Сезон консерваторских концертов в Рахманиновском зале завершился примечательным вечером: скрипичные сонаты в исполнении Валерия Вороны (скрипка) и Вениамина Коробова (фортепиано). Два известных музыканта объединились в камерном дуэте и выбрали для совместного дебюта удачную программу. С одной стороны — мало звучащие опусы XX века, сонаты Пауля Хиндемита и Сергея Прокофьева, с другой — популярнейшая Соната Сезара Франка, фигурирующая чуть ли не в каждом втором концерте. Словом, есть чем завлечь и избалованных знатоков, и широкую публику. Три сонаты хорошо выстроились и в плане драматургии вечера: короткая двухчастная Соната in Es Хиндемита послужила своеобразным прологом перед монументальной фа-минорной Первой сонатой Прокофьева. А прозвучавшая во втором отделении Соната ля мажор Франка стала лирическим центром программы, перенеся слушателей в мир романтических грез.
В Москве Валерий Ворона чаще концертирует в роли художественного руководителя и дирижера Молодежного камерного оркестра — успешного проекта Фонда «Русское исполнительское искусство». С этим же коллективом выступает и как солист, но в сложнейшем скрипичном камерном репертуаре довелось его слышать впервые.
Как показалось, Валерия Ворону интересуют прежде всего психологические нюансы, скрытые в музыке. Этим были объединены три, на первый взгляд несхожие по стилистике сочинения. Но Ворона нашел общие точки соприкосновения: и во второй части Сонаты Хиндемита, и во многих эпизодах Первой сонаты Прокофьева, и, разумеется, в Фантазии-Речитативе из Сонаты Франка скрипка погружала публику в мистические глубины, уходя на предельное пиано. Умение наслаждаться тишиной, искать краски в тихой звучности — качество, достаточно редко встречающееся у нынешнего поколения скрипачей, предпочитающих «потрясать» аудиторию однообразной кантиленой и бессмысленной виртуозностью. В интерпретациях Валерия Вороны концептуальность и ее техническое воплощение были гармонично сбалансированы и поставлены на службу образу, на раскрытие подлинного замысла композитора.
Особенно оригинальной показалась трактовка прокофьевской сонаты: в ней часто подчеркивают эпичность, ищут национальные мотивы. Однако Ворона исполнил ее в ином ключе, подчеркнув прихотливую гибкость образных смен, символистскую недосказанность, предельно усилил тембровые контрасты. Этот артист великолепно чувствует и передает все интонационное богатство мелодики Прокофьева, насыщенность эмоциональной шкалы, умело выстраивает кульминационные зоны. Так, к примеру, большое впечатление оставило завершение второй части на мощном крещендо.
Хочется отметить и то, как слушала и реагировала публика на выступление Валерия Вороны и Вениамина Коробова. Музыканты мгновенно установили контакт с аудиторией, причем скрипачу не понадобилось прибегать для этого к внешним ухищрениям (как это опять же нередко случается у иных маэстро). Все было сказано и передано через музыку, через звучание скрипки и рояля. И наградой стали не только аплодисменты, но и искреннее выражение эмоций, которые слушатели поспешили высказать полюбившимся артистам прямо со сцены.
Евгения Кривицкая
