Вы, наверное, заметили, а это не заметить сложно, что в позднем советском кино главными героями чаще всего оказывались одинокие люди, причём их возраст колебался от 25 до 40 лет. Иногда у них были дети от «неудачных попыток», но это не меняло дела.
Те одиночки могли быть успешными, как директор Катерина Тихомирова из мелодрамы «Москва слезам не верит» и маргинально-потерянными, как Афоня из одноимённого фильма; разумными, как товарищ Калугина из «Служебного романа» и безбашенными, как Раиса Захаровна с её бессолевой диетой и загадочными «тарелочками» — из комедии «Любовь и голуби».
Да, могли изучать «тарелочки» в спец-НИИ, как астрофизик Порываев — герой «Блондинки за углом», и просто грезить о них, как Фарятьев из «Фантазий Фарятьева». Надя Шевелёва, Женя Лукашин, Ипполит — в этом треугольнике все одиноки. Насчёт Ипполита Георгиевича сказать сложно, а вот Женя с Надей в свои «глубоко за 30» ни разу не состояли в браке.
Но всех объединяла тема личной неустроенности. Добрая половина кинопродукции 1970-начала 1980-х о том, как «найти кого-то». И — находили. Причём, нам каждый раз показывали, что женщина в этом раскладе стояла выше или гораздо выше, чем кавалер. Исключения — редки. Например, всё те же Надя +Женя.
И не факт, что смогут быть вместе — у обоих слишком много условий. Что вспоминается тут же? Несостоявшийся брак двух равных — учительницы Танечки с её Мишей-доктором (кстати, фабула «Вам и не снилось…» перекликается с «Иронией судьбы» в этой точке).
А так — вечные мезальянсы. Катя без ума от слесаря, Снегирёва — от пьяницы, Раиса — от крестьянина, приговаривающего «ёшкин кот», а Калугина берёт подчинённого. Неслучайно, что в те годы «выстрелила» старинная «Собака на сене» (1977), где высокородная госпожа отбивала Теодоро у своей же служанки.
Но это тема для другого разговора. Здесь же об одиночестве. Почему это сделалось темой номер один? Это, а не перевыполнение плана, ибо даже в производственных мини-сериалах всегда имелся бобыль-начальник или какая-нибудь красиво-оставленная инженер «с прицепом», как нынче это называют.
Как ни дико это прозвучит, но в СССР плоды сeксyальной революции оказались наиболее спелыми и крупными. Не торопитесь кричать в комментариях — та revolution вообще не о процессе сoития и не о скоростной смене партнёров. Это — о возможности не жениться и не обзаводиться детьми.
Из социальной обязанности семейность переходила в разряд «хочу / не хочу». Не понравилось — уйду. Это — об урбанизации. А если ещё глубже? К концу 1960-х городской хомо-сапиенс понял, что можно выживать в одиночку. А если можно, тогда — зачем городить огороды, то есть ячейки общества? В СССР и вовсе была стабильность и защищённость.
Не надо противостоять целым кланом каким-нибудь ветрам и бурям. Государство поможет, если что. Однако стремление к любви осталось и, более того, сделалось ещё острее. Экономическая надобность в партнёре отпала, но сердце ждало романтики, даже, если все предыдущие варианты оказывались болезненными…
Галина Иванкина
Источник: газета «Завтра»
