В Санкт-Петербурге прошел Конкурс пианистов имени Сергея Прокофьева
4-й Международный конкурс пианистов имени Сергея Прокофьева поначалу не предвещал особых открытий. Список участников казался не очень представительным. Но... к последнему туру конкурса на «финишную прямую» вырвались интересные ребята! Минуя подробности третьего тура (о них, как и об остальных перипетиях конкурса, вы узнаете из интервью с председателем жюри), приглашаю вас на концерт лауреатов, состоявшийся в Большом зале филармонии.
Выступивший первым лауреат 3-й премии Ен Чжунчжи из Китая — студент Высшей школы музыки и театра Ганновера (Германия) по классу профессора Владимира Крайнева. В его послужном списке лауреатство на нескольких международных состязаниях — Юношеском конкурсе имени Чайковского в 1997 году (Россия), XIV фортепианном конкурсе имени Шопена в 2000 году (Польша), Конкурсе имени Чайковского в 2002 году (Россия). Третий концерт Прокофьева он играл колко, графично, технически безукоризненно. Сказавши это, ловлю сам себя на слове: не считать же подобный «перфекционизм» — вопреки буквальному переводу на язык родных осин — синонимом совершенства! В игре китайского пианиста как будто доминировало спортивное начало; но и здесь воздержусь от категорического тона: медленные вариации из второй части он «тянул» медленнее привычного, и лирика Прокофьева неожиданно оказалась сродни рахманиновской — впрочем, неожиданно скорее для тех, кто по инерции продолжает считать двух этих композиторов и пианистов антиподами. Иностранцы как-то легче открывают для себя русскую природу, русский дух их музыки. Зато кода финала прошла в ускоренном темпе: прокофьевское солнце «всходило», как в учебном фильме по астрономии — с осязаемой, «на глаз», на слух ощущаемой скоростью.
Совершенно другой тип пианизма — да что там, другой человеческий тип! — предстал, когда к роялю вышел обладатель 2-й премии Юрий Ильинов (Россия). За его плечами учеба в Волгограде (класс педагога Людмилы Сухановой в Волгоградском государственном институте искусств и культуры) и 1-я премия на Международном конкурсе «Симфония» (Волгоград, 1998). И вот первый же выход на столичную сцену увенчался заслуженным успехом: во Втором концерте Рахманинова пианист подкупил взыскательную петербургскую публику горячностью, сердечным теплом, какой-то щемящей рахманиновской «нотой»... Ему аплодировали особенно благодарно, а я в тот миг мысленно перенесся в октябрь 1916 года, когда в рамках знаменитых концертов Зилоти в Мариинском театре Рахманинов играл свой Второй фортепианный концерт, а Прокофьев дирижировал «Скифскую сюиту». Тогда «междоусобная брань», битва между приверженцами Прокофьева и его противниками, по словам Игоря Глебова (Б.Асафьева), «окончилась в пользу г. Прокофьева, ибо все-таки большинство поддержало смелого композитора, несмотря на предшествовавшее выступление г. Рахманинова». Время примирило и, пожалуй, сблизило вчерашних антагонистов: разве что солнце в финале Второго концерта Рахманинова не столь испепеляюще жаркое, как в заключительном «Шествии» из «Скифской сюиты». Это солнце среднерусских широт, оно светит из-за облаков ровным и мирным светом.
Лауреат 1-й премии Николай Мажара — главное открытие конкурса! В 2000 году он с отличием окончил композиторский факультет Санкт-Петербургской консерватории (класс профессора Александра Мнацаканяна). В 2001 году, буквально повторяя прокофьевский путь, с отличием окончил и фортепианный факультет (по классу профессора Эдуарда Базанова), а в 2002 году — аспирантуру как композитор. Лауреат премии Фонда Гартов (Германия) по композиции, стипендиат Фонда М. Ростроповича. Параллель с юным Прокофьевым усиливается выбором Первого фортепианного концерта, как известно, принесшего Прокофьеву-пианисту победу на выпускном конкурсном экзамене в 1914 году. Спустя 90 лет Николай Мажара побеждает с ним же на конкурсе, уже носящем имя Прокофьева. В его игре чувствуется еще не до конца раскрывшаяся внутренняя сила, он сдержан, даже суров не по летам, чуждается внешних, заведомо выигрышных эффектов — словом, это интеллектуальный, если так можно выразиться, композиторский пианизм! Но привлекающий и захватывающий особым магнетизмом, безудержным прокофьевским напором в воспевании языческого Солнца. Между прочим, москвичи еще в декабре 2002 года могли познакомиться с Первым фортепианным концертом самого Мажары в исполнении автора на фестивале «Молодежные академии России». Сразу же по окончании прокофьевского конкурса Николай Мажара отправился в Москву, где на втором фестивале «Молодежные академии России» сыграл свой Второй фортепианный концерт!
Мне интересно было сравнить свои впечатления с мнением жюри. Вот что рассказал в беседе со мной председатель жюри конкурса Сергей МАРКАРОВ — выпускник Санкт-Петербургской (1977) и Московской (1982, аспирантура) консерваторий, ныне профессор «Эколь Нормаль де Мюзик» в Париже.
— Уровень нынешнего Четвертого конкурса по сравнению с Третьим, по словам моего итальянского коллеги Марчелло Аббадо (я сам на предыдущем конкурсе не был), вырос. Но совершенству, как известно, нет предела. Среди победителей выделю особо Николая Мажару. Он потрясающе — глубоко продуманно, концептуально — играл во 2-м туре «Картинки с выставки» Мусоргского, чем восхитил все жюри. Он мне напоминает молодого Михаила Плетнева аналитическим слухом, даже, если хотите, чрезмерной сдержанностью, на грани скованности! Хочется, чтобы он обрел большую уверенность в себе, ведь исполнительская харизма во многом — плод раскованности. Тогда эмоциональная «температура» его игры поднимется. Почетный гость конкурса французский критик Мишель Ленуар, в частности, заметил, что Соль-мажорный концерт Равеля «...Мажара мог бы играть потеплее, не надо думать, будто французская музыка сплошь брильянтна!». Тут я, правда, осмелюсь на нелицеприятное замечание: хотя Равиль Мартынов стремился бережно аккомпанировать конкурсантам, ведомый им оркестр Капеллы из-за недостаточного репетиционного времени порой просто мешал солистам. Так было и с Равелем в исполнении Мажары, и особенно с Бурлеской Рихарда Штрауса, которую играла в 3-м туре француженка Мюриэль Берард.
— Ваше мнение о других победителях?
— Начну с бронзового призера. Ен Чжунчжи довольно ровно прошел все состязание, он — опытный «боец», лауреат многих конкурсов. Но именно в финале не произвел яркого впечатления: Первый концерт Чайковского он играл сумбурно, чрезмерно быстро... Так что ближайшего дипломанта конкурса Антона Ляховского от третьей премии отделили немногие баллы — таково решение жюри. Второй призер — Юрий Ильинов никогда не выезжал за пределы родного Волгограда, но оказался, как говорят, «на уровне»! Он до слез тронул своим исполнением — теплым, естественным, по-русски «аутентичным» — рахманиновского концерта. Но вот в Первом концерте Прокофьева, конечно, Мажара его «переиграл». Вообще, скажу еще раз, победитель на голову выше своих соседей по пьедесталу почета: они все еще ученики, Мажара же обнаруживает несомненный потенциал мастера. Ему бы только преодолеть... скромность — на эстраде синоним робости!
— Несколько слов о тех, кто за чертой призеров?
— О талантливом петербуржце Антоне Ляховском я уже вспоминал. Он лучше играл в 1-м туре. Далее — по нисходящей. В 3-м туре весьма корректно, я бы сказал, исполнил Первый концерт Листа и Третий концерт Прокофьева. Но Листу не хватало героического пафоса, а Прокофьеву — брутальности, подлинного энтузиазма, напора... Француженка Мюриэль Берард — пианистка тонкая, очень музыкальная, запомнились ее «Отражения» Равеля во 2-м туре. Чувствовалось, ей просто физически трудно было выдержать напряжение конкурса: дарование Мюриель — преимущественно камерное. Напротив, японец Ясуки Кикути играл по-спортивному точно, надежно (особенно в первых двух турах), уверенно и ... малоинтересно. К тому же напрасно выбрал До-мажорный концерт Моцарта для финала. Ошеломил он жюри, скажем, концертом Бартока — это как раз его «территория», — еще неизвестно, как распределились бы призовые места! Скажу в заключение, что в жюри установилась подлинно творческая атмосфера. Споры и разногласия не выливались, как нередко бывает, в скандалы. Особенно приятно, что наш «приговор» не был обжалован публикой.
От себя добавлю, что, как мог судить читатель, и мои впечатления от заключительного концерта лауреатов не разошлись с мнением жюри. Только об оркестре замолвлю слово — на этот раз молодой коллектив Капеллы под управлением Равиля Мартынова аккомпанировал старательно: для кого конкурс, а для кого недостающие репетиции!
Иосиф Райскин
