Victor Merzhanov
24 июня 1941 года в Московской консерватории шли государственные экзамены. Среди выпускников фортепианного класса С. Е. Фейнберга — Виктор Мержанов, который одновременно кончал консерваторию и по классу органа, где его педагогом был А. Ф. Гедике. Но о том, что его имя решено занести на мраморную Доску почета, молодой пианист узнал только из письма педагога: к тому времени он уже стал курсантом танкового училища. Так война на четыре года оторвала Мержанова от любимого дела. А в 1945-м, как говорится, с коробля на бал: сменив военную форму на концертный костюм, он стал участником Всесоюзного конкурса музыкантов-исполнителей. И не просто участником, он стал одним из победителей. Объясняя довольно неожиданный успех своего ученика, Фейнберг писал тогда: «Несмотря на большой перерыв в работе пианиста, его игра не только не потеряла своего обаяния, но и приобрела новые достоинства, большую глубину и цельность. Можно утверждать, что годы Великой Отечественной войны наложили отпечаток еще большей зрелости на все его творчество».
По образным словам Т. Тэсс, «он вернулся в музыку, как человек возвращается из армии в свой дом». Все это имеет и прямой смысл: Мержанов вернулся в консерваторский дом на улице Герцена, чтобы совершенствоваться у своего профессора в аспирантуре (1945-1947) и по окончании последней начать здесь педагогическую работу. (В 1964 году ему присвоено звание профессора; в числе учеников Мержанова — братья Бунины, Ю. Слесарев, М. Оленев, Т. Шебанова.) Впрочем, артисту предстояло еще одно конкурсное испытание — в 1949 году он стал лауреатом первого после войны шопеновского соревнования в Варшаве. Можно, кстати, заметить, что и в дальнейшем пианист уделял заметное внимание произведениям польского гения и добился здесь немалых успехов. «Тонкий вкус, великолепное чувство меры, простота и искренность помогают артисту передать откровения шопеновской музыки,-подчеркивал М. Смирнов.- В искусстве Мержанова нет ничего надуманного, ничего бьющего на внешний эффект».
На первых порах самостоятельной концертной работы Мержанов во многом находился под влиянием артистических принципов своего педагога. И на это неоднократно обращали внимание критики. Так, еще в 1946 году Д. Рабинович писал об игре победителя всесоюзного соревнования: «Пианист романтического склада, В. Мержанов — типичный представитель школы С. Фейнберга. Это ощущается в манере игры и, не меньше, в самом характере интерпретации — несколько импульсивной, моментами экзальтированной». С ним соглашался в рецензии 1949 года А. Николаев: «В игре Мержанова в значительной степени проявляется влияние его учителя — С. Е. Фейнберга. Это сказывается и в напряженном, взволнованном пульсе движения, и в пластической гибкости ритмических и динамических контуров музыкальной ткани». Однако уже тогда рецензенты указывали на то, что яркость, красочность и темпераментность трактовки исходит у Мержанова из естественного, логичного истолкования музыкальной мысли.
...В 1971 году в Большом зале Московской консерватории прошел вечер, посвященный 25-летию концертной деятельности Мержанова. Его программу составили три концерта — Третий Бетховена, Первый Листа и Третий Рахманинова. Исполнение этих сочинений принадлежит к значительным достижениям пианиста. Сюда можно добавить «Карнавал» Шумана, «Картинки с выставки» Мусоргского, соль-мажорную Балладу Грига, пьесы Шуберта, Листа, Чайковского, Скрябина, Прокофьева, Шостаковича. Среди советских произведений также следует упомянуть Сонатину-сказку Н. Пейко, Шестую сонату Е. Голубева; он постоянно играет переложения и обработки баховской музыки, сделанные С. Фейнбергом. «Мержанов — пианист с относительно нешироким, но тщательно отработанным репертуаром,— писал в 1969 году В. Дельсон.— Все выносимое им на эстраду — продукт напряженных размышлений, детальной шлифовки. Везде Мержанов утверждает свое эстетическое понимание, которое не всегда можно принять до конца, но никогда нельзя и отвергнуть, ибо оно воплощаетя на высоком исполнительском уровне и с большой внутренней убежденностью. Таковы его интерпретации 24 прелюдий Шопена, Вариаций Паганини — Брамса, ряда сонат Бетховена, Пятой сонаты Скрябина, некоторых концертов с оркестром. Пожалуй, классические тенденции в искусстве Мержанова, и в первую очередь стремление к архитектонической стройности, гармонии вообще, преобладают над тенденциями романтическими. Мержанов не склонен к эмоциональным вспышкам, его экспрессия всегда находится под строгим интеллектуальным контролем».
Сопоставление рецензий разных лет позволяет судить о трансформации стилистического облика артиста. Если в заметках сороковых годов говорится о романтической приподнятости его игры, импульсивном темпераменте, то в дальнейшем подчеркиваются строгий вкус исполнителя, чувство меры, сдержанность.
Григорьев Л., Платек Я., 1990
