Алишер Усманов приобрел коллекцию Галины Вишневской и Мстислава Ростроповича
Журналисты стоя приветствовали появление Галины Вишневской на московской пресс-конференции, спешно организованной английским аукционным домом «Sotheby’s» и Федеральным агентством по культуре и кинематографии России. Вообще-то в этот день на Бонд-стрит должны были начаться торги, на которые выставлялась коллекция Мстислава Ростроповича и Галины Вишневской. Сама прима репетировала в Америке и не собиралась ни в Лондон, ни в столицу. Но планы решительно изменились и у нее, и у аукционистов, следствием чего и стала неожиданная пресс-конференция. Михаил Швыдкой, глава Роскультуры, начал ее с рассказа о захватывающей «сделке века» — приобретении еще до аукциона всего собрания звездной пары российским бизнесменом, совладельцем компании «Газметалл», генеральным директором «Газпроминвестхолдинга», владельцем издательского дома «Коммерсантъ» Алишером Усмановым. Так что торги пришлось отменить.
По признанию Галины Павловны, сознательным коллекционированием как таковым они с Ростроповичем никогда не занимались. Когда их в 1974-м вынудили покинуть Советский Союз, им пришлось оставить все, что у них было. Вишневская не раз вспоминала: «Когда мы уехали, у Ростроповича оставалась только виолончель и Кузя, ньюфаундленд, а у меня — два чемодана и двое детей. Нам пришлось строить свою жизнь с нуля. Когда в 1978 году нас лишили гражданства, мы приобрели квартиру в Париже, в которой жили все эти годы. Мы решили сделать ее Русским домом. Для обстановки нашего дома мы и покупали русские вещи».
Произведения собирались во многих странах мира на протяжении тридцати лет. Первым приобретением стал «Портрет Николая II» Валентина Серова. Самые интересные вещи покупались именно на аукционах, в том числе на том же «Sotheby’s». Занималась этим в основном сама Вишневская. У Ростроповича не было времени. Многие европейские антиквары лично приглашали Галину Павловну на наиболее значимые торги. Она была всегда, что называется, «своим» покупателем, точно знала, чего хочет, и хорошо разбиралась в предмете, как говорят антиквары. И вероятно, поэтому в коллекции Вишневской — Ростроповича появились подлинные шедевры — полотна К.Брюллова, В.Боровиковского, А.Венецианова, И.Репина, В.Серова, Б.Григорьева, Н.Рериха.
Особой привязанностью певицы всегда был фарфор. «Русский фарфор — это что-то особенное, — говорила она, — сразу отличу его от любого другого — там, где выставлено несколько вещей, я сразу же найду русскую. Потому что мне кажется, будто я знала об этой вещи с детства... Мне интересно вспоминать, когда и как я покупала те или иные предметы, какие впечатления у меня возникали, когда я впервые видела их. Эти воспоминания согревают душу, напоминая, какой была жизнь раньше, и заставляют думать о том, что останется после нас». Тонкое чутье и непревзойденный художественный вкус способствовали приобретению вещей уникальных — знаменитого, с вензелями графа Григория Орлова, так называемого орловского сервиза, изготовленного на Императорском фарфоровом заводе по личному заказу самой императрицы Екатерины II около 1760 года.
Решение о продаже коллекции было принято супругами в Москве в начале лета этого года. Содержание ее, страховка и уход за ней после смерти маэстро стали достаточно обременительны. Семья певицы связалась с аукционным домом «Sotheby’s», который с энтузиазмом взялся за организацию престижных торгов.
И для Русского отдела «Sotheby’s» началась страдная пора. Описание огромной — 450 лотов — разнородной по материалу коллекции было сделано в кратчайшие сроки, издан солидный каталог и проведена презентация аукциона по всему миру. На торги, которые были назначены на 18 и 19 сентября, съехались крупнейшие коллекционеры и дилеры. Российские антиквары горячо обсуждали на Нью-Бонд-стрит, что и почем уйдет и насколько возрастет первоначальная оценка коллекции в 40 миллионов долларов.
И вдруг накануне было объявлено об отмене торгов. Пока недоуменная публика обсуждала ее причины, между Москвой и Лондоном шли напряженные переговоры. Михаил Швыдкой беседовал с московскими антикварами и крупными российскими бизнесменами, готовил поручительства для дирекции «Sotheby’s». И когда Швыдкой заручился честным телефонным словом Алишера Усманова о покупке коллекции, в Лондон было отправлено письмо Федерального агентства по культуре и кинематографии, которое давало подтверждающие гарантии в том, что сделка будет осуществлена. Телефонная линия Москва — Лондон раскалилась. Лорд Марк Палтимор — заместитель председателя Совета директоров «Sotheby’s», сказал, что они жили в радостном напряжении. Аукционный дом «Sotheby’s» готов был отдать дань уважения памяти Мстислава Ростроповича. Эта семья оставила миру великое наследие не только своей созидательной работой в искусстве, но и непревзойденной, грандиозной коллекцией русского искусства. Покупка всей коллекции такого масштаба одним лицом — беспрецедентный случай в аукционной торговле «Sotheby’s», хотя подобный пример уже и был в истории этого мирового гиганта, когда В.Вексельберг приобрел коллекцию Фаберже. Но размеры нынешней покупки невероятны, как сказал сэр Палтимор.
Точка в напряженных переговорах всех заинтересованных сторон была поставлена 18 сентября в 10 часов 28 минут по лондонскому времени, когда окончательно подписали контракт о покупке. Согласно этому контракту — сумма сделки не разглашается ни ныне, ни впоследствии. И тогда возник следующий вопрос: что же Алишер Усманов предполагает сделать со своим новым приобретением? Как известно, этот бизнесмен несколько раньше осуществил покупку прав на показ по всему миру коллекции советских мультфильмов и две недели назад передал эти права новому детскому телеканалу «Бибигон». Так что не исключено, что и бывшую коллекцию Вишневской — Ростроповича мы можем вскоре увидеть в одном из российских музеев.
«Главное в этой интригующей истории, — говорит Михаил Швыдкой, — в том, что новый владелец — гражданин России и он сохранил эту коллекцию для страны. Государство окажет всяческое правовое содействие в процессе страхования и транспортировки. А где ее потом показывать — в Москве или Петербурге, в Музее изобразительных искусств имени А.С.Пушкина или в Русском музее, это уже дальнейшее решение вопроса. Широкому зрителю, а коллекция обязательно будет экспонироваться впоследствии, не очень важна принадлежность ее государству или частному лицу».
Глава Роскультуры даже высказал мнение, что подобные подвиги на ниве меценатства заслуживают государственной награды.
Надежда Назаревская
