Павел Хомский, под крылом которого Ольга Остроумова оказалась в своем первом театре, МТЮЗе, определил ее дарование категорией «светлый талант». Имея в виду свет глаз, свет лица и души. Кинорежиссер Станислав Ростоцкий, крестный отец Остроумовой в кинематографе, сказал когда-то так: «Из тех актрис, которых мне удалось снимать, почитаю Олю как лучшую. Нахожу ее актрисой большого диапазона и таланта. Сделано ею много и в театре, и в кино, но я все-таки считаю, что сыграла она гораздо меньше, чем могла бы. Это вина не актрисы, но тех обстоятельств, в которых она находится. Я почти никогда не снимал актрис по два раза, даже собственную жену. Оля же работала со мной дважды. И если бы я имел возможность снимать ее в других картинах, обязательно сделал бы это, потому что она — поразительная актриса, возбудимый, эмоциональный, искренний человек. Со стороны, возможно, кажется, что живет она спокойно. Думаю, что это видимая часть. Вряд ли Оля удовлетворена тем, что удалось ей сделать на сцене и в кино. Как бы было хорошо, доведись ей сыграть „Бесприданницу“ Островского, чеховского „Дядю Ваню“, ведь Соня — ее роль. Правда в Остроумовой есть всегда. Не бывает такого, чтобы вы смотрели на нее и думали, что вот тут она наиграла. Оля лишена тщеславия. Ее даже не сразу узнают, встретив где-то случайно. Это тоже свойство хорошей актрисы. И еще одно ее удивительное свойство: в ней сразу же ощущается женщина».
Вслед за Станиславом Иосифовичем возьму на себя смелость утверждать, что последние годы в особенности сложно назвать очень уж благодатными в жизни актрисы. Но удивительное дело — Остроумова словно бы не пугается подобной расточительности по отношению к себе или только делает вид. Но она не раз и не два заявляла публично о том, что до ролей не жадная, что лучше меньше, да лучше. Ей вряд ли знакомо ощущение легкости в профессии, в том лишь смысле, что всякая работа для нее — сильное переживание. Как сказала актриса, каждая настоящая роль как операция на сердце.
Остроумова бывает разной: тихой, незаметной, правда, это затишье временное, и в то же время она так хороша, когда играет дурманящих женщин, как в фильме Романа Балаяна «Филер». Тут словно бы улавливаешь запах ее духов, легкое дыхание и шелест платья.
Остроумова могла бы сыграть булгаковскую Маргариту. Михаил Левитин даже взялся за постановку спектакля с ее участием в 1988 году. Вовсю шли репетиции, но тут словно бы Михаил Афанасьевич вмешался, как уже не раз случалось, как только кто-то подступался к его роману. Прорывало трубы в театре, что-то рушилось на сцене. У самого Левитина начались проблемы со здоровьем, он терял сознание в подъезде собственного дома. В конце концов, отказался от продолжения работы, роль Маргариты прошла стороной.
Зато сыграла Елену Тальберг в булгаковской «Белой гвардии» в постановке Павла Хомского на сцене Театра им. Моссовета. Сыграла женщину почти идеальную, с нежной душой, кошачьей, слегка ленивой пластикой. Наконец, высоконравственную женщину, что, между прочим, во все времена было в цене.
Была и другая важная роль — Эмма в спектакле «Мадам Бовари». Женщина эта необыкновенно хороша и мечтательна. Кто-то сочтет ее излишне меркантильной. За жизнь она как-то уж слишком цепляется. Но ей-то кажется, что настоящая, яркая жизнь где-то далеко и у других, вот и бросается словно в омут с головой.
Остроумова работала с Эфросом, который, по ее собственному признанию, дал ей почувствовать, что такое глубина текста. С этим режиссером многое открывалось во всей полноте. И все же сказать, что об актрисе заботилась режиссура, было бы преувеличением. Остроумова служила в театре, пробовала силы на стороне, ждала новых ролей и очень часто не дожидалась.
Как это ни странно, она не считает себя киноактрисой, несмотря на весьма солидный список киноролей. Уверяет, что обладает внешностью, для камеры сложной. Первая роль в кино — Рита в фильме Станислава Ростоцкого «Доживем до понедельника». Девочка за партой, школьная любовь Генки Шестопала. Ее взгляд, поворот головы помнишь по прошествии лет. Глядя на Риту, одноклассник напишет слова, которые запомнил почти каждый из посмотревших фильм: «Счастье — это когда тебя понимают».
Потом уже Остроумова сыграет роль Женьки Комельковой в картине Ростоцкого «А зори здесь тихие...» по повести Бориса Васильева. Боец Комелькова — не женщина — русалка. Война заставила ее, как и многих других женщин, взять в руки оружие. Любила жизнь и так рано, в девятнадцать лет, рассталась с ней. Не сразу Станиславу Ростоцкому удалось убедить людей, от которых зависела судьба картины, что Остроумова подходит на эту роль, советовали поменять исполнительницу. Ростоцкий вспоминал, что Оля играла так, что окружающие рыдали.
С «Зорями» было связано и самое первое в ее жизни заграничное путешествие — на Венецианский кинофестиваль. А Ольге и Ирине Шевчук, вместе с которой она представляла фильм в Италии, и надеть-то было нечего. Ростоцкий повел их к Вячеславу Зайцеву. Каждая получила по три платья. Таких декольтированных одежд прежде носить не доводилось. А уж бикини купили им на месте. Ростоцкий рассказывал, что девушки удивили фестивальный бомонд отказом по отдельности жить в отеле. В Венеции они имели фантастический успех. За ними ухаживали респектабельные господа, чем страшно их смущали. Ростоцкий и тут выручал, объясняя важной публике причины беспрецедентной девичьей скромности — мол, комсомолки они, потому не такие, как все вокруг.
Кто бы мог когда-то подумать, что так сложится судьба, ведь родилась Ольга Михайловна в Бугуруслане (21 сентября, в день Рождества Богородицы). Между родительской кроватью и русской печью повесили колыбельку. Выросла Ольга Остроумова рядом с церковью, дед ее был сельским священником. А после школы всех удивила решением поступать в театральный институт. Собралась и поехала в Москву с мамиными пирожками в сумке. В столице у нее не было ни одной родной души. С вокзала сразу же отправилась разыскивать ГИТИС. В него и поступила.
Мудрый Станислав Ростоцкий был убежден в том, что все происходившее с Ольгой Михайловной на протяжении лет, родом из ее детства, детства в доме священника. Говорил, что всегда чувствовал то, что живет его любимая Оля с ощущением греха человеческого. И это предопределило и предопределяет до сих пор ее поступки.
У Ольги Михайловны двое взрослых детей — сын Михаил и дочь Ольга. Ольга Левитина стала актрисой, играет в театре своего отца Михаила Левитина, а начинала у Петра Фоменко. Михаил учится на Высших режиссерских курсах в мастерской Владимира Хотиненко. Династия складывается.
Светлана Хохрякова
