Stanislav Bunin
В новой пианистической волне 80-х годов Станислав Бунин очень быстро обратил на себя внимание общественности. Другое дело, что сейчас еще рано делать какие-то радикальные выводы о художественном облике музыканта, который только вступает на самостоятельный артистический путь. Впрочем, созревание Бунина происходило и происходит по законам современной акселерации, и недаром многие специалисты отмечали, что уже в девятнадцать лет он был истинным артистом, умевшим мгновенно овладеть вниманием зала, чутко ощутить его реакцию.
Так, во всяком случае было в 1983 году, когда юный пианист из Москвы покорив парижан на конкурсе имени М. Лонг - К. Тибо. Безоговорочная первая премия, к которой прибавились и три специальных приза. Этого, кажется, было вполне достаточно, чтобы утвердить свое имя в музыкальном мире. Однако то было лишь начало. В 1985 году Бунин, уже в качестве победителя солидного конкурсного испытания, дал свой первый клавирабенд в Москве. В рецензионном отклике можно было прочесть: "В нашем искусстве подвился яркий пианист романтического направления... Бунин прекрасно чувствует „душу фортепиано"... Его игра полна романтической свободы и вместе с тем отмечена элегантностью и вкусом, его rubato оправданы и убедительны".
Характерно и то, что программу этого своего концерта молодой исполнитель составил из произведений Шопена - Соната си минор, скерцо, мазурки, прелюдии... Уже тогда студент Московской консерватории готовился к ответственному варшавскому соревнованию под руководством профессора С. Л. Доренского. Парижский конкурс показал, что стилистический диапазон Бунина достаточно широк. Однако для любого пианиста "испытание Шопеном" - может быть, самый лучший пропуск в артистическую будущность. Практически любой исполнитель, успешно прошедший варшавское "чистилище", завоевывает право на большую концертную эстраду. И тем более весомо звучат слова члена жюри конкурса 1985 года профессора Л. Н. Власенко: "Не берусь судить, стоит ли непременно причислять его к так называемым "шопенистам", но могу с уверенностью сказать, что Бунин - музыкант огромного дарования, яркая личность в исполнительском искусстве. Он интерпретирует Шопена чрезвычайно индивидуально, по-своему, но так убежденно, что даже если вы не согласны с этим подходом, то невольно подчиняетесь силе его артистического воздействия. Пианизм Бунина безупречен, все концепции творчески продуманы до мельчайших деталей".
Стоит заметить, что тогда в Варшаве, помимо первой премии, Бунин завоевал и большинство дополнительных наград. Тут и приз Общества имени Ф. Шопена за лучшее исполнение полонеза, и премия Национальной филармонии за интерпретацию фортепианного концерта. Нечего говорить и о публике, которая на сей раз была вполне единодушна с авторитетным жюри. Так что и в этой сфере молодой артист продемонстрировал широту своего художественного потенциала. Шопеновское наследие дает для этого, можно сказать, неограниченные возможности. О том же говорят и последующие программы пианиста, которые он предложил на суд советских и зарубежных слушателей, вовсе не ограничивая себя Шопеном.
Тот же Л. Н. Власенко, анализируя свои впечатления, заметил в беседе с корреспондентом: "Если сравнить Бунина с победителями предыдущих конкурсов имени Шопена, то, мне думается, по своему художественному облику он ближе всего к Марте Аргерих именно очень личностным отношением к исполняемой музыке". С 1988 года пианист живет и концертирует за рубежом.
Л. Григорьев, Я. Платек, 1990
