Анджела Георгиу в Барвихе
Не так давно Москва приросла еще одним концертным залом. Если уж быть совсем точным, то не сама столица, а ее самый престижный и известный на всю страну пригород: на 8-м километре Рублево-Успенского шоссе появилось модерновое здание с нескромным названием «Барвиха Luxury Village». Внешне строение напоминает чем-то Кремлевский дворец съездов: те же многочисленные рёбра-пилоны, словно зубья расчески от которых рябит в глазах, тот же тотально застекленный куб, разве что размерчик поскромнее, цветовая гамма иная и архитектурные линии не такие прямолинейно-однообразные – как никак начало третьего тысячелетия! Внутреннее убранство бесспорно дорого и это видно во всем – могло ли быть иначе в Барвихе! Но сочетание черного и темно-коричневого навевает скуку, а расстановка кресел в зале и его общая планировка сильно смахивают на банальный кинотеатр. Ни выдумки, ни изящества создатели нового очага культуры явно не проявили, предложив дорогое и добротное сооружение, в котором чувствуешь себя не слишком-то уютно.
О том, что залов с настоящей, естественной акустикой в Москве все меньше и меньше, не знает только тот, кто не хочет этого знать. Большой театр уже четыре года как закрыт и одному Богу известно, какие слуховые ощущения мы получим после его реконструкции. Совсем скоро очередь дойдет и до Большого зала консерватории – чуть ли не последнего академического зала, где можно услышать живой звук. Колонный зал Дома союзов испорчен давно и безнадежно, что такое в акустическом плане Дом музыки или филиал Большого театра – не стоит и говорить лишний раз: побережем лучше свои нервы и нервы наших читателей. Об акустике при строительстве новых объектов культуры как-то совсем не задумываются – видимо, мало кого это волнует по-настоящему, особенно равнодушны к этому власть предержащие, те, от кого напрямую зависит то, какими по качеству залами будет украшен наш город. Барвиха здесь – не исключение: в этом зале возможно только исполнение через микрофоны, естественной акустикой зал не обладает вовсе. Понятно, что строился он не сугубо для академических мероприятий – на его открытии выступал Элтон Джон и этим многое сказано. Но в мире есть примеры многопрофильного использования концертных залов (тех же Карнеги-холл в Нью-Йорке или Барбикан-холл в Лондоне), которые при этом пригодны для исполнений с живым звуком. К сожалению это – не московский вариант.
Барвиха рассчитана на дорогую публику и дорогих звезд: цены на билеты здесь всегда ужасают. Арт-директор нового «сельского ДК», бывший солист Большого Александр Ворошило обещает, что здесь будут выступать только самые-самые, первые звезды мировой музыкальной культуры всех направлений. Из вокалистов академического толка здесь уже певали Андреа Бочелли и Пласидо Доминго, и вот дошла очередь до первой дамы по оперному ведомству – в Барвихе выступила звездная румынка Анджела Георгиу.
Для мировой знаменитости это не первое выступление в России. Несколько раз она приезжала уже в нашу страну, но пела не публично, а на закрытых мероприятиях, последним из которых было совместное выступление со звездным супругом Роберто Аланьей в Липецке, на корпоративном празднике Новолипецкого металлургического комбината. Официальный же российский дебют состоялся прошлой осенью в Петербурге, на сцене Михайловского театра. Для первого московского (думается, что позволительно так называть этот концерт, формально прошедший за пределами МКАД) выступления Георгиу припасла проверенный репертуар, на три сольных номера три роскошных платья, и молодого, безвестного румынского тенора, призванного оттенять примадонну. Бесспорно, Георгиу знала куда ехала, для какой публики будет петь: все, начиная от программок концерта, до последних штрихов в костюмах, вальяжных выходов к публике и бесконечно разбрасываемых голливудских улыбок беззастенчиво сияло яркими красками гламура.
Справедливости ради надо сказать, что стандартам глянцевых обложек Анджела Георгиу вполне соответствует и наша Анна Нетребко здесь вовсе не первопроходец. Румынка стройна, изящна, красива, о ее возрасте можно судить только по энциклопедическим справочникам, да по несвойственной для молодости самоуверенной манере держаться на сцене. Копна черных волос, эксклюзивные аксессуары, грамотный макияж и яркие концертные платья как нельзя лучше гармонировали с дорогим антуражем и великосветскими нарядами публики. И публика это оценила – принимали Георгиу как свою, ибо по части «экстерьера» звезда соответствовала «целевой аудитории» на все сто: в зале сидел не один десяток таких же раскрашенных и разодетых красавиц с мальдивским загаром и в босоножках от Стюарта Вайтцмана.
Если же отвлечься от великосветской хроники, и обратиться собственно к музыкальным достоинствам вечера, то однозначные выводы сделать будет очень непросто. Формально пела Георгиу без изъянов – что называется, придраться не к чему. Спустя почти двадцать лет после начала большой карьеры она в сущности все та же, что приходила к нам на дисках и видеозаписях: вполне благородное лирическое сопрано, хотя и не самой сногсшибательной красоты, ровное на всем диапазоне, уверенный, стабильный верх, насыщенная середина. Низов как не было, так и нет – удивительно, как только примадонна собирается петь Кармен в этом сезоне в «Метрополитен» и зачем ей вообще эти сомнительные эксперименты с экскурсами на чужую территорию. Репертуарными предпочтениями Георгиу настаивала на своей состоятельности в драматическом репертуаре, ибо две ее арии (из основной заявленной программы, помимо бисов) были из гардеробчика крепких сопрано – Валли из одноименной оперы Каталани и «Un bel di vedremo» из «Мадам Баттерфляй». Однако убедительной она была скорее актерски, эмоционально, чем голосово, а насколько в реальности хватало ее ресурсов на озвучивание этих фрагментов сказать сложно, ибо микрофон не дает адекватной картины. С изяществом и неоспоримой культурой звука провела Георгиу и все дуэты со своим партнером Мариусом Манеа – из «Травиаты», «Любовного напитка», «Друга Фрица» и «Богемы».
Что же касается больших эмоций, настоящего чувства, теплоты и сердечности, то едва ли можно было их ощутить в этом грамотном, «звездном» вокале – все исполнение было несколько холодноватым, отстраненным, и в то же время местами слишком уж театральным, каким-то неправдоподобным – словно певица больше сама не очень-то верит в то, что делает. За ярким блеском гламурного шоу проглядывает какая-то внутренняя опустошенность, причины коей нам неведомы: все спето профессионально, даже высококлассно, но за живое не берет. Впрочем, в предложенных обстоятельствах вряд ли кто-то этого и ожидал: что называется, не для того пришли. Качество «продукта» вполне соответствовало цене – учитывая конъюнктуру «рублёвского» рынка, а о подлинном вдохновении и вообще Искусстве – да кто об этом сейчас задумывается всерьез?!
Окружение, в каком выступила румынская дива, также особых нареканий не вызывает, хотя и особых восторгов тоже. Симфонический оркестр Павла Когана, ведомый итальянским дирижером Джордано Беллинкампи, был вполне корректным аккомпаниатором. Сольные же оркестровые номера (увертюра к «Набукко», интермеццо из «Манон Леско» и «Сельской чести») прозвучали весьма добротно, но без настоящего блеска. Тенор Манеа – неплохой спинтовый певец, с несколько металлическим призвуком и напряженным верхним регистром, достойно справился со ролью фона для мировой знаменитости. В его исполнении прозвучали арии из «Богемы» и «Луизы Миллер». В заключение программы Георгиу спела хитовую арию Лауретты из «Джанни Скикки», румынскую композицию под названием «Музыка», и вместе с Манеа знаменитую «Гранаду». Венчало вечер бриндизи из «Травиаты» - не обманув ожиданий великосветской тусовки, ей дали возможность вдоволь похлопать в ладоши.
