Mathilde Kschessinska
Она хотела славы – и добилась своего. Сперва это была скандальная слава – как у всякой молодой артистки, которая стала бы подругой наследника трона. Потом всем стали видны ее талант и мастерство, трудолюбие и упрямство.
В 1851 году Николай I выписал вместе с несколькими другими танцовщиками из Варшавы в Санкт-Петербург Феликса Кшесинского. Он был непревзойденным исполнителем мазурки – любимого танца Николая. В Петербурге Феликс Иванович женился на балерине Юлии Доминской, вдове балетного танцовщика Леде. От первого брака у нее было пять детей, во втором родилось еще четверо: Станислав, Юлия, Иосиф-Михаил и младшая – Матильда-Мария.
Родилась Маля, как ее называли дома, 19 августа 1872 года. Уже с самого раннего возраста она обнаруживала способности и любовь к балету – что неудивительно в семье, где почти все танцуют. А в четыре года она уже вышла на сцену главного театра Российской империи в балете «Конек-Горбунок». В сцене подводного царства от малышки, переодетой русалочкой, только и требовалось, что подойти к огромному бутафорскому чуду-юду киту и вытащить из открытой пасти кольцо.
В восемь лет ее отдали в Императорское театральное училище – ранее его закончила ее мать, а теперь там учились ее брат Иосиф и сестра Юлия. Впоследствии оба они с успехом выступали на балетной сцене.
Поначалу Маля занималась не особенно старательно – азы балетного искусства она давно изучила дома. В школе она скучала и даже подумывала бросить балет. Но тут девочка увидела танец итальянской балерины Вирджинии Цукки, приехавшей в Петербург на гастроли. Она поняла, к чему следует стремиться. А в пятнадцать лет, когда она попала в класс к Христиану Петровичу Иогансону, Маля не только почувствовала вкус к учению, но стала заниматься с настоящей страстью.
Через два года она с блеском исполнила кокетливый танец Лизы из балета «Тщетная предосторожность» – того самого балета, в котором она увидела Цукки, своего «гения танца». Это было на выпускном спектакле 23 марта 1890 года – дату она запомнила навсегда. Все знали, что на гала-концерте будет царская семья во главе с Александром III. После спектакля императору должны были по традиции представить тройку лучших учениц школы, куда вошла и Матильда. Только она должна скромно стоять в отдалении, поскольку была не в полной мере воспитанницей пансионата, а «приходящей».
Едва войдя в залу, где собрались выпускники, государь спросил: «А где Кшесинская?» Не веря своим ушам, она вышла из толпы. «Будьте украшением и славой нашего балета», – сказал император. Дальше еще более высокая честь – на торжественном ужине Александр усадил ее между собой и цесаревичем Николаем. «Когда я прощалась с Наследником, который просидел весь ужин рядом со мной, мы смотрели друг на друга не так, как при встрече. В его душу, как и в мою, уже вкралось чувство влечения, хотя мы и не отдавали себе в этом отчета».
Все, что Матильде показалось чудом, провидением, все, что подпитывало потом ее чувства к будущему царю, было хорошо спланированной интригой двора. Наследник в ту пору был увлечен воспитывавшейся при английском дворе немецкой принцессой Алисой Гессенской, и это очень не нравилось его отцу. В политических интересах Николаю лучше бы было влюбиться в какую-нибудь французскую принцессу. Приняли решение отвлечь наследника.
Уже в первый свой сезон Кшесинская станцевала в двадцати двух балетах и двадцати одной опере. Роли были небольшие, но ответственные, и позволяли Мале блеснуть своим талантом. Но одного таланта для получения такого количества партий было мало – сыграло свою роль одно немаловажное обстоятельство: в артистку был влюблен наследник престола.
Они встречались при любой возможности – учитывая то, что Николай находился на военной службе и был связан множеством обязанностей при дворе, это было очень непросто. Николай купил для Кшесинской дом на Английском проспекте – до этого он принадлежал композитору Римскому-Корсакову. Матильда жила там вместе с сестрой Юлией.
Ее театральная карьера складывалась отлично. Первой большой ролью Кшесинской стала партия Мариетты-Драгониаццы, главная в балете «Калькабрино», затем была партия Авроры в «Спящей красавице». Критики хвалили дебютантку за смелый и техничный танец, но самой Кшесинской было ясно, что ее техника отстает от виртуозного совершенства Брианца и Леньяни. Тогда Матильда, не прекращая занятий с Иогансоном, начала брать уроки у итальянского танцовщика и педагога Энрико Чекетти. Это позволило ей не только приобрести совершенную технику, свойственную итальянкам, но и обогатить ее лиризмом, естественностью и мягкостью, характерными для русской классической школы. К этому добавились пантомимический талант, унаследованный от отца, и драматизм, позаимствованный у Вирджинии Цукки. В таком виде талант Кшесинской лучше всего соответствовал классическому балету конца девятнадцатого века и именно в нем смог развиться наиболее полно.
У нее не было многих качеств, присущих ее современницам и соперницам по сцене: ни красоты Тамары Карсавиной и Веры Трефиловой, ни утонченности и легкости гениальной Анны Павловой. Кшесинская была небольшого роста, крепкая, темноволосая, с узкой, затянутой в корсет талией и мускулистыми, почти атлетическими ногами. Но она обладала неисчерпаемой энергией, пикантностью, затмевающим всех блеском, шиком, несомненной женственностью и непреодолимым обаянием. У нее были превосходные, очень красивые зубы, которые Матильда постоянно демонстрировала в сияющей улыбке. Несомненными козырями были и врожденный практицизм, сила воли, удачливость и фантастическая работоспособность.
Роман Кшесинской закончился в 1894 году в связи с помолвкой наследника. О ней было объявлено 7 апреля 1894 года.
Приближались коронационные торжества, Императорский театр распределял роли для предстоящего парадного спектакля в Москве, а ей никакой роли в балете Дриго «Жемчужина» не предложили вовсе. Для самолюбивой артистки это было невыносимо. Она рассказала о своем горе великому князю Владимиру Александровичу. Вот как вспоминала Кшесинская о тех событиях: «Дирекция Императорских театров получила приказ свыше, чтобы я участвовала в парадном спектакле на коронации в Москве. Моя честь была восстановлена, и я была счастлива, так как я знала, что это Ники лично для меня сделал. Дирекция своего прежнего решения не переменила бы… Я убедилась, что наша встреча с ним не была для него мимолетным увлечением, и он в своем благородном сердце сохранил уголок для меня на всю свою жизнь.»
Когда пришел «приказ свыше», балет «Жемчужина» был почти полностью готов, все роли распределены и срепетированы, но для того, чтобы включить Кшесинскую в этот спектакль, композитора Дриго срочно обязали написать новую музыкальную партию, а великому балетмейстеру Петипа пришлось ставить для нее специальное па-де-де. Понятно, что такие выходки быстро создали Кшесинской соответственную репутацию.
Интересно, что именно Кшесинская лучше всех поняла характер своего друга. Много лет спустя она писала: «Для меня было ясно, что у Наследника не было чего–то, что нужно, чтобы царствовать. Нельзя сказать, что он был бесхарактерен. Нет, у него был характер, но не было чего-то, чтобы заставить других подчиниться своей воле. Первый его импульс был всегда правильным, но он не умел настаивать на своем и очень часто уступал. Я не раз ему говорила, что он не сделан ни для царствования, ни для той роли, которую волею судеб он должен будет играть. Но никогда, конечно, я не убеждала его отказаться от Престола…»
Николай перед женитьбой поручил ее заботам своего друга и двоюродного брата, великого князя Сергея Михайловича. Тот стал не только официальным «покровителем» Матильды на следующие несколько лет, но и ближайшим ее другом.
В ноябре 1895 года Кшесинская получила давно заслуженное звание балерины, которое присуждалось лишь лучшим танцовщицам труппы. Но она выдвинулась не только благодаря благосклонности царской фамилии. Она была действительно чрезвычайно талантливой танцовщицей, с огромным упорством работавшей над собой. Любившая повеселиться и развлечься в свободное время, обожавшая приемы, балы и карточную игру, перед выступлениями Матильда преображалась. Вот как вспоминала о ней Тамара Карсавина: «Она обладала удивительной жизнеспособностью и исключительной силой воли. В течение месяца, предшествующего ее появлению на сцене, Кшесинская все свое время отдавала работе – усиленно тренировалась часами, никуда не выезжала и никого не принимала, ложилась спать в десять вечера, каждое утро взвешивалась, всегда готовая ограничить себя в еде, хотя ее диета и без того была достаточно строгой. Перед спектаклем она оставалась в постели двадцать четыре часа, лишь в полдень съедала легкий завтрак. В шесть часов она была уже в театре, чтобы иметь в своем распоряжении два часа для экзерсиса и грима. Как-то вечером я разминалась на сцене одновременно с Кшесинской и обратила внимание на то, как лихорадочно блестят ее глаза.
– О! Я просто целый день умираю от жажды, но не буду пить до выступления, – ответила на мой вопрос она».
Ее целью было стать первой балериной на российской сцене. Но тогда в русском балете безраздельно царили итальянские балерины. Соперничество с Пьериной Леньяни – балериной, впервые исполнившей на русской сцене 32 фуэте, – стало целью Кшесинской. Длилось их противостояние восемь лет.
Еще в 1893 году Леньяни показала россиянам доселе неведомый трюк. Кшесинская первой из русских балерин освоила это новшество. Причем по нескольку раз могла повторить фуэте на бис, что и по нынешним временам считается «высшим пилотажем». Уход Леньяни и возвышение Кшесинской до звания примы-балерины патриотически настроенные критики объявили окончательной победой русского балета.
Первое, что сделала новая прима, – поставила условие: она будет танцевать только три месяца в году, чтобы в остальное время жить в свое удовольствие. Такого себе еще никто не позволял. Затем Кшесинская добилась повышения жалованья ведущим артистам.
Репертуар Кшесинской быстро расширялся. Она получила ранее принадлежавшие итальянкам роли феи Драже в «Щелкунчике», ставшую одной из любимых партию Лизы в «Тщетной предосторожности», Терезу в «Привале кавалерии», заглавную роль в «Пахите». В каждой из этих ролей Матильда буквально блистала: она выходила на сцену, увешанная настоящими драгоценностями – бриллиантами, жемчугами, сапфирами, подаренными ей очарованными великими князьями и самим Николаем.
С самого окончания училища Кшесинская мечтала станцевать заглавную партию в балете «Эсмеральда». Но когда она обратилась тогда к всесильному главному балетмейстеру Мариусу Петипа с просьбой об этой партии, он сослался на то, что Кшесинской не хватает личного опыта, необходимого для этой роли трагически влюбленной цыганки. Пережив разрыв с Николаем, Кшесинская была готова для роли Эсмеральды. Она станцевала Эсмеральду в 1899 году, и эта партия стала лучшей в ее репертуаре – никто ни до, ни после нее не танцевал этот балет с таким блеском и глубиной.
Другой крупный скандал был связан с костюмом для балета «Камарго». Леньяни танцевала русский танец в платье, сделанном по образцу костюма Екатерины Великой, хранящегося в Эрмитаже, – с широкой юбкой с фижмами, приподнимавшими юбку по бокам. При ее росте и фигуре такие фасоны противопоказаны – и Кшесинская заявила тогдашнему директору императорских театров, князю Сергею Михайловичу Волконскому, что не будет надевать фижмы. Тот настаивал на неизменности костюма. На премьере «Камарго» весь зал гадал, наденет ли Кшесинская фижмы. Она не надела. За это на нее был наложен штраф. Оскорбленная Кшесинская обратилась к Николаю. На следующий день штраф отменили, но Волконский подал в отставку. Следующим директором был назначен Владимир Теляковский. Он ни разу не решился спорить с Матильдой Феликсовной.
В 1900 году Кшесинская танцевала бенефис в честь десятилетия своего пребывания на сцене – в обход правил, согласно которым балеринам давали бенефисы только в честь двадцати лет и прощальный, перед выходом на пенсию. На обеде после бенефиса Кшесинская познакомилась с великим князем Андреем Владимировичем, двоюродным братом Николая. Они влюбились друг в друга с первого взгляда – хотя Кшесинская была старше его на шесть лет. Они часто встречались. Андрей приезжал к ней – на репетиции, домой, на дачу в Стрельне. Осенью 1901 года Матильда и Андрей отправились в путешествие по Европе. Они порознь приехали в Венецию, проехали по Италии, заехали в Париж… На обратном пути Матильда поняла, что беременна.
Тем не менее она продолжала выступления – до тех пор, пока удавалось скрывать растущий живот. В 1902 году закончила училище Тамара Карсавина, – и Кшесинская по просьбе великого князя Владимира Александровича взяла ее под свое покровительство. Передав Карсавиной несколько своих партий, Кшесинская занималась с нею до самых последних дней своей беременности.
18 июня 1902 года у Матильды родился сын Владимир. Роды были тяжелыми, мать и ребенка еле спасли. Через два месяца Кшесинская вышла на сцену.
В это время в Мариинском театре началась эпоха Михаила Фокина – балетмейстера, пытавшегося радикально обновить балетное искусство. На сцену пришли новые танцовщики, способные воплотить его идеи и затмить Кшесинскую – Карсавина, Вера Трефилова, гениальная Анна Павлова, Вацлав Нижинский.
Кшесинская была первой партнершей Нижинского и очень ему покровительствовала. Поначалу поддерживала она и Фокина – но потом взаимопонимание между ними исчезло. Балеты, которые ставил Фокин, не были рассчитаны на балерину типа Кшесинской – в них блистали Павлова и Карсавина, а Кшесинской идеи Фокина были противопоказаны. Они пытались сотрудничать, но ничего не получилось. Зато Дягилев организовал Кшесинской успешные гастроли в Англии – там она своим мастерством затмила партнера, Вацлава Нижинского.
Кшесинская продолжала выступления с неизменным успехом, но она сама понимала, что возраст у нее уже не тот. Перед началом каждого сезона она звала на репетицию сестру и подруг по театру, чтобы они честно сказали ей, можно ли ей еще танцевать. Но именно этот период стал одним из лучших в ее творчестве – с появлением у нее нового партнера, Петра Николаевича Владимирова, она словно обрела вторую молодость. Он закончил училище в 1911 году. Кшесинская влюбилась в него – может быть, это было одно из самых сильных ее увлечений за всю жизнь. Он был очень красив, элегантен, прекрасно танцевал. Чтобы танцевать с ним, Кшесинская специально решила выступить в «Жизели». Для балерины в сорок четыре года это была совершенно неподходящая партия, к тому же Кшесинская не умела исполнять лирико-романтические роли. Она впервые потерпела неудачу. Чтобы подтвердить свою репутацию, Кшесинская тут же решила станцевать свой коронный балет – «Эсмеральду». Еще никогда она не танцевала с таким блеском.
Андрей Владимирович, узнав о страсти Матильды, вызвал Владимирова на дуэль. Они стрелялись в Париже, в Булонском лесу. Великий князь прострелил Владимирову нос. Тому пришлось делать пластическую операцию.
Кшесинская могла бы танцевать еще долго, но революция 1917 года положила конец ее карьере придворной балерины. В июле 1917 года она покинула Петроград. Последним выступлением Кшесинской был номер «Русская», показанный на сцене Петроградской консерватории.
Ее дворец на Кронверкском (теперь Каменноостровском) проспекте был занят различными комитетами. Кшесинская обратилась с личным письмом к Ленину с требованием прекратить разграбление ее дома. По его разрешению Кшесинская вывезла всю обстановку дома, но самое ценное она сдала на хранение в банк – и в результате потеряла. Поначалу Кшесинская и Андрей Владимирович вместе с сыном и близкими уехали в Кисловодск. Сергей Михайлович остался в Петрограде, затем был арестован вместе с другими членами царской семьи и погиб в шахте в Алапаевске в июне 1918 года, а через месяц Николай вместе с семьей был расстрелян в Екатеринбурге. Кшесинская тоже опасалась за свою жизнь – слишком тесной была ее связь с императорским домом.
В феврале 1920 года она с семьей навсегда покинула Россию, отплыв из Новороссийска в Константинополь.
Петр Владимиров пытался уехать через Финляндию, но не смог. Он попал во Францию только в 1921 году. Кшесинская очень переживала, когда в 1934 году Владимиров уехал в США. Там он стал одним из самых популярных русских педагогов.
Кшесинская вместе с сыном и Андреем Владимировичем обосновались во Франции, на вилле в городке Кап дАй. Вскоре умерла мать Андрея, и по окончании траура Матильда и Андрей, получив позволение старших родственников, обвенчались в Каннах 30 января 1921 года. Матильде Феликсовне был присвоен титул светлейшей княгини Романовской-Красинской, а ее сын Владимир был официально признан сыном Андрея Владимировича и тоже светлейшим князем. Хотя денег было мало – почти все ее драгоценности остались в России, у семьи Андрея средств тоже было немного, – Кшесинская отклоняла все предложения выступать на сцене. В 1929 году, в год смерти Дягилева, Матильда Феликсовна открыла в Париже свою балетную студию. Одними из первых ее учениц были две дочери Федора Шаляпина – Марина и Дарья. Звезды английского и французского балета брали у нее уроки – Марго Фонтейн, Иветт Шовире, Памелла Мей… Дав первый урок в студии в апреле 1929 года, через несколько лет Кшесинская принимала уже сотню учеников. Весьма помогли развитию ее балетного класса другие мастера русской сцены, оказавшиеся за границей: Тамара Карсавина, Анна Павлова, Серж Лифарь, Михаил Фокин и многие другие. Впрочем, и самой Матильде Феликсовне энергии было не занимать – решив в 1936 году официально попрощаться со сценой, Кшесинская выбрала для этой цели лондонский Ковент-Гарден и так раззадорила холодную английскую публику, что та вызывала 64-летнюю приму 18 раз!
Вторую мировую войну Кшесинская с мужем и сыном пережила во Франции без особых невзгод (число учеников в школе, конечно, сильно сократилось, однако на скромное существование хватало). И хотя во время войны, когда студия не отапливалась, Кшесинская заболела артритом и двигалась с большим трудом, у нее никогда не было недостатка в учениках. Сильно поволновались лишь однажды, когда гестапо арестовало Владимира: он входил в кружок русских масонов, а для фашистов любая организация представляла потенциальную опасность. Кого-то из взятых по этому делу расстреляли, но молодой князь не пострадал.
Матильда Феликсовна не дожила лишь девяти месяцев до своего столетнего юбилея. Она умерла 6 декабря 1971 года. Похоронена Кшесинская на русском кладбище Сен-Женевьев-де-Буа в одной могиле с мужем и сыном. На ней значится: Светлейшая княгиня Мария Феликсовна Романовская-Красинская, заслуженная артистка императорских театров Кшесинская.
Д. Трускиновская
