Марта Аргерих (Архерич) (исп. Martha Argerich; род. 5 июня 1941, Буэнос-Айрес) — аргентинская пианистка.
О необычайном таланте аргентинской пианистки широкая публика и печать заговорили в 1965 году, после ее триумфальной победы на конкурсе имени Шопена в Варшаве. Мало кто знал, что к этому времени она была уже отнюдь не «зеленым новичком», но напротив, успела пройти насыщенный событиями и довольно трудный путь становления.
Начало этого пути ознаменовалось в 1957 году победами сразу на двух весьма весомых международных конкурсах — имени Бузони в Больцано и Женевском. Уже тогда 16-летняя пианистка привлекала своим обаянием, артистической свободой, яркой музыкальностью — словом, всем тем, что «положено» иметь юному дарованию. Вдобавок к этому Аргерих получила и неплохую профессиональную подготовку еще на родине под руководством лучших аргентинских педагогов В. Скарамуцца и Ф. Амикарелли. Дебютировав в Буэнос-Айресе исполнением концертов Моцарта (до минор) и Бетховена (до мажор), она отправилась в Европу, занималась в Австрии и Швейцарии у ведущих педагогов и концертирующих артистов — Ф. Гульды, Н. Магалова.
Между тем первые же выступления пианистки после конкурсов в Больцано и Женеве показали, что ее дарование еще не сформировалось окончательно (да и может ли быть иначе в 16 лет?); ее трактовки были не всегда оправданны, а игра страдала неровностью. Быть может, поэтому, а еще и потому, что воспитатели юной артистки не спешили эксплуатировать ее талант, Аргерих не получила тогда широкой известности. Возраст вундеркинда кончился, а она продолжала брать уроки: ездила в Австрию к Бруно Зайдльхоферу, в Бельгию к Стефану Аскиназе, в Италию к Артуро Бенедетти Микеланджели, даже к Владимиру Горовицу в США. То ли педагогов было чересчур много, то ли не пришло время расцвета таланта, но процесс становления затянулся. Не оправдала ожиданий и первая пластинка с записью произведений Брамса и Шопена. Но вот наступил 1965 год — год конкурса в Варшаве, где она получила не только высшую награду, но и большинство дополнительных премий — за лучшее исполнение мазурок, вальса и т. д.
Именно этот год оказался рубежным в творческой биографии пианистки. Она сразу встала в один ряд с наиболее известными представителями артистической молодежи, начала широко гастролировать, записываться. В 1968 году и советские слушатели смогли убедиться в том, что слава ее не рождена сенсацией и не преувеличена, основана отнюдь не только на феноменальной технике, позволяющей ей с легкостью решать любые интерпретаторские проблемы — будь то в музыке Листа, Шопена или Прокофьева. Многие вспомнили, что в 1963 году Аргерих уже приезжала в СССР, только не в качестве солистки, а как партнер Руджиеро Риччи и показала себя отличной ансамблисткой. Но теперь перед нами была настоящая артистка.
«Марта Аргерих — действительно, музыкант превосходный. У нее блестящая техника, виртуозная в самом высоком смысле слова, отточенное пианистическое мастерство, удивительное чувство формы, архитектоники музыкального произведения. Но самое главное — пианистка владеет редким даром вдохнуть в исполняемое произведение живое и непосредственное чувство: ее лирика тепла и умиротворенна, в патетике нет налета излишней экзальтированности — одна лишь одухотворенная приподнятость. Пламенное, романтическое начало — одна из самых отличительных черт искусства Аргерих. Пианистка явно тяготеет к произведениям, полным драматических контрастов, лирических порывов… Замечательно звуковое мастерство молодой пианистки. Звук, его чувственная красота — отнюдь не самоцель для нее». Так писал тогда молодой московский критик Николай Танаев, послушав программу, в которой исполнялись произведения Шумана, Шопена, Листа, Равеля и Прокофьева.
Сейчас Марта Аргерих по праву входит в пианистическую «элиту» наших дней. Её искусство серьезно и глубоко, но, вместе с тем, обаятельно и молодо, ее репертуар последовательно расширяется. Основу его по-прежнему составляют сочинения композиторов-романтиков, но наряду с ними в ее программах полноправное место занимают Бах и Скарлатти, Бетховен и Чайковский, Прокофьев и Барток. Записывается Аргерих немного, но каждая ее запись — серьезная вдумчивая работа, свидетельствующая о постоянных исканиях артистки, ее творческом росте. Ее трактовки по-прежнему нередко поражают своей неожиданностью, многое в ее искусстве и сегодня «не устоялось», но такая непредсказуемость лишь увеличивает привлекательность ее игры. Английский критик Б. Моррисон очертил сегодняшний облик артистки так: «Подчас исполнение Аргерих кажется часто импульсивным, ее легендарная техника используется для достижения раздражающе неряшливых эффектов, но когда она находится в своей лучшей форме, не может быть сомнений, что слушаешь артиста, чья интуиция столь же замечательна, как и ее общеизвестная беглость и легкость».
Л. Григорьев, Я. Платек
Источник: Современные пианисты, 1990 г.
