Alexander Voroshilo
Имя Александра Ворошило сегодня у многих ассоциируется прежде всего с руководящими должностями в Большом театре и Доме музыки и скандалами, связанными с его отнюдь не добровольным с них уходом. И не столь уж многие ныне знают и помнят, какой это был блестящий певец и артист.
Лирический баритон молодого солиста Одесской оперы обратил на себя внимание еще на V Международном конкурсе имени П.И.Чайковского. Правда, тогда он не прошел на третий тур, но его заметили, и менее чем через год Александр Ворошило дебютирует на сцене Большого в партии Роберта в «Иоланте», а вскоре становится его солистом. Кажется, никогда Большой не располагал столь сильной труппой, как тогда, в 70-е годы, но даже на таком фоне Ворошило отнюдь не потерялся. Пожалуй, с самого дебюта никто лучше него не исполнял знаменитое ариозо «Кто может сравниться с Матильдой моей». Хорош был Ворошило и в таких партиях, как Елецкий в «Пиковой даме», Веденецкий гость в «Садко», маркиз ди Поза в «Дон Карлосе» и Ренато в «Бале-маскараде».
В первые же годы работы в Большом Александру Ворошило выпало стать участником мировой премьеры оперы Родиона Щедрина «Мертвые души» и первым исполнителем партии Чичикова. В этом гениальном спектакле Бориса Покровского было множество блестящих актерских работ, но особо выделялись две: Ноздрев — Владислав Пьявко и Чичиков — Александр Ворошило. Разумеется, заслугу великого режиссера трудно переоценить, но не менее важны были индивидуальности самих артистов. А всего через полгода после этой премьеры Ворошило создает еще один образ в спектакле Покровского, наряду с Чичиковым ставший его исполнительским шедевром. Это был Яго в вердиевском «Отелло». Многие сомневались, что Ворошило с его легким, лирическим голосом справится с этой драматичнейшей партией. Ворошило не просто справился, но и оказался равноправным партнером самого Владимира Атлантова — Отелло.
По возрасту Александр Ворошило вполне мог бы петь на сцене и сегодня. Но в конце 80-х случилась беда: после одного из выступлений певец потерял голос. Восстановиться так и не удалось, и в 1992 году из Большого его отчислили. Оказавшись на улице, без средств к существованию, Ворошило на какое-то время обретает себя в колбасном бизнесе. А еще через несколько лет возвращается в Большой — исполнительным директором. В этой должности он проработал полтора года и был уволен «по сокращению штатов». Истинная причина заключалась во внутритеатральной борьбе за власть, и в этой борьбе Ворошило проиграл превосходящим силам противника. Что не означает, будто он имел меньшее право руководить, чем те, кто его снял. Притом же, в отличие от других лиц, входивших в административное руководство, он действительно знал, что такое Большой театр, искренне болел за него. В качестве компенсации его назначили генеральным директором тогда еще недостроенного Дома музыки, но и здесь он надолго не задержался, неадекватно отреагировав на введение ранее непредусмотренной должности президента и попытавшись вступить в конфронтацию с назначенным на нее Владимиром Спиваковым.
Впрочем, есть достаточно оснований полагать, что на этом хождение во власть для него не закончилось и в скором времени мы узнаем о каком-нибудь новом назначении Александра Степановича. К примеру, вполне возможно, что он в третий раз вернется в Большой. Но если даже этого и не произойдет, место в истории первого театра страны он себе уже давно обеспечил.
Дмитрий Морозов
