уходи», «Уж ты нива моя», «В молчаньи ночи тайной», «Всё отнял у меня», Александр Богданов — «Есть одна хорошая песня у соловушки», «Подъезжая под Ижоры» Свиридова, Александр Киселёв — его же «Голос из хора» и «Петербургскую песенку».
Партии фортепиано попеременно исполняли Татьяна Сотникова и сам директор — Дмитрий Сибирцев, в данном случае выступивший в роли, так сказать, «играющего тренера».
Солисты «Новой оперы» подарили публике замечательный вечер, концерт был просто исключительный.
Очень высокую планку задал уже первый участник — открывший вечер Алексей Татаринцев, выступления которого с романсами можно было слышать на вокальных конкурсах, но в концертах он в этом репертуаре не выступал. А жаль! В Зеркальном фойе можно было подробно и на предельно близком расстоянии изучить голос певца, который в камерной обстановке предстал во всём богатстве тембра, неизбежно утрачиваемого при выступлении в больших залах. Для Татаринцева характерна отшлифованная фразировка, чёткая дикция и замечательное владение пиано и пианиссимо. Легчайшим звуком был подан романс «Не ветер, вея с высоты» и совсем по-другому, энергично и напористо — «Звонче жаворонка пенье», на последнем звуке которого певец позволил себе сделать громадную эффектную фермату, вполне здесь уместную.
Бас Олега Диденко был весьма эмоционален и артистичен.
Каждый спетый им романс стал отдельным маленьким спектаклем: особенно ярко прозвучали «Старый капрал» и «Песня Мефистофеля о блохе», а спетую на бис «Песню пьяных» Хренникова, 100-летие которого будет отмечаться в 2013 году, артист представил столь ярко-характерно и так образно её разыграл, что публика была просто в восторге.
Сопрано Галины Королёвой невелико по объёму, но в романсовом репертуаре вполне достаточно и слушается свежо. Пожалуй, Рахманинов в первом отделении прозвучал более интересно и незатёрто, хотя во втором она исполняла такой шедевр, как романс Власова на стихи Пушкина.
Тенор Александр Богданов тоже удачно спел романсы Рахманинова, у него светлый верхний регистр, но иногда на форте тембр был немного резок. Романсы Свиридова были представлены как самостоятельные спектакли, в них не было ни одного случайного оттенка — это была очень продуманная, глубокая трактовка, в которой ощущался большой артистический опыт.
Любимица публики очаровательная Елена Терентьева всех заворожила своим сопрано.
Романс «Скажи, о чём в тени ветвей» Чайковского в её исполнении получился нежным и трепетным, а «Колыбельная песня» всех околдовала. В романсе Римского-Корсакова «Пленившись розой, соловей» певице удалось великолепно передать томный восточный колорит и продемонстрировать свой вокальный диапазон, а в романсе «Редеет облаков летучая гряда» была замечательно выстроена форма и удалась кульминация.
Выдающийся баритон Василий Ладюк не впервые выступает перед московской публикой в камерном репертуаре, и всякий раз производит большое впечатление. Весьма сложный в плане вокальной выделки романс «Соловей» был подан во всём богатстве нюансов и громадного количества мельчайших ритмических и динамических подробностей. Романс «О нет, молю, не уходи» был тщательно выверен по форме и устремлён к генеральной кульминации, хотя трактовка романса «В молчаньи ночи тайной» выглядела немного академично. А ведь буквально за пару дней до концерта в Зеркальном фойе Ладюк весьма эмоционально и во всём блеске вокала выступил в партии Роберта в «Иоланте».
Любопытно, что как раз те певцы, от кого ожидались в камерном концерте наиболее эффектные именно в эмоциональном плане выступления, то есть от Татаринцева и Ладюка, выступили в очень сдержанной концертной манере.
Зато басы, продемонстрировавшие широчайший арсенал выразительных средств не только вокала, но и драматического театра, и разыгравшие из каждого романса настоящие миниспектакли, подобрали подходящие случаю номера и удивили эмоциональностью и образной яркостью своих выступлений. Я это отмечаю не как «достоинство» одних или «недостаток» других исполнителей, а как любопытную подробность рецензируемого концерта.
Бас Александр Киселёв был интересен в камерном репертуаре. Четыре сложных романса Свиридова он спел с большим количеством оттенков — как динамических, так и тембральных. Правда, иной раз его немного захлестывали эмоции, и он давал слишком мощное для камерного помещения фортиссимо, но это делало исполняемые им романсы ещё более темпераментными и впечатляющими.
Дмитрий Сибирцев — замечательный концертмейстер, очень музыкальный, внимательный к певцам:
он не только следовал предлагаемым вокалистами трактовкам и аккуратно и с пониманием дела сопровождал их рубато, паузы и другие импровизационные моменты, но и доступными на фортепиано средствами помогал реализовать образно-драматическую составляющую исполняемых произведений. Например, фортепианный «аккорд-выстрел» в «Старом капрале» Даргомыжского не оставлял ни малейших сомнений в том, что именно произошло. Татьяна Сотникова, аккомпанировавшая, в частности, Татаринцеву и Ладюку — тоже профессионал высокого класса и замечательно владеет своим ремеслом.
Необходимо отметить, что камерный вокальный жанр — очень особенный:
нельзя дать гарантию, что даже очень большой оперный певец столь же удачно выступит перед публикой, сидящей чуть ли не в трёх метрах, когда исполнитель выходит, а перед ним нет ни оркестровой ямы, ни сцены, ни суфлёра. Есть от чего прийти в замешательство! Поэтому нужно иметь весьма крепкие нервы для выступления в камерной обстановке, когда получается едва ли не «задушевная беседа», слышен каждый призвук, а аудитория следит за каждой нотой и за каждой буквой текста.
И здесь необходимо сделать важное замечание. В продолжение концерта штатные фотографы постоянно и очень громко щёлкали затворами своих аппаратов, иногда по нескольку раз в секунду, и эти щелчки очень мешали слушать. Разумеется, от этого шума удавалось абстрагироваться, но всё равно он был очень заметен.
