Mikhail Gabovich
В балете нередко образуются танцевальные династии, талант передается от матери к дочери. Но чтобы трое подряд артистов – отец, сын и внук – не только прославились мастерством, но и носили одинаковые имена, – случается, наверно, раз в столетие.
Основоположник династии, Михаил Габович, родился 24 ноября 1905 года в деревне Великие Гуляки (Фастовский район Киевской области). Семья перебралась в Москву, и до четырнадцати лет мальчик жил, как все его сверстники, – увлекался кинематографом и футболом.
Тогда артисты, чтобы выжить в нелегкую пору Гражданской войны, устраивали концерты в любых, хотя как-то подходящих, помещениях и даже во дворах. Так Миша Габович увидел «Танец итальянского нищего» в исполнении Михаила Мордкина.
Мордкин в то время был заметной фигурой на балетной сцене Большого театра. Его номер был выразительный, с трагическим финалом, и показался подростку простым в исполнении. Габович, как умел, разучил его и стал всюду исполнять. Публика хорошо принимала юного артиста, и он решил расширить репертуар, но не хватало «балетной грамоты». А потребность в танце уже была огромная.
В то время в Москве было множество балетных студий. Габович, к счастью, попал к хорошей учительнице – М. Горшковой, которая сразу увидела хорошие данные подростка – отличное сложение, музыкальность, великолепную хореографическую память, и оценила его работоспособность. Она рекомендовала Габовича в училище при Большом театре.
На экзамене он показал мордкинский номер, но предупредил экзаменаторов, что будет танцевать этот танец не как мужчина, а как мальчик. Приемная комиссия во главе с Александром Горским и Владимиром Тихомировым не могла не оценить способностей нового ученика, и он был зачислен в училище.
Общность интересов сблизила Габовича с Игорем Моисеевым. «Для Миши было характерным то, что он отнюдь не ограничивался узкопрофессиональными интересами, – вспоминал Моисеев, – нас живо интересовало все происходящее в самом широком жизненном масштабе. Приходится только удивляться, как мы все успевали осваивать! Кроме освоения балетной специальности, игры на музыкальном инструменте, изучения учебных предметов мы играли в шахматы, посвящая этому занятию целые ночи; цитировали огромными кусками многие стихотворные произведения различных авторов, интересовались спорами, дискуссиями…» Для своих одноклассников Габович был настоящим авторитетом. Начитанность, ясный и пытливый ум – все эти качества выделяли его из среды сверстников. Статьи Габовича в ученической газете «Перчик» всегда отличались живым юмором.
Через три года Габович стал артистом Большого театра – срок фантастически короткий для подготовки танцовщика. Четырех лет (включая занятия с Горшковой) хватило для того, на что ученики средних способностей тратят по меньшей мере восемь лет.
Ситуация в московском балете была сложная – Горский, руководивший им более двадцати лет, умер; заменить его пытались, но безуспешно; обострилось противостояние молодежи со зрелыми, а порой и перезрелыми артистами.
После появления в труппе Габовича и Моисеева в балет пришел молодой Касьян Голейзовский, который начал работать над знаменитым в то время балетом «Иосиф Прекрасный» – постановкой на тему Вечной красоты, не подвластной насилию. Голейзовский, опиравшийся в своей работе прежде всего на молодежь, завоевал любовь и уважение среди юных танцовщиков и балерин Большого театра. Все главные партии в своем балете балетмейстер отдал начинающим исполнителям. Известие о том, что Голейзовскому хотят запретить осуществление постановки как нарушающей академические устои Большого театра, в среде молодежи вызвало настоящий бунт. При участии Габовича и Моисеева на имя дирекции театра было отправлено письмо в поддержку Голейзовского. На предложение дирекции отказаться от заявления юные «бунтовщики» ответили отказом, и вскоре после этого последовал приказ об их увольнении из труппы Большого театра, которое, впрочем, благополучно отменили после заступничества наркома по просвещению Анатолия Луначарского.
Богатые природные данные начинающего танцовщика, настоящий талант и выразительная актерская внешность не могли не привлечь внимания к Михаилу Габовичу. Ему стали поручать сольные, а позже и ведущие партии во многих классических балетах.
Через некоторое время после того, как положение Габовича в труппе укрепилось, в Большом театре произошли серьезные изменения, вызванные необходимостью укрепления ведущего положения столичного театра. Сперва в Москву из Ленинграда были переведены Марина Семенова и Алексей Ермолаев, педагоги Елизавета Гердт, Виктор Семенов и многие другие ленинградские «звезды». В середине тридцатых годов началась «вторая волна» ленинградской экспансии – приехали Федор Лопухов, Петр Гусев, Ростислав Захаров. Наконец, в Большой театр пришла еще одна группа ленинградцев во главе с Галиной Улановой. Постепенно обновился репертуар, прививалась новая манера исполнения.
К началу перемен Габович занимал в труппе ведущее положение классического танцовщика и был чуть ли не единственным «героем-любовником». Первоначальная реакция москвичей, естественно, была неоднозначной – талантливые ленинградцы определенно потеснили их, в чем-то оказавшись сильнее. Многие новинки репертуара в то время доставались ленинградцам. Габович переживал ситуацию как личную трагедию, как посягательство на собственность, не в силах примириться с тем, что казалось ему несправедливым. Но со временем именно Габович оказался почти единственным из тех, кто попытался вникнуть в суть перемен и подумать о главном – об интересах театра.
Самыми плодотворными из двадцати пяти лет, проведенных на сцене Большого театра, для Габовича стали тридцатые – сороковые годы. Он показал себя великолепным исполнителем партий классического репертуара, среди которых – Солор, Дезире, Базиль, Зигфрид, Жан де Бриен и Альберт. Прекрасный прыжок, легкий шаг и широкий размах движений – все это способствовало его успеху. Над каждой из своих ролей Михаил Габович работал долго и упорно. Каждый раз, прежде чем выйти на сцену, Габович должен был прочувствовать роль, увлечься ей, проанализировать мельчайшие нюансы.
Роли классического репертуара, безусловно, удавались ему. Однако в них он не смог раскрыть себя полностью – так, как это удалось ему сделать в 1938 году в постановке Ростислава Захарова «Кавказский пленник». Именно здесь в полной мере раскрылось актерское дарование танцовщика – несмотря на то что партия была хореографически «невыгодной», а количество танцев сведено к минимуму. Роль Владимира стала одной из лучших партий Габовича.
Он танцевал с величайшей самоотдачей. Однажды это чуть не довело до беды – в 1936 году, во время спектакля «Бахчисарайский фонтан», Габович, танцевавший партию Вацлава, с таким азартом кинулся на Гусева – Гирея, что с разбега, с очень высокого прыжка всерьез напоролся на клинок в руке противника. Острие прошло в сантиметре от сердца, артиста прямо со сцены увезли в больницу.
В годы Великой Отечественной войны основная часть труппы Большого театра была эвакуирована в Куйбышев. В Москве осталось немало артистов. В феврале 1942 года Габовичу, принимавшему участие в обороне Москвы, было поручено собрать их, а также музыкантов и рабочих сцены, мастеров из подсобных цехов Большого театра, чтобы в кратчайший срок организовать спектакли в филиале ГАБТ на Пушкинской улице. Тут и выяснилось, что он не только талантливый артист, но и талантливый администратор.
Театр работал в сложнейших условиях – каждый спектакль, по воспоминаниям самого Габовича, был серьезной проблемой. Тем не менее уже в первые месяцы было восстановлено несколько спектаклей («Лебединое озеро», «Тщетная предосторожность» и другие), а затем стали идти премьеры. На сцене прифронтового филиала в 1943 году родилась первая опера о Великой Отечественной войне – «В огне», режиссером которой выступил Габович.
Огромное значение в жизни и творчестве Михаила Габовича имела его встреча с Галиной Улановой, которая стала выступать в Большом театре. Начало их совместной работы было достаточно сложным для Габовича. Галина Сергеевна Уланова была общеизвестна своей требовательностью как к самой себе, так и к своим партнерам. Разница школ, московской и ленинградской, также сказалась на их творческих взаимоотношениях. Габовичу пришлось работать с Галиной Улановой в то время, когда его творческая индивидуальность уже полностью сформировалась. Но он полностью принял Уланову, а потому ему приходилось приспосабливаться, находясь фактически на положении ученика балерины.
До того, как их пути пересеклись, многие балерины считали Габовича непокорным и капризным партнером, неспособным идти ни на какие уступки. Габовичу довелось танцевать со многими известными балеринами, в числе которых были Марина Семенова и Ольга Лепешинская, и все они впоследствии вспоминали строптивую натуру Габовича. Ситуация с Улановой оказалась совершенно противоположной.
Великолепный дуэт Уланова – Габович приковывал внимание зрителей Большого театра в сороковых годах удивительной гармонией чувств, мыслей и движений. Этот дуэт вошел в историю балета как одно из великих явлений искусства, как одна из высших ступеней творчества обоих партнеров.
Последней ролью Михаила Габовича стала роль Ма Личена в балете «Красный мак», возобновленном в 1949 году Леонидом Михайловичем Лавровским. Спустя год Габович был удостоен Государственной премии за исполнение этой роли.
Габович находился на вершине своего мастерства, он был полон желания танцевать. Но непоправимая трагедия произошла во время репетиции балета «Рубиновые звезды», в котором Габович исполнял роль одного из главных героев. Он сильно повредил ахиллесово сухожилие.
Несмотря на все усилия врачей, Габович так и не смог больше танцевать. После длительного лечения он снова вернулся в балет – на этот раз в качестве преподавателя классических танцев в Московском хореографическом училище. С 1954 по 1958 год он был его художественным руководителем. Среди учеников Габовича – известный танцовщик Владимир Васильев.
После непоправимой травмы родился новый Габович – теоретик балета. Совместно с Асафом Мессерером в 1952 году он участвовал в возобновлении балета «Спящая красавица». Самостоятельно написал несколько балетных сценариев – «Иван Болотников», «Лесная песнь», «Свет». Габович – автор множества статей по вопросам балетного искусства. До последних дней он не прекращал работать, несмотря на то, что силы его были на исходе.
«Все знали, что Габович тяжело, неизлечимо болен, что болезнь прогрессирует. Но сам он не испугался, относился к болезни так пренебрежительно… Тяжело больной, он продолжал жить полнокровной жизнью, ничем себя в ней не ограничивая, ни в чем себе не отказывая. Буквально до последнего часа он живейшим образом интересовался всем, что происходило вокруг», – вспоминает Юрий Григорович. Смертельный приступ застал Михаила Габовича 12 июля 1965 года, по дороге на фестивальный просмотр фильма во Дворце Съездов.
Написанная им книга «Душой исполненный полет» вышла в свет уже после его ухода из жизни. Но фамилия «Габович» не пропала с афиш. В 1948 году у Михаила Габовича родился сын, которого решили назвать тоже Михаилом. Во многом он повторил судьбу отца: окончил Московское хореографическое училище, был солистом балета Большого театра, получил звание заслуженного артиста России. Теперь в балетных спектаклях блистает уже третий Михаил Габович, внук Михаила Марковича Габовича из небольшого местечка Великие Гуляки.
Д. Трускиновская
