San Francisco Ballet
Балет Сан-Франциско — самый старый балет в Америке. Он возник в 1933 году на базе Сан-Францисской Оперы, ненадолго опередив те учреждения танца, которые формировал в Нью-Йорке знаменитый Линкольн Керстайн.
Первые постановки осуществил Адольф Больм, тот самый блестящий танцовщик, идол характерного танца, партнер Анны Павловой и Тамары Карсавиной и, конечно же, активный участник Русских сезонов. После революции он жил преимущественно в Америке и считался одним из лучших наставников по технике Энрико Чекетти, а кроме того занимался постановкой опер и танцев в операх. Как оперный режиссер он как раз находился в городе в тот момент, когда создавалась школа балета при Сан-Францисской Опере. Сейчас трудно восстановить хронику всех постановок тех лет, но имя петербуржца Больма занимает в истории этого театра достойное место. Больму наследовал Серж Украинский, а затем началась история пионеров американского танца — братьев Кристенсенов. В 1938 году в Сан-Франциско прибыл Уильям Кристенсен для постановки первого многоактного балета в Америке. Он сочинил свою версию «Коппелии», в 1940-м — первое американское «Лебединое озеро», а в канун Рождества 1944 года — «Щелкунчик». То были славные деньки.
Второй брат Кристенсен — Харольд — тогда же принял руководство балетной школой и прослужил в должности директора тридцать три года, наладив выпуск молодых артистов для балетных театров всей Америки. С 1942 года балетная труппа выделилась в самостоятельную, независимую от Оперы организацию. Первым премьером труппы и первым американским dancer noble, так называемым благородным классическим танцовщиком, оказался младший в балетном семействе — Лью Кристенсен. Белокурый изящный Кристенсен прославился прежде всего тем, что до Сан-Франциско он танцевал в Нью-Йорке у Керстайна главные роли в разных балетах на американские сюжеты, вроде «Парня Билли», «Заправочной станции» и «Покахонтас» (две последние он сам и поставил), чередуя их с партиями в самых изысканных балетах раннего Баланчина. Например, в 1937-м он станцевал первого американского Аполлона Мусагета. В 1951 году он стал вместе с братом Уильямом содиректором компании, а когда брат в 1952-м удалился профессорствовать в университет Юты, начал править театром единолично, переставив заново всю классику, а также наполнив местный репертуар десятками собственных авторских постановок (их было не менее семидесяти).
С 1972 года постоянной резиденцией балетной компании становится Военный мемориальный Оперный театр — одно из самых красивых зданий в городе. Когда к руководству труппой вместе с не справляющимся со всеми делами Кристенсеном приступил Майкл Смьюин, театр уже пережил время становления и роста и нуждался в светской жизни. Смьюин поставил вместе с Лью Кристенсеном «Золушку», а за ней в 1976 году «Ромео и Джульетту». Спектакль был показан по телевидению в серии фильмов «Танец в Америке» (до сих пор действующая телевизионная серия, благодаря которой у нас в распоряжении имеются основные записи балетов Баланчина и спектаклей Американского балетного театра). Сан-Франциско и в этом опередил другие балетные театры Западного побережья. На их правление выпал период банкротства. Это случилось в 1974 году, однако за 18 месяцев театру удалось выкарабкаться и восстановить свое доброе имя при помощи грамотных менеджеров, нанятых со стороны.
История любит развиваться циклами — на горизонте Балета Сан-Франциско (в 1985 году) возник другой экс-премьер баланчинской труппы, исландец Хельги Томассон. Репертуар нуждался в обновлении, экономическое положение театра было таковым, что труппе не помешали бы турне в платежеспособные страны Азии, равно как и невыгодные, но престижные выезды на знаменитые мировые площадки. Томассон повыбрасывал архаические редакции балетов наследия — сделал компактные версии a la Барышников (кстати, «золотой» коллега Томассона по призерству на Первом Московском конкурсе в 1969 году). Под косу попали «Лебединое озеро» (1988), «Спящая красавица» (1990), «Ромео и Джульетта» (1994), «Жизель» (1999), «Дон Кихот» (2003, в соавторстве с Юрием Посоховым) и «Щелкунчик» (2004). Параллельно он делал авторские постановки. Но все-таки главная заслуга Томассона в том, что он поменял специфику театра: из рядовой компании с традиционным репертуаром, как у всех, он сделал стопроцентно американскую компанию с собственным репертуаром. Полный карт-бланш у него получили как патриархи американского модерна, так и начинающие местные дарования, включая способных к сочинительству танцовщиков труппы. Пол Тейлор, Марта Грэм, Агнес де Милль, Марк Моррис принесли на сцену Балета Сан-Франциско старые классические работы и поставили по десятку новых. Здесь сформировался и вырос наш соотечественник Юрий Посохов, много интересных работ поставил Кристофер Уилдон, ныне руководитель созданной им компании «Морфозы». Уже к началу 1990-х годов Томассону было чем удивить Нью-Йорк, Париж и Лондон, куда он и отправился с театром на гастроли, многие из которых были названы критиками беспрецедентно успешными.
В конце 1990-х артисты из Сан-Франциско приезжали с выразительным гала-концертом в Москву, и мы смогли оценить высокий уровень исполнительского мастерства в труппе, хотя и отметили, что спецификой этого театра является не классика, не неоклассика, а самый писк авангарда. Конечно, классики того времени — великолепная француженка Мюриэль Мафр и экс-принц Большого театра Юрий Посохов — делали свое дело, но не их красивые формы и аккуратные пятые позиции определяли общую стилистику. А когда в 2004-м вместо Посохова на постановку «Магриттомании» в Большой приехала Катита Вальдо, солистка труппы, чтобы показать нашим артистам балет, мы вдруг поняли, что Сан-Франциско идет в ногу с балетным временем, а мы бессовестно отстали.
Юбилейными празднествами семьдесят пятого сезона дирижирует бессменный Хельги Томассон, теперь уже легендарный худрук. В течение всей осени артисты труппы были замурованы в репетиционных залах театра, занятые репетициями десяти новых балетов десяти разных хореографов. К началу декабря все было готово и отложено до конца апреля, на который и назначены главные торжества. Зимой же шли старые репертуарные хиты — преимущественно балеты Томассона.
Апрельско-майский фестиваль — он так и называется «Фестиваль новых работ» — составили три программы, призванные отразить все грани возможностей артистов Сан-Франциско. Старик Тейлор (ему 77 лет) поставил ностальгический балет «Перемены» на музыку знаменитой фолк-рок-группы «шестидесятников» «Мамы и папы». Кристофер Уилдон — «Внутри золотого часа». Юрий Посохов, вдохновившись увиденным однажды танцем «Крутящихся дервишей», поставил балет «Слияние». Такова программа первого вечера. Для второго собрались неоклассики. Австралиец Стентон Уэлш, худрук Хьюстонского балета, создал гран па в миниатюре, некоторое подобие-воспоминание об императорской «Пахите» с парой балерина — премьер, бравой субреткой и мальчиком и девочкой на вариацию. Название спектакля — «Голый». В балете «Другое имя для розы» Джулия Эдам разработала тему «Спящей красавицы», используя в качестве источника не Шарля Перро, а сказку братьев Гримм, на музыку баховских вариаций Гольдберга. Джеймс Куделка, как всегда, выступил в своем репертуаре — вспомнил любимого учителя Энтони Тюдора. Название его нового балета говорящее — «Руины здания вопиют о былой красоте». Марк Моррис по такому торжественному случаю возобновил сотрудничество с композитором Джоном Адамсом и в честь былых взаимных свершений сочинил балет «Эскапада».
Третий вечер — сюжетный. Маргарет Дженкинс поставила балет «Нить» — об Ариадне и аргонавтах, естественно. Вал Канипароли сделал собирательный балет на сюжеты пьес Генрика Ибсена — «Дом Ибсена». Финн из Бостонского балета Йорма Эло поставил «Двойное зло» на музыку Владимира Мартынова и Филиппа Гласса.
Счастлив тот, кто попадет на это пиршество танца.
