С 27 марта по 14 апреля пройдет очередной, девятый по счету, национальный театральный фестиваль «Золотая Маска». Однако впервые фестиваль меняет географию. Вся его основная программа, включая открытие и завершающую церемонию вручения премий, пройдет в Санкт-Петербурге. На одну апрельскую неделю большая часть спектаклей фестиваля приедет и в столицу. Нынешняя «Маска» открывает в Петербурге празднование 300-летия города, точнее, должна стать его мощной прелюдией. О том, как это будет происходить, рассказывает генеральный директор Ассоциации «Золотая Маска» Эдуард Бояков.
— Думаю, что нам предоставилась отличная возможность объясниться в любви этому городу. Мы всегда были счастливы, когда принимали в Москве спектакли Додина, Гергиева, Эйфмана, Козлова. Бутусова, Дитятковского... История «Золотой Маски» немыслима без петербургского театра. Вне всякого сомнения, Санкт-Петербург — это театральная столица России. Пусть не обижается на меня Москва, которая развивается более динамично и в экономическом, и в социокультурном отношениях. Но как творческий центр Петербург идет впереди. И так было даже в самые тяжелые советские годы. В чем причина, трудно сказать. Может быть, в столице больше приятных, отвлекающих моментов. А Питер живет не так широко.
Мы очень надеемся, что сможем дать городу яркое фестивальное впечатление. Там есть «Балтийский дом», очень хороший и концептуально «правильный» фестиваль. Но его одного мало. Мы фактически начинаем юбилейные торжества. Это разгон для того «крещендо», которое должно прозвучать в мае, в финале. Гергиев рассказывает, что 30 мая у него в Мариинском театре будут 50 глав государств. При этом все же хотелось бы, чтобы и горожанам досталось праздника. Мы в любом случае не будем выставочным проектом для иностранцев. Мы начинаем в Международный день театра. Афиша готова, нам она нравится.
Что касается внутреннего ощущения у моих коллег, то нам самим уже необходимо поменять место действия. Наступил момент известной рефлексии, фестивалю 9 лет, накоплен весьма серьезный опыт. Если вначале главной задачей, стоящей передо мной, было удержать проект, поставить на ноги, то теперь наступила другая фаза. Нужны какие-то раздражители, толчок для развития.
— Одним словом, вы принимаете профилактические меры против стагнации?
— Это шанс и нам понять, кто мы. Ведь у себя дома, в Москве, мы работаем в окружении забот, привычек, глаз замылен. А в другом городе человек освобождается от суеты и отдается делу полностью.
— Кто сейчас работает в вашей петербургской компании, то есть «заделывает» фестиваль там? Как вообще удается работа на два города?
— Была сначала идея переехать на время всем нам в Питер. Но потом решили создать там отдельную дирекцию. Мы надеемся, что в связи с подготовкой «Маски» оживет Петербургский дом актера на Невском. Надо сказать откровенно, что в последние годы он находился просто в ужасном состоянии. Надеюсь, что новая команда, которая туда пришла, — председатель местного отделения СТД Николай Буров, его помощник Лариса Новикова — найдут в себе какой-то необходимый задор для изменения ситуации. В Доме актера будет штаб фестиваля, там планируются встречи с иностранными гостями, недорогие обеды для участников и гостей... Короче, это будет фестивальный дом.
В дирекции «Золотой Маски» работают петербургский критик Жанна Зарецкая, продюсер Михаил Барсегов. Лариса Новикова, Виктор Новиков, Вера Демченко помогают нам в постоянных связях с органами власти города. А дел очень много: наладить перевозки декораций, монтаж, утрясти графики с Мариинским театром, у которого очень плотное гастрольное расписание.
А в Москве, из-за плотности гастрольных графиков артистов, в фестивальную афишу не вошли только «Мадам Баттерфляй» Театра им. К.С.Станиславского и Вл.И.Немировича-Данченко и «Академия смеха» Московского театра им. А.С.Пушкина. Кроме того, уникальность монтировки не позволяет привезти спектакль «Sine loco» петербургской группы «AXE».
— Но есть еще и изменения в заявленных вами обменных гастролях Большого театра и Мариинки. А Ролан Пети предъявил публичные претензии к тому, в каком виде находится поставленный им балет.
— Начнем с того, что взаимные гастроли находятся за рамками проекта «Золотая Маска». Изменения в афише всегда неизбежны. Что касается «Пиковой дамы» Р.Пети, то она номинирована на «Маску» и будет привезена в Петербург. А в случае с «Хованщиной», которую мы обещали в рамках обменных гастролей, то ГАБТ посчитал целесообразным поменять ее на «Турандот» — спектакль, по отзывам критики и специалистов, более интересный. Петербургские названия изменились только по техническим причинам. Так «Золушку» мы просто не смогли вытащить из Нью-Йорка, где находится сейчас Мариинский балет. Я прочитал интервью Р.Пети газете «Газета», мне оно кажется абсурдным и не очень адекватным. Если художник недоволен воплощением своего спектакля, почему же берет деньги по контракту? Ведь его балеты «Юноша и смерть» и «Кармен» шли на сцене Мариинки достаточно долго, мастер получал отчисления от спектаклей. Когда же срок контракта подошел к концу, вдруг нашлись претензии. Мне это не кажется серьезным. С другой стороны, Р.Пети и своим возрастом, и творчеством заслужил право говорить что хочет.
Да и его претензии — не к нашей организации. Наше дело — принять условия театра и получить адекватные замены в составленной нами афише.
— Вы сказали, что перемена места действия пойдет «Маске» только на пользу. А не полезно ли заодно и пересмотреть какие-то ее положения и условия?
— Главные принципы остались прежними: всероссийский охват, совмещение фестиваля и премий, Экспертный совет, состоящий из критиков, жюри, в котором участвуют представители всех театральных профессий. На последнем заседании секретариата СТД я достаточно много услышал критики в адрес Экспертного совета. И качество этой полемики меня окончательно убедило в том, что Экспертный совет — главное завоевание «Маски» за эти годы. Доверяя тем, кто в нем работает, мы заставили общественность относиться к решению Экспертного совета как к решению авторитетному и независимому. Тот факт, что некоторые режиссеры обижены на наших экспертов, только свидетельство слабости режиссерской позиции. У нас нет сегодня в стране другого профессионального института экспертизы. Комитет по Госпремиям не осуществляет такого скрупулезного отбора, Институт искусствознания, Министерство культуры не берут на себя этих функций. Единственный более или менее репрезентативный механизм отбора — это наш Экспертный совет. Есть, конечно, огромное количество проблем, и я их знаю гораздо лучше, чем члены секретариата, предъявляющие мне претензии.
— А в чем главные претензии?
— Да это даже не претензии. Есть чудовищный уровень полемики. Насколько в Экспертном совете люди пытаются исходить из профессиональных критериев, настолько наши театральные практики не ведают иной раз, что говорят. Подходит ко мне главный режиссер драмтеатра большого города (а экспертам понравился спектакль из того же города, но из другого театра) и говорит: как вы могли выбрать такой плохой спектакль. Разве так можно, ведь они — из одного города, ну постеснялся бы, что ли.
— В Экспертном совете сидят критики. А в секретариате — практики. Может быть, стоило бы и некоторых практиков привлечь к формированию афиши?
— Режиссер не может отбирать, он может судить. Кому можно поручить такое огромное количество работы? Мы с радостью включили бы в состав Экспертного совета Марка Захарова, Петра Фоменко, Олега Табакова. Но тогда они должны посмотреть 50 видеокассет, раз пять съездить в командировки и еще раз 20 сходить в московские театры. Они согласны ради этого бросить все свои дела?
Парадокс в том, что, когда человек получает «Маску» и знает при этом, что никому за это не платил, никак себя не лоббировал, он воспринимает это как должное. А вот если не получает, начинает подозревать какие-то происки. Я бы, например, не задумываясь, дал в свое время премию «Мистификации» Ленкома, считаю, что это потрясающий спектакль. Но, к сожалению, жюри решило иначе. Мне жаль. Однако нельзя же, в конце концов, из-за этого подозревать какие-то инсинуации, это даже унизительно.
— С каждым годом ассоциация «Золотая Маска» наращивает количество новых проектов. Меняете приоритеты?
— Ассоциация наконец-то становится настоящим творческим продюсерским центром. Мы давно уже занимаемся образовательными, издательскими программами. Сейчас появляются проекты, сравнимые по важности с «Маской». Второе завоевание «Маски» — это то, что нас приняли в регионах. То, что мы сейчас делаем в российских городах, для меня намного важнее, чем московские успехи. Российские регионы — это целый космос. Там такие диапазоны и возможности! Например, Екатеринбург с его полуторамиллионным населением и развитой инфраструктурой — это одно, а Старый Оскол, где театру всего семь лет и где, между прочим, достаточно высокий уровень жизни, — это совсем другое. В Екатеринбург мы везем лучшие спектакли Додина и других прославленных режиссеров, а, к примеру, в Чебоксары или Вятку — новую драму, которая производит на местного зрителя шокирующее действие, такого театра здесь никогда не видели.
«Новая драма» — это еще один, актуальнейший проект, который не потеряется, не станет периферией. Лично мне как продюсеру этот проект сегодня намного интереснее, чем «Золотая Маска». Нам сразу же протянул руку МХАТ им. А.П.Чехова, я очень благодарен О.Табакову и М.Ревякиной. В этом году фестиваль тоже состоится, но не весной, а осенью. Уверен, что новая драма будет оплодотворять российский театр. Драматургические имена потащат за собой имена режиссерские. Так уже произошло с К.Серебренниковым, Н.Чусовой. Я вижу, как понемногу формируется новая режиссерско-актерская генерация. Я уже не могу представить ребят, играющих, к примеру, в «Откровенных полароидных снимках», на сцене обычного, привычного нам театра — другая группа крови. И их будет появляться все больше — ярких, с амбициями, свободных, с желанием не просто получить роль в академических театрах, а сказать что-то большее.
Беседу вела Наталия Каминская
