«Королева индейцев» прозвучала на Зальцбургском фестивале
На Зальцбургском фестивале 2023 состоялся дебют нового оркестра UTOPIA, созданного в прошлом году на скорую руку дирижером Теодором Курентзисом, чтобы обойти неудобные вопросы по поводу не очень удобной позиции маэстро между двух стульев [1]. Мы не будем разбирать подробности и углубляться в детали [2]: всё-таки политические предпочтения в области искусства напрямую связаны с вопросами финансирования, а деньги, как известно, никто не отменял.
Умение лавировать и обходить, находить и договариваться, заручаться и создавать ауру — редчайший талант, которого не хватает сегодня многим политикам. Но именно этот талант в сочетании с удивительной социальной пластичностью и природной эластичностью является главным секретом успеха многих деятелей культуры, к которым, без сомнения, относится и маэстро Курентзис.
Но вернёмся к концертному исполнению последней полу-оперы ярчайшего представителя английского музыкального барокко Генри Пёрселла [3].
Оригинальный сюжет «Королевы индейцев» (1695) корнями уходит в жанр приключенческого романа, в котором последовательность и логика повествования, если и возникают в качестве проблесков чистого разума, то тут же тонут в нагромождении экзотических имён, неожиданных совпадений, любовных хитросплетений, детективных интриг и путаных отношений между инками и ацтеками. Недописанное произведение после смерти Г. Пёрселла попытался доделать брат композитора, но в отличие от регулярно исполняемой оперы «Дидона и Эней» (1688), «Королева индейцев» в лучах славы и популярности, как известно, не купалась.
В реконструкции, предложенной Теодором Курентзисом для представления «Королевы…» в режиссуре Петера Селларса на сцене Пермского театра оперы и балета в 2013 году, был использован другой, актуализированный, сюжет, больше напоминающий перипетии «Нормы», «Аиды» и «Мадам Баттерфляй» [4]: аутентично-туземная героиня влюбляется в пришельца «с большой земли» и испытывает противоречивые чувства, приводящие к душевному кризису.
Безусловной заслугой Курентзиса является забота о сохранении редко исполняемых произведений. И даже если мы оставим в стороне очевидные для музыканта плюсы концентрации на партитурах, не имеющих исполнительской традиции [5], мы не сможем не оценить объём проделанной работы и её результат.
Оркестр и хор UTOPIA звучат в этом материале превосходно: собрано, технично, эмоционально, стильно и красочно, несмотря на очень сложный для восприятия формат. Реконструируя жанр семиоперы, авторы проекта — маэстро Т. Курентзис и режиссёр П. Селларс — предложили не только пластические и световые инсталляции, но и экстатическую декламацию. Обладающая выразительной манерой иллюстрировать эротические переживания, чтица Амира Касар местами опускалась в такие сексуально-гипертрофированные голосовые вибрации придыханий и полу-стонов, что экзальтированная манера чтения превращалась в самопародию.
Певцы же вели себя намного адекватнее.
Жанин Де Бик (мама Текулуацин и дочка Донья Луиза) продемонстрировала лучезарный тембр и великолепную актёрскую игру; Юлиан Прегардьен, знакомый посетителям Зальцбургских фестивалей по участию в спектакле Р. Кастеллуччи «Саломея» (2018-2019, партия Нарработа), убедительно озвучил партию Дона Педрариаса; Рэйчел Редмонд показала элегантный вокал в партии Доны Изабелы; практически молча (в первой части), но выразительно выступил в партии Дона Педро американский баритон Джэрретт Отт; Николас Ньютон исполнил партию Шамана, а контртенор из Гондураса Денис Ореллана был прекрасен в партии Хунапу. Наиболее яркое впечатление из вокалистов произвёл российский контртенор Андрей Немзер, создавший драматически выразительный и психологически убедительный вокальный образ Иксобланка.
Комментировать технические особенности работы маэстро Курентзиса вообще и в этом фестивальном проекте в частности — задача не очень благодарная и, чаще всего, избыточная, но тем, кто разбирается немного в профессии дирижёра, достаточно будет нескольких примеров того, как маэстро Курентзис выступил в этот вечер.
Во-первых, маэстро, как всегда, живописно гладил руками воздух, причём к выразительности рук претензии может предъявить только совершенно бесчувственное бревно: там было столько пластики, что плакали даже камни в Скальной школе верховой езды. Конечно, движения рук маэстро Курентзиса не всегда совпадали с рисунком волнообразных колебаний, ставших фирменным стилем Майи Плисецкой в знаменитом «Лебеде» М. Фокина на музыку К. Сен-Санса, но вызывали очень схожее ощущение самодостаточной красоты, не имеющей к профессии и ремеслу ни малейшего отношения.
Во-вторых, маэстро часто дирижировал певцами, стоящими к нему спиной. Тут, как говорится, комментарии излишни: видимо воздушных волн от жестикуляции в стиле Майи Плисецкой было достаточно, чтобы воздействовать и облучать.
В-третьих, маэстро часто уходил в неосвещённую часть сцены, где был не видим не только из зала, но и из оркестра, отчего смысл присутствия дирижёра как связующего элемента напрочь терялся. Один раз маэстро Курентзис и вовсе удалился, что никак не отразилось на звучании певцов и музыкантов UTOPIA. И эта эскапада достойна уже не ироничного, а серьёзного комментария.
Дело в том, что тот балетный цирк, который маэстро Курентзис устраивает на подиуме в стремлении удовлетворить тягу к прекрасному у своих поклонников, сильно вредит его репутации по-настоящему серьёзного музыканта, который проводит такую титаническую работу во время репетиций, так вдохновляет и мотивирует коллектив, что во время концертов и спектаклей действительно может себе позволить хоть плясать, хоть кувыркаться: оркестр и хор, подготовленные маэстро Курентзисом, после подготовительной работы в нём и в самом деле практически не нуждаются. И тут уместно вспомнить слова великого и страшного Герберта фон Караяна: когда прозвенел третий звонок и в зале погас свет, дирижёр уже никак на качество звучания оркестра повлиять не может.
Безусловно, есть партитуры, которые Т. Курентзис не чувствует и к которым не может подобрать ключа [6], но те произведения, которые маэстро действительно знает и любит, он готовит, как мало кто другой. Именно поэтому даже странные па маэстро на подиуме в сочетании с прекрасным вокально-инструментальным и хоровым сопровождением при участии светового оформления представления производили ни с чем не сравнимое впечатление уникального рецепта для работы с таким сырым и малоинтересным материалом, как незавершённые и не случайно забытые произведения, мода на которые закончилась ещё до смерти их авторов.
Примечания:
1) Главные претензии к маэстро Курентзису были связаны с «токсичным финансированием» от подсанкционных российских спонсоров. В прошлом году многие российские деятели культуры вынуждены были прервать свои творческие отношения с западноевропейскими культурными организациями (маэстро Валерий Гергиев, руководитель Баварского балета Игорь Зеленский, знаменитый певец Ильдар Абдразаков и др. так или иначе, под давлением или добровольно оставили свои посты в зарубежных театрах и оркестрах или отказались от контрактов).
2) Не стало неожиданностью открытое письмо председателя Немецкого союза композиторов Морица Эггерта от 7 июня 2023 года, в котором официальный представитель немецких музыкантов в нелицеприятной форме попросил маэстро Курентзиса объяснить свою позицию и дать оценку публичным высказываниям отдельных музыкантов оркестра относительно происходящего на Украине.
3) Жанр семиоперы (полуоперы) представляет собой синтетическое музыкально-театральное явление, соединяющее в себе пение, музицирование, декламацию и танцы.
4) В «Норме» В. Беллини (либретто Феличе Романи по драме Александра Суме, 1831) главная героиня влюбляется в римского завоевателя, в «Аиде» Дж. Верди (либретто Антонио Гинсланцони, 1871) главная героиня влюбляется в египетского поработителя, в «Мадам Баттерфляй» Дж. Пуччини (либретто Л. Иллики и Дж. Джакозы по драме Дэвида Беласко, 1904) главная героиня гейша влюбляется в офицера ВМС США.
5) Отсутствие исполнительской традиции защищает от сравнительного анализа и открывает пространство для экспериментальных прочтений. Например, редакция моцартовского «Дон Жуана», предложенная маэстро здесь же, в Зальцбурге, в 2021 году, была бы хороша сама по себе, если бы мы никогда не слышали моцартовский оригинал.
6) К таким разделам музыкальной литературы относится наследие Бетховена, которым маэстро Курентзис просто не может дирижировать.
Фото: SF / Marco Borrelli
