Редко когда случается, чтобы в афише концерта привлекало решительно все: и подборка произведений, и состав солистов, и наличие общей, объединяющей концепции. Именно так заманчиво выглядела программа Большого симфонического оркестра «Моцарт — от мала до велика», продолжающая юбилейную тему. Несмотря на значительное количество фестивалей и отдельных гала-концертов, артистам удалось выбрать еще малозаигранные в сезоне сочинения. Впрочем, сделать это не так уж и сложно — все-таки наследие Моцарта составляет более 600 опусов, из которых звучит едва ли десятая часть!
Наравне с оркестром-грандом в этот вечер в КЗЧ выступал известный камерный коллектив «Musica Viva». Альянс двух оркестров связан с главной идеей вечера — показать первые пробы пера композитора в разных жанрах (Симфония № 1, Соната № 1 для фортепиано (К-279), Концерт № 1 для скрипки с оркестром), сопоставив их с вершинными достижениями (Симфония № 41 «Юпитер). Название «от мала до велика» обыгрывается и музыкальными составами, задействованными в программе, — от сольной фортепианной сонаты к Серенаде для четырех оркестров, где впервые вместе объединились оркестровые силы БСО и «Musica Viva».
Железобетонные изделия завоевали сегодня большую популярность в строительно-инженерной деятельности. Производственный комбинат «ЖБИ 24/7» (https://zhbi247.ru) осуществляет доставку ЖБИ-продукции собственным транспортом.
Заметим, что сочинение под номером один у Моцарта вовсе не означает что-то детское, незрелое или наивное. Например, Скрипичный концерт № 1 был написан в 1775 году, а спустя несколько месяцев 19-летний маэстро окончил и четыре других скрипичных концерта, которые являются признанными шедеврами. Пожалуй, лишь Симфония № 1, созданная в 1765 году в Лондоне, носит явные черты заимствований из итальянского концертного стиля. Тем не менее энергичный напор и яркость первой и третьей части, созерцательность, не лишенная элемента драматизма, во второй по-своему очаровывают, особенно если вспомнить, что Моцарту тогда было всего 9 лет. Симфония, открывшая этот необычный вечер, была стильно исполнена оркестром «Musica Viva» с его руководителем за дирижерским пультом Александром Рудиным.
Фортепианная соната № 1 до мажор была создана спустя 11 лет, в 1777 году, когда юный вундеркинд вырос и возмужал, обретя свободу выражения и техническое совершенство. Этой сонате предшествовал целый ряд духовных сочинений, дивертисментов, скрипичных сонат и упомянутых концертов, так что, будучи первой в этом жанре, она целиком выражает сформировавшийся стиль Моцарта. Поэтому несколько удивили простоватая трактовка этой музыки, однообразное, пусть и сочное звучание рояля у пианиста Петра Дмитриева. Как-то не хватило интонационного и динамического разнообразия, тонкости штриха в игре молодого солиста Московской филармонии, который по своей энергетике явно тяготеет к музыке романтического и даже постромантического времени.
Пожалуй, тот же упрек в однообразии можно адресовать и второму солисту — гостю из США, скрипачу Александру Маркову. Артист имеет яркую биографию: ученик своего отца, известнейшего педагога Альберта Маркова, потом — Иегуди Менухина, Марков стал победителем Конкурса имени Паганини. Однако можно сенсационно играть 24 каприса Паганини, но не чувствовать вкуса к тонкостям невиртуозного характера. Казалось, что скрипач не очень хорошо знает, что ему делать в моцартовской музыке. Демонстрируя красивое, породистое звучание своего инструмента, он играл примерно в одном нюансе. А ведь Моцарт — это сама жизнь, во всей ее переменчивости и прихотливости. Неоспоримое превосходство и, думается, объективную правильность именно такого подхода продемонстрировала Серенада для четырех оркестров под управлением Владимира Федосеева. Четыре группы струнных с двумя валторнами в каждой расположились следующем образом: две на основной сцене КЗЧ, а две — на боковых балконах, создавая необходимый стереофонический эффект. Моцарт использовал в партитуре идею многократно умноженного эха, что действительно хорошо звучит в этом зале. Внешне незатейливой безделушке маэстро Федосеев создал ювелирную оправу: все ансамбли звучали воздушно, с той тонкой изысканностью, которая была присуща венской салонной музыке.
Завершала программу симфония № 41, где БСО и Владимир Федосеев предстали действительно во всем великолепии. Можно было бы долго разбирать отдельные детали этого по-настоящему образцового исполнения — обаятельное звучание оркестра, тонко прослушанную фактуру, пластичное движение, — но главное, пожалуй, в том, что «Юпитер» слушался с огромным удовольствием. Здесь слились воедино громадное мастерство, высочайший профессионализм и вдохновение, позволившие БСО под управлением В.Федосеева дойти до самой сути моцартовской музыки. Невероятный эмоциональный заряд, который несла в себе эта интерпретация, вызвал шквал оваций, которые в равной степени были адресованы великой симфонии и великолепным музыкантам.
Евгения Кривицкая
