Как-то на ютубе мне попался ролик, посвящённый такому распространённо-модному явлению, как дауншифтинг. Никакого отношения к даунам сие не имеет, ибо downshifting — это уход со стрессовой и высокооплачиваемой работы на какую-нибудь простую да комфортную.
Это — шаг уставшего бизнесмена, перепродающего бирюльки за другие бирюльки в пользу полного отказа от бирюлек и осознанный выбор низкооплачиваемой благости. Явление сложное. Приводилась в пример дама из топ-менеджеров, которая ныне пишет очень плохие картины, зато счастлива. Разумеется, передачу вели борзые да юные (головы чугунные), которые, прямо как по классике, думают, что «творог добывается из вареников». Знаю таких — весь ютуб загадили своими тупостями.
Потом плавно перетекли к советским вариантам, взяв за пример «Карьеру Димы Горина» (1961) — знаковый фильм рубежа 1950-х — 1960-х годов. Дескать, покинул тёплое кресло в Сберкассе и ринулся в работяги. Карьера Димы с точки зрения советской парадигмы — это никакой не дауншифтинг, ибо в сюжете отсутствовал генеральный смысл этого явления. Повторюсь, что дауншифтинг — это побег с 1) перспективной, 2) высокооплачиваемой, 3) нервной работы — куда-нибудь в творчество или «в пампасы» со значительным понижением статуса.
Вот если бы Горин бросил всё, уехал в отдалённый колхоз и нанялся там пастухом, это был бы дауншифтинг по-советски. Или, например, заделался бы художником-нонконформистом, отпустил бы нечёсаную бороду и жил бы на квартире у подруги-диссидентки.
В эпоху Оттепели бросить бумажки с циферками, дабы возводить линию электропередач Урал — Сибирь — это не дауншифтинг, а прямо-таки апшифтинг. Лирическая комедия «Карьера Димы Горина» (1961) была снята в эпоху, которая благоволила не только к физикам-лирикам, и тем более к космонавтам, но и монтажникам-высотникам. Идеалом слыл и высоколобый умник, сгорающий в огне науки, подобно Гусеву из «Девяти дней одного года» (1961), и простецкий паренёк в кепочке — этих пацанов играл, допустим, Николай Рыбников.
Тут мы видим Александра Демьяненко — того, кто ещё не стал Шуриком. И, разумеется, Шурика с его сопроматом никто бы не дёрнул строить ЛЭП. Смысл в том, что Дима Горин — мягонький клерк в непрестижной организации. Да, нужной, так как без финансов нет и ЛЭПов, но… не отвечавшей настроению эпохи. В Сберкассе нет созидания, дерзания и романтики — важных составляющих любого тогдашнего процесса. Той романтикой приправляли тогда каждое блюдо.
Быть клерком — это вроде как лузерство и чтобы стать winner-ом, Дима просто обязан сделаться монтажником-высотником, пожить в общежитии, помёрзнуть в тайге, натереть мозоли. Я вот сейчас ни разу не иронизирую — именно такой путь предлагался симпатичному белоручке Горину. Призом была красивая девушка-мечта, едва ли не ростановская принцесса Грёза — Галя Берёзка, образ которой Дима выдумал, создал и — полюбил.
Но, чтобы такая Галя приняла его, надо совершить множество усилий. Нежный банковский служащий — не её «объект». К слову, его контора, квартира, пижамка и — его тётушка показаны иронически. Мол, тухло жил Горин. В те годы постоянно снимали кино, где мотивом для изменений и личностного роста служит любовь. Превращение Димочки в Дмитрия или даже в Димона происходит благодаря девушке, чьей благосклонности надо непременно добиться. А как великолепно заканчивается фильм — свидание на высоте. Upshifting!
Возвращаясь к определению дауншифтинга, замечу, что, во-первых, труд на строительстве ЛЭП являлся одним из наиболее высокооплачиваемых в Cоюзе, в отличие от конторско-банковских окладов, а — во-вторых, Диме предстоял настоящий экстрим (это к вопросу об уходе с якобы нервной работы — в светлую нирвану). Так что ни черта не понимают блогеры в нашей красивой советской жизни. Это их ютуб-ахинея — типовой дауншифтинг, точнее, уже даунизм.
Галина Иванкина
Источник: газета «Завтра»
