Леонид Якобсон стоял у истоков современной хореографии в России. Его балеты и по сей день идут на сцене прославленного Мариинского театра («Шурале», «Спартак»). До сих пор творчество этого хореографа сохраняется и передается труппой, некогда находившейся под его руководством.
Вечером 2 ноября на сцене Александринского театра Балет им. Л. Якобсона представил хореографические миниатюры «Роден» и «Клоп».
Скульптуры Огюста Родена еще при жизни автора называли не иначе как «живыми». Одно из его произведений — «Бронзовый век» — даже вызывало сомнение: а не сделал ли художник слепка с тела? Л. Якобсон в своих миниатюрах очень хорошо разыгрывает эту идею «жизни» в искусстве на примерах самых известных произведений Родена.
Основная идея всего цикла — это оживление скульптуры,
а совершенные, как мраморные статуи, тела танцовщиков эту идею воплощают.
Все шесть миниатюр — «Вечная весна», «Поцелуй», «Вечный идол», «Отчаяние», «Паоло и Франческа» и «Экстаз» — показывают именно жизнь: истории, чувства, которые скрываются за каждой из скульптур. Каждая из них будто раскрывает тот момент, который художник запечатлел в определенной позе, и зритель за несколько мгновений переживает огромное количество эмоций, видит десятки образов. Немногие могут воплотить свои впечатления так, как это делают настоящие художники, подобные Якобсону.
Во втором отделении был одноактный балет «Клоп» на музыку Шостаковича по пьесе Маяковского. В центр внимания хореограф ставит несколько отличную от оригинального произведения тему.
Он делает поэта героем происходящего на сцене, который на глазах у зрителя меняет ход повествования и сам в нем участвует.
Балет начинается не так, как пьеса. Зритель в начале видит знакомство Присыпкина с милой девушкой Зоей Березкиной. Стремительно развивающиеся отношения влюбленных показаны через одну сцену на диванчике-скамейке. Оба героя скромны и беззаботны — кто-то больше, кто-то меньше, но их знакомство окружено ореолом чистых чувств, что выражается в стремительных, простых и искренних движениях.
Когда же Присыпкин покидает Зою ради Эльзевиры Ренессанс, то меняется настроение танца и декорации.
Герой забывает возлюбленную ради возможности выгодно жениться и изменить свой социальный статус.
Его желания отражаются во всем: новые «друзья» одеты ярко, даже пошло, движения танца изломаны, резки, много притворства в жестах, «сиропности», а оформление словно представляет нарезку из глянцевого журнала.
И в этом буйстве пошлости появляется Зоя, которая отчаянно хочет вернуть своего любимого. Она выглядит очень беззащитной в окружении враждебных искусственно-глянцевых людей. Но Присыпкин даже не замечает бедную девушку. Маяковский, видя все это, приходит в ужас. Он решает прекратить свадебную вакханалию и бросает зажженую спичку. Вся эта пошлость вспыхивает как сухая солома, и огонь погребает Присыпкина, Эльзевиру и всех собравшихся за считанные минуты. Поэт сам уничтожает своих героев. Таково решение постановщика.
Как странно, что тема столкновения мира живого и фальшивого вновь стала актуальной — спустя 50 лет.
Вечер одноактных балетов Л. Якобсона дал прекрасную возможность увидеть очень интересные произведения, которые являются отражением художественных процессов 60-х — 70-х годов. Но эти вещи предстают перед нами далеко не в том виде, в котором они демонстрировались хорошо подготовленной труппой самого Якобсона. Несмотря на восстановления и поддержание этого хореографического наследия, без постоянной сцены сделать это чрезвычайно сложно. Остается лишь надеяться, что современная отечественная хореография не расстанется с произведениями Мастера.
