На концерте гитариста Карло Маркионе
В разгар первых московских снегопадов ценителям классической гитары была дана возможность забыть хандру и выйти из зимнего уныния. Московские знатоки гитарной школы привезли в столицу музыканта, занимающего в табели о рангах среди «гитарных» коллег первые позиции. Это итальянец Карло Маркионе, который дал концерт в Камерном зале Московского дома музыки.
Послушать Маркионе собралось так много публики, что зал оказался переполнен. Билетеры радовались шумному аншлагу в этом первом для нового зала сезоне. И дело не только в том, что Маркионе полюбился меломанам по своим прежним выступлениям в Большом зале Московской консерватории и Малом зале Петербургской филармонии. И не столько в том, что его мастерство, отмеченное многочисленными наградами на престижных конкурсах и фестивалях, на сегодняшний день специалисты считают непревзойденным.
И, наконец, не только в уникальности программы, каждый из номеров которой для любого гитариста — раритет, начиная от редких сочинений для гитары Скарлатти и Джулиани, заканчивая собственным переложением Маркионе одного из самых известных и сложных скрипичных шедевров — «Чаконы» И.-С.Баха.
Одна из вершин скрипичного репертуара, «Чакона» не впервые вдохновляет виртуозов на переложения, сделанные, как правило, солистами для собственного исполнения. Мало кто сможет повторить сложнейшее переложение для виолончели Александра Князева или продемонстрированную версию Маркионе для гитары. Слушая ее, в некоторые моменты замираешь, как во время смертельных сальто: «Сейчас сорвется...». Но техника гитариста так безукоризненна, виртуозность столь отточенна, что через секунду понимаешь — это просто вздох, полет свободной интерпретации.
Неудивительно, что публика не отпускала музыканта, который был щедр (как и слушатели) на овации: Маркионе сыграл пять (!) пьес на бис, среди которых прозвучали шедевры классики для шестиструнной гитары. Очаровала и его непринужденная манера общения с публикой: некоторые фрагменты он предварял комментариями (на английском), из которых особенно трогательные сопровождали пьесы его знаменитого соотечественника, любимого в России своей киномузыкой, — Эннио Морриконе. Под одну из этих пьесок очень быстро засыпает его дочь, другая напоминает ему о прошлой поездке в Россию, а эта — об умершей сразу после тех гастролей матери...
Уютная камерность зала, нежность гитарного тембра, мягкость голоса и обаяние Маркионе (наверное, именно таким должен быть волшебник звука — немного не от мира сего, возвышенный и вдохновенный) — все это растопило уж было замерзшие и готовые войти в зимнюю спячку души москвичей, в которые обаятельный итальянец вдохнул своей виртуозной гитарой немного южной страсти.
Надежда Дараган
